— Привет, Эдер, — кивает ему брат, запуская систему. — Спрашивать, как дела на Превентире, не буду, ты мне всё равно не ответишь, — шутит, видимо.

В ответ дог шумно зевает, издав визгливый смешок.

— Извини, — пожимает плечами Ден, выводя аэрокар на стартовый пандус. — В другом виде тебя в закрытую зону не пустят, а для нас важно, чтобы ты был там. Да! Ещё имей в виду, что из-за специфики управления ты не сможешь передавать нам информацию…

Дальше я уже видела.

Ещё раз вслушиваюсь в слова брата, воспринимая их по-новому. Иначе. Как и его самого. Как и пса, впрочем.

«Придётся действовать самостоятельно», «в другом виде… не пустят», «тебе удастся выяснить» — подобные фразы могут означать только одно: Эдер только внешне животное, а внутри он человек.

В чудеса и оборотней, как любой нормальный учёный, я не верю, так что остаётся предположить удалённый контроль. То есть кто-то каким-то невероятным способом связал свой мозг с мозгом собаки и фактически ею управляет.

Любопытная версия. Особенно потому, что я не слышала о подобных возможностях.

Несколько минут обдумываю, как бы догадку проверить.

Очень сомневаюсь, что возможностей нейроскана достаточно, чтобы это прояснить. Что делает прибор? Занимается раскодировкой нейронных сигналов. А если они идут из другого источника, не из этого мозга, но фиксируются на нём, как тогда? Тоже прочитает?

А чем чёрт не шутит! Попытка — не пытка! Меня же никто не съест, если не получится!

Решительно берусь за дело. Снова меняю настройки, максимально увеличивая чувствительность и глубину сканирования, задействую усилитель, который до этого совершенно не был нужен. Мы даже недоумевали: зачем техники его прилепили? А вот теперь понадобился.

Убеждаюсь, что времени у меня достаточно, и принимаюсь за планомерный поиск.

Часа два мучаю прибор, отыскивая хоть намёки на что-то необычное, и не нахожу. То ли я ошиблась, то ли нейроскан бессилен перед неизвестными технологиями. Расстраиваюсь, а делать нечего. Начинаю отключать систему и вдруг понимаю, что начинает проявляться новое изображение. Непонятное, размытое, но… цветное! Спешно восстанавливаю контакт, с замиранием сердца наблюдая, как оно гаснет. Нет! Только не это! Кусаю губы, мучительно осознавая, что ничего больше сделать не могу!

Обходится. Фиксирую. Мутное, неясное, но реальное. Поспешно его стабилизирую и сохраняю параметры в памяти программы. Не дай бог, потерять снова!

Ах, как жаль, что Эдер минут через двадцать проснётся! Не успею улучшить качество. Ну, не страшно. По крайней мере, завтра точно буду знать с чего начать!

Успокаиваю себя, а в душе всё переворачивается в нетерпении и ликует. Я нашла!

Старательно пряча эмоции, потому как нельзя, чтобы пёс… то есть тот, кто в нём, догадался о моём открытии. Привожу в порядок лабораторию, хоть и бросаю любопытные взгляды на ожидающего меня у двери дога. А ведь реально — отличная маскировочка. Никто не догадается. Вот только поведение подкачало. Что ж он так плохо себя контролирует?

К себе попадаем как всегда быстро. Ужинаем на скорую руку, можно сказать, простым перекусом. Ему — половину палки колбасы. Мне — бутерброд и чай. Стараюсь вести себя как обычно, чтобы не вызвать подозрений, но с каждой минутой делать это всё труднее. Особенно когда ищешь в его действиях человеческие черты и находишь!

Забираюсь на кровать, стягиваю с себя одежду и замираю, потому что только сейчас до меня доходит, почему пёс так упорно отворачивался от меня, мягко сказать, неодетой. Мамочки! А я ещё удивлялась, наивная дура!

Сижу в растерянности, хлопая ресницами. Дениса прибить мало! Я, конечно, комплексов по отношению к своему телу не имею, но всему же есть предел! Мог бы предупредить! Неужели думал, что я не в состоянии понять и принять факт того, что можно таким необычным способом управлять чужим телом? Если я права, конечно. Ох, скорей бы завтра!

Потоптавшись рядом, мой телохранитель, вероятно, решает помочь мне выйти из ступора, причины которого ему непонятны. Нетерпеливо зарычав, он встаёт передними лапами на матрас. Клыкастая морда оказывается совсем рядом, и я непроизвольно отшатываюсь.

— Эдер, фу! — выдаю автоматически.

Посчитав миссию выполненной, тот легко запрыгивает на кровать и укладывается на своё обычное место. А я падаю на подушки рядом, впиваясь взглядом в гаснущий потолок.

Вот как дальше жить в таких экстремальных условиях?!

Движущие силы открытий

Я становлюсь изобретательной. А может, просто наглой и самоуверенной. И коварной. Сама удивляюсь: откуда это во мне?

— Сонечка, я сама клеточки почищу, — предупредительно извещаю свою напарницу, заметив, что та направляется к животным, — не трать время, занимайся своими делами.

— А я уже всё сделала, — на полпути замирает девушка.

— Здорово, — воодушевляю её. — Значит, можешь отдыхать с чистой совестью.

— Да? — всё-таки лёгкое сомнение проскальзывает по лицу. — Ещё три часа до конца рабочего дня.

— И что? — пожимаю плечами. — Никита в отпуске. Леонова нет. Кто узнает?

Еще несколько секунд Соня колеблется.

— Тогда я пошла? — нерешительно уточняет, снимая халат.

— Давай, давай, — делаю прощальный жест ручкой. — До завтра.

Глупо? Это только кажется. Сколько Сонька будет возиться с животными? Правильно, все три часа. Копуша она страшная. А я? Да минут двадцать, максимум. Зато всё оставшееся время — моё!

А раз так, значит, не будем терять его напрасно. В шустром темпе ношусь по лаборатории, заканчивая работу и предвкушая новые впечатления. Ох, скорей бы!

Доза снотворного, которая сегодня достаётся Эдеру, внушительная. Хорошо, что препарат безопасный — Ян не лгал, когда утверждал, что сюда поставляют только лучшее.

Едва сдерживая волнение, я готовлюсь к операции «Залезь туда, куда тебя не просят». Как бы по шапке потом не получить! От скрытного братика. Который точно в курсе!

Фыркаю возмущённо. А вот не надо было тайн разводить!

С боевым настроем нахожу в программе сохранённые вчера параметры пойманного изображения и активирую нейроскан. С минуту прибор зондирует участок, а я терпеливо жду, созерцая уже привычную серость небытия. Наконец, картинка появляется. Медленно, словно нехотя, расплывается непонятными движущимися пятнами. Яркими — красными. Тёмными — синими. Светлыми — белыми. В ушах — гулкие отзвуки, будто искажённый разговор. Вот оно!

Варьирую настройки, меняя чувствительность прибора, глубину проникновения, скорость считывания… Всё, что доступно. В разных комбинациях. На обычной интуиции, потому что никаких зависимостей не замечаю. И, в один прекрасный момент, словно проваливаюсь в этот цветовой колодец. Даже глаза зажмуриваю, настолько явное возникает ощущение падения.

— А мне кажется, ты поступаешь очень глупо, — смешливый тенор говорит так близко, словно прямо в ухо.

Распахиваю глаза, осознавая, что тот, в чьих воспоминаниях я нахожусь, тоже поворачивает голову на звук.

— Почему? — слышу его собственный голос. Низкий, чуть хрипловатый, спокойный.

Взгляд останавливается на стоящем рядом человеке. Светлые волосы гладко зачёсаны назад, малахитовые глаза искрятся смехом, рот тоже кривится, старательно сдерживая не то улыбку, не то усмешку.

Стоп!

Останавливаю считывание, всматриваясь в такие знакомые черты. Точно! Это же брат моего отца. Я видела его пару раз. Лет в десять и в шестнадцать, когда он в гости приезжал. Но это, вне всяких сомнений, дядя Рома! И очень молодой. Наверное, ему тут не больше двадцати пяти.

Открытию я радуюсь неимоверно. Как тесен мир! И насколько я права! Эдер действительно человек!

Облегчённо выдыхаю, вновь запуская программу. Дальше!

— Да потому, что ты — квалифицированный пилот. И прекрасный боец. А в группе внедрения тебе всё это не понадобится, у них иные методы. И капитан тебя не поймёт.