Зато хоть проснулась.

Растираю ладонями лицо, прогоняя остатки сна.

Дожили. Работа меня теперь не только днём, но и ночью преследует. С другой стороны, а чего я хочу, если в лаборатории приходится проводить по четырнадцать часов кряду? Тридцатиминутный перерыв на обед не в счёт.

Осторожно сдвигаюсь чуть в сторону, потому как чёрная туша мешает встать, и спускаюсь ногами на пол, нашаривая тапочки. Ковра здесь нет, а ходить босиком по плитке, пусть даже очень красивой, я не могу. Холодно.

Стянув со спинки кровати халат, набрасываю его на плечи и ухожу в гигиенический модуль. Не глядя включаю свет, выбираю температурный режим на панели ванной и, присаживаясь на бортик, жду, когда воды наберётся достаточно.

Надо же, как быстро вырабатываются привычки. Всего неделя прошла, а для меня окружающее пространство стало вторым домом. Нет, не таким уютным и родным, как мой прежний, но тоже вполне комфортным. По крайней мере, двухкомнатный номер, в который меня поселили, выглядит очень даже приличным. Может, и не дизайнерская отделка, но спокойный интерьер в бело-голубой гамме мне нравится. Да и всё остальное не так плохо, как могло бы показаться на первый взгляд.

Забираюсь в воду, опускаю защитный купол и включаю разогревающий мышцы гидромассаж. С утра — это самое то, потому что физические нагрузки, к которым я, в общем-то, привыкла (брат за этим следил строго), здесь ограничены. Тренажёрный зал есть, вот только посещать его времени нет. Да и зверя моего туда не пускают, а смириться с тем, что я попыталась оставить его у дверей, дог категорически отказался и устроил форменный скандал. К счастью, успокоился быстро, едва понял, что о попытках вернуть себе независимость я забыла напрочь.

Кстати, других проблем с моим новоприобретённым четвероногим другом, коих я подсознательно даже хотела, не возникло. Люди, с которыми мне теперь приходилось общаться — охрана комплекса, обслуживающий персонал, даже моё новое непосредственное начальство — все отнеслись к появлению животного с пониманием. Я ловила удивлённые взгляды, да. И понимала их: трудно остаться равнодушным при виде такой махины. Видела некоторое недоумение на лицах по поводу постоянного присутствия пса рядом, но никаких возмущений, разве что некоторые ограничения. Так что, мне пришлось окончательно смириться с наличием в моей жизни вот такого необычного спутника.

Эдер, надо всё же честно признаться, действительно оказался животным понятливым и скромным. Чёрной тенью ходил за мной следом, под ногами не путался, хотя, наверное, будет лучше сказать — с ног не сбивал. На прогулках дальше пяти метров не убегал. Подопытных животных не трогал. И вообще относился к ним с изрядной долей равнодушия. Если я занималась работой, деликатно лежал в сторонке, делая вид, что дремлет. Даже почему-то тактично уходил в другую комнату, когда я переодевалась. И только спать упрямо укладывался рядом с моей кроватью, невзирая на холодный пол — скорее всего, не желая оставаться в одиночестве. Жрал… ой, сорри, ел, правда, столько, что я начала опасаться за своё материальное благополучие. Мясной рацион питомца — это единственное, что меня настоятельно попросили оплачивать из собственной зарплаты.

Словом, существовали мы с псом, как две альтернативные вселенные, параллельно и почти независимо, лишь изредка взаимодействуя. Вот как сейчас, например.

Тихое рычание под дверью недвусмысленно напоминает мне о времени, которое я бездумно трачу.

Со вздохом покидаю кабинку, выключая технику, и заворачиваюсь в полотенце, наматывая второе на голову. Возвращаюсь в комнату и ещё минут пять занимаюсь волосами. Не люблю сушить их испарителем. Они потом как неживые, да и цвет почему-то теряют, словно чуть выгорают. А мой насыщенный каштановый оттенок мне очень нравится.

Расчесав волнистую гриву (как любит выражаться братик), скручиваю волосы в узел на затылке и фиксирую заколкой. Достав из вещевого накопителя белье и одежду, сбрасываю полотенце, начиная одеваться.

Дог, сообразив, что сбежать не успел, смущённо отворачивает морду в сторону. Да, да, именно смущённо! Не знаю уж, как у него это получается и что на самом деле творится в этой лобастой голове, но выражение морды у бессловесной твари однозначное.

Забавная реакция. Может, это потому, что он всё же самец? Да ну, глупости какие, просто я слишком редко общалась с собаками, вот и неправильно трактую подобные телодвижения.

Повертевшись у зеркала, оцениваю свой внешний вид, как вполне достойный. Осмотрев комнату, поднимаю с кровати и кидаю в стирку использованные полотенца и ночнушку. Кажется, всё.

— Пойдём завтракать, чудо-юдо рыба-кит, — открываю входную дверь, привычно отступая в сторону, чтобы пропустить зверя. Ага, попробуй тут не пропусти, когда эта махина ломится вперёд тебя, не разбирая дороги.

Коридор. Лестница. Ещё один коридор.

Прикладываю браслет-пропуск к датчику, дожидаясь пока сработает код. Раздвижные двери послушно уходят в стены, и я оказываюсь окутанной вкуснейшими ароматами, заполняющими большое помещение. Ставлю на поднос набор готовых блюд. Сегодня молочный день, так что в наличии: сырники, сметана, варенье, кофе со сливками и ватрушка с творогом. На мой вкус всё очень даже съедобно.

Ещё рано, в столовой почти никого нет, и моё любимое место оказывается незанятым. Эдер уже выучил мои предпочтения, поэтому первым оккупировал желаемую территорию, дожидаясь, когда одна из сотрудниц принесёт ему его порцию. Я же опускаюсь на стул у окна, рассматривая эффектную панораму за прозрачной стеной.

Корпус, в котором я живу, стоит на вершине холма, полностью лишённого растительности, а вот у подножья деревьев более чем достаточно. Это значит, что подо мной сейчас раскинулось целое море светло-зелёной молодой берёзовой листвы. Капли влаги после ночного дождя, играют переливами в ласковых солнечных лучах. Чуть дальше просвечивает голубоватая гладь реки, теряющаяся в лесном массиве. Другие здания исследовательского комплекса расположены с противоположной стороны, и, соответственно, не видны.

— Как поживает мой Эдерчик?.. Привет, Лидия.

Мягкий, ласковый женский голос заставляет обернуться. Молодая девушка, склонившись к моему спутнику, треплет пса по загривку, поставив миску с едой на пол. Дог терпеливо ждёт, пока рука исчезнет, и принимается за трапезу.

— Доброе утро, Елена, — здороваюсь я. — Посидишь со мной?

Это у нас традиция сложилась такая. Лена, вообще-то, страшная собачница. Говорит, что у её родителей есть питомник. С детства привыкла возиться с животными, и, когда устроилась сюда на работу, поняла, что ей этого не хватает. Правда, привезти с собой одного из щенят не рискнула. Очень уж много они требуют внимания, а работа есть работа… Вот и изливает на Эдера весь запас нерастраченной любви. Утром, в обед и вечером. Да и мне составляет компанию заодно.

— Только недолго, — она бросает короткий взгляд в сторону кухни. — У нас сегодня аврал.

— Случилось чего? — вежливо интересуюсь.

— Ну, можно и так сказать, — смеётся девушка, заправляя за повязку выбившуюся рыжую прядку. — Когда приезжает начальство, всегда работы прибавляется.

— А кто именно нагрянул? — неуклонно растёт уровень любопытства.

— Учредитель, кажется, и ещё кто-то из его помощников. — Лена наклоняется, нежно проводя ладошкой по чёрному глянцу. — Говорят, несколько дней пробудут. Проверка у них, что ли?

Так, так. Если проверка, значит, и до лабораторий доберутся. А у нас…

Вспомнив вчерашний скандал, оцениваю масштабы моего попадалова. Жуть. Кто ж мог предполагать, что здешний профессор, курирующий исследования, окажется таким тупым? Привыкла я работать с Олегом Дмитриевичем, который не страдал авторитарностью и прислушивался к нашим научным изысканиям, которые, кстати, очень часто оказывались полезными и удачными, а тут, как говорится, получается совсем другая песня. Решительно другая. В особенности, если вспомнить, что было не далее, как вчера, когда ненавистный мне мужской голос уверенно заявил: