– Эта машина… Я видел ее в ту ночь, когда потерял сестру. Далеко отсюда, очень далеко, а теперь она стоит здесь.

– Может, ты ошибся?

– Нет! – огрызнулся Габриэль.

– Тогда надо спуститься и выяснить, в чем дело, – немного подумав, предложил Дима.

Де ла Кастри кивнул.

– Да, я так и сделаю, – и решительным шагом направился к двери.

– Постой! – Дима догнал его в прихожей. – Я пойду с тобой.

– Нет, – рука Габриэля уперлась юноше в грудь. – Никуда ты не пойдешь. И держись от меня подальше. Я не тот человек, с которым стоит водить дружбу.

Глаза мужчины опасно блестели, однако на Диму его слова не произвели ровно никакого впечатления.

– Я пойду с тобой, – упрямо повторил он. – Я вижу, тебя что-то мучает. Я не имею ни малейшего понятия, что это, но я хочу помочь. Я чувствую, что должен! И не спрашивай меня почему.

У Габриэля не осталось ни сил, ни времени, чтобы удивляться. Он развернулся на каблуках и поспешил на улицу, зная, что Дима неотступно следует за ним.

Старый «Форд» ожидал их возле подъезда. Громоздкий бледно-зеленого цвета автомобиль с выдающимся хромированным бампером и затемненными стеклами выглядел настоящей развалюхой. Заляпанный грязью, от него веяло враждебностью настолько, насколько вообще могла казаться враждебной машина, созданная до Взрыва. Водитель, если он и сидел внутри, не спешил выходить наружу. Номерные знаки на автомобиле отсутствовали.

Де ла Кастри ударил рукой по капоту.

– Если ты сидишь там внутри, выходи и поговори со мной! – выкрикнул он, чувствуя, что Дима подошел к нему и встал чуть поодаль.

В ответ дверца машины распахнулась, и из нее показался крупный мужчина лет сорока. Внешность его совершенно не располагала к себе. Лысый, с маленькими глазками и тяжелой челюстью, он был похож на опасного бандита, которого недавно выпустили из тюрьмы. Дима не на шутку перепугался. Своими огромными ручищами мужчина мог без особых усилий сломать ему и Габриэлю позвоночник.

Удивительно, но если де ла Кастри и испытывал страх, это было незаметно. Выпрямившись, он с вызовом разглядывал незнакомого громилу.

– Кто ты такой? И где моя сестра?

Мужчина остановился. На его полном чисто выбритом лице Дима не мог прочитать никаких эмоций.

– С ней все в порядке, Габриэль, – произнес громила чуть хрипловатым, но на удивление приятным голосом. – И я рад, что вы с Димой познакомились.

Дима приоткрыл рот от удивления и сразу стал хуже видеть. Габриэль однако и бровью не повел.

– Андрей? – только и спросил он.

И мужчина кивнул. То, что произошло дальше, изумило Диму еще сильнее, чем если бы его новый друг заехал громиле промеж его крохотных глазок – де ла Кастри подошел к незнакомцу и крепко обнял его.

– Я слышал, что произошло с Катрин. Это было ужасно, – запричитал толстяк, его заботливый тон в корне не вязался с отталкивающей внешностью. – Я с трудом смог найти вас и оказался рядом как нельзя кстати.

– Спасибо, спасибо, – бормотал Габриэль. – Я не знал, что делать, куда идти…

– Все прошло. Теперь все будет хорошо. Эвви ждет тебя. Поедем?

– Да, да. Конечно.

Габриэль поспешил к машине, но вдруг обернулся и посмотрел на Диму. Озадаченный молодой парень стоял на месте и растерянно наблюдал за ними. В глазах его читались разочарование и тоска. Он понимал, что сейчас его опять оставят одного.

Сердце Габриэля сжалось в груди, на миг удивив собственного владельца.

– Хочешь, поедем со мной, – сказал он.

Некоторое время Дима молчал, покачиваясь с пятки на носок.

– А я не буду лишним там, куда мы поедем?

– Нет, – ответ пришел от Андрея. – Нет, Дима. Калек не считают там за лишних людей.

Оказалось, этих слов было вполне достаточно для блондина, словно это было все, что он хотел знать. Вместе с Габриэлем подросток сел на заднее сиденье.

– Я обещал твоему отцу, что пригляжу за вами, если с Катрин что-нибудь случится, – произнес Андрей, когда машина завелась и они поехали вдоль дома. – Она не хотела иметь с нами ничего общего. Из-за своей гордыни, как я думаю. Но твой отец слишком много сделал для нас, чтобы я пренебрег его давней просьбой.

– Спасибо, Андрей, – Габриэль с трудом произнес эти слова: несмотря на хорошие новости и плотный обед, он казался измотанным.

– Я давно не видел твоего брата, – как бы между прочим произнес мужчина после недолгого молчания. Глазами он внимательно следил за реакцией Габриэля в зеркало заднего вида.

– Я тоже не видел его уже давно. И у меня есть несколько причин, чтобы убить его.

Дима едва не подскочил на месте. Он плохо понимал, о чем говорили его спутники, но вот слово «убить» он понял прекрасно. Зрение вновь попыталось покинуть его, что было как минимум неудобно и как максимум – страшно.

– Что ты сказал? Кого ты собираешься убить? Зачем я сел к вам в машину? – посыпался на Габриэля град вопросов. Эмоциональный подросток часто дышал и, казалось, был на грани нервного срыва.

Андрей не совсем удачно попытался скрыть растягивающую его губы улыбку, а де ла Кастри положил руку Диме на плечо.

– Все в порядке. Я пошутил.

Однако юноша не поверил ему. Эти темно-синие глаза еще не научились лгать. Габриэль вздохнул.

– Ты мне не веришь, да? Но это мои личные проблемы, Дима. Здесь тебе ничто не угрожает. Если хочешь, Андрей может высадить тебя хоть прямо тут!

Андрей торжественно кивнул, и юноша попытался сосредоточиться на эмоциях мужчин. Иногда – хотелось ему того или нет – Дима чувствовал эмоции других людей. В школе это обостренное чутье не раз спасало подростка. Он всегда удирал прежде, чем задиристые сверстники успевали собраться в группу, чтобы его поколотить. Но иногда «дар» изрядно портил ему настроение: в последний раз, когда он встретил в рекреации девушку, которая вот уже не первый год занимала его мысли по ночам, он ясно почувствовал, исходившую от нее волну отвращения под маской вежливости. Уж лучше бы он этого не знал…

– Нет. Не надо меня высаживать, – Дима почувствовал, что его, по крайней мере, не пытаются обмануть, и это его немного успокоило. – Просто объясните, куда мы все-таки едем.

– Мы едем домой, – прошептал Габриэль и широко улыбнулся.

– Андрей?

– Из меня плохой рассказчик. Габриэль объяснит тебе лучше, чем я.

– Ну, парень с трудно выговариваемым именем, объяснишь?

– Прекрати, – молодой мужчина зевнул. – Я бы мог настоять на том, чтобы ты звал меня не иначе как Герцог де ла Кастри, но, к сожалению, это уже ничего не значит.

– Зови его Габри, – бросил Андрей через плечо. Необычная фамилия Габриэля его нисколько не смутила. – Он это любит, хотя и тщательно скрывает.

– Я смотрю, Андрей уже многое знает про меня. Видимо, кто-то рассказал ему, да?

– Приедем, спросишь.

– Я ничего не понимаю! – Дима всплеснул руками и недовольно отвернулся к окну. Он уже не ждал, что Габриэль снова заговорит, но тот опять удивил его.

– Мне очень трудно рассказывать об этом. Я родился и вырос в таких условиях. Для меня это в порядке вещей. Долгое время мне даже казалось, что иначе люди не живут, а теперь мне приходится объяснять. Знаешь ли ты, каково это быть выброшенным из своего уютного мирка в огромный жестокий космос, где каждый желает перейти тебе дорогу, и нет никакой опоры?

Дима тут же кивнул.

– У меня был когда-то такой мирок. Целый коттедж на окраине города. Мы были богатой семьей, но после Взрыва всему пришел конец.

– Тогда ты можешь представить себе ситуацию, в которой оказалась моя мать. Ей некуда было податься в патриархальном мире, где все чувствовали назревающую катастрофу, хоть и надеялись, что все обойдется небольшим вооруженным столкновением, не более того… Не могу сказать, хорошо это или плохо, но моя мать всю жизнь с трудом принимала какую-либо помощь. «Стоять с протянутой рукой» – вот, как она это называла.

– В этом вы с ней похожи.