— Я не…

— Я же сказал, не еби мне ухо, — недовольно отзывается Мэрл.

Он почему-то так и не приходит в привычное состояние, и это выбивает Дэрила только сильнее. Мэрл не должен был относиться ко всему этому спокойно. Он должен был психовать, истерить и избивать его, а не забывать о собственных чувствах, об отсутствующей руке, словно это какая-то мелочь.

Их взгляды пересекаются. Вина становится сильнее, а уверенность в собственном решении пошатывается. Это ведь его брат, единственный родной человек. Как он может его бросить сейчас, оставить бороться одного? И что главное, стоит ли Рик родного брата? Желудок крутит и, кажется, что его сейчас стошнит от страха и горечи. Глупо. Но он где-то даже был рад тому, что его сейчас заботят такие мелкие проблемы. Мир катился к черту, а он просто пытался выбрать сторону, которая однажды сведет его в могилу. Рик или Мэрл?

— Я… — хрипит Дэрил, так еще ничего и не решив. Мысли разбегаются, он пытается ухватить их за хвост, но между пальцами остается только пустота. — Я…

— Хватит мямлить как девчонка, — недовольно перебивает его брат. — Я не такому тебя учил. Будь мужиком уже.

Он тяжело выдыхает и отходит к кровати. Крепкая конструкция даже не скрипит, когда он опускается сверху. Мэрл прикасается к повязке, аккуратно сдвигается дальше. Дэрил отлично видит, как дрожат его пальцы, как темнеют глаза, однако лицо брата не меняется, ни один мускул не дергается, даже когда он видит на подушечках следы крови. Он просто размазывает ее и роняет ладонь на колено.

— Скажи прямо, что тебе чужой хер важнее родного брата, — все так же спокойно говорит Мэрл. Он вновь поднимает глаза, ловя взгляд Дэрила.

— Не важнее. Но ты ведь не пойдешь за мной.

Мэрл хмыкает и качает головой. Кривоватая усмешка уж очень противоестественно смотрится на его бледном лице. В груди появляется мерзкое ощущение, как будто он чего-то не понимал. И то, что говорит Мэрл, только подтверждает это.

— Это не ответ. А знаешь, почему бы и нет? Мне уже осточертело это гребанное место!

Мэрл вновь подскакивает с места. Шальной взгляд пробегает по помещению, ни за что особо не цепляясь. Дэрил отлично знал это выражение — брат нашел, как решить проблему, которая его какое-то время уже мучала. Но какую?

— Почему?

— Потому, — дразнит его брат. — Так что, тикаем, пока никто ничего не понял, или так и будем болтать почем зря? — Мэрл задорно подмигивает.

В голове проносятся мысли. От радости за то, что не придется выбирать, до страха, что все это выльется во что-то неприятное. Именно на последнем он и стопорится, словно кто-то нажимает тормоз. Дэрил сглатывает вязкую слюну и вынуждает свои губы растянуться в улыбке, хотя со стороны это, должно быть, выглядит слишком натужно. Но Мэрла это и не заботит. Он заграбастывает с тумбочки темно-синюю повязку, просовывает в нее голову и пытается расправить, чтобы засунуть туда руку. Но тугая ткань не поддается, плотный ремешок заверчен на спине. Дэрил автоматически подходит к нему, поправляет ремень.

В коридоре их встречает полная тишина. Если и был здесь еще один пациент, то он спрятался в своей палате. А врач, скорее всего, сидел в своем кабинете. Никто их не останавливает, не пытается спросить, куда они направляются. Всем все равно, и это к лучшему.

Небо затянули серые тучи, которые сегодня решили выплюнуть несколько жалких, но все же снежинок. Резиновые подошвы липнут к асфальту, а теплый свитер под джинсовкой и жилеткой ничуть не защищает тело. Изо рта вырывается облачко пара.

Дэрил засовывает руки поглубже в карманы и опускает взгляд на землю. В голову закрадывается страшная мысль о том, что могло произойти с ушедшими. Если бы Дэрил побежал за ними сразу, он, скорее всего, догнал бы их, но он потерял время, ждал, пока прооперируют Мэрла и уберут плохо подрезанную плоть. Еще пара дней на то, чтобы брат пришел в себя. Время, которое маленькой группке могло стоить жизни, и не только из-за мертвецов, но, что хуже, из-за холода.

Дэрил ловит пристальные взгляды людей, обращенные к Мэрлу. Каждый из них ощущает жалость и страх, автоматически пытаясь представить, как бы выживали сами. Вот только, в отличие от Мэрла, они скорее всего бы просто сдохли у забора.

Небольшая комната на втором этаже встречает привычной пустотой, запахом затхлости и сигарет. Все вещи, которые были у Мэрла, разбросаны по всем поверхностям. Под столом и рядом с кроватью целые ряды бутылок. На полу и кровати забитые бычками кружки и тарелки. Однако у Дэрила это не вызывает отвращения. Он даже не замечает всей этой грязи. Когда с детства живешь в подобных условиях, глаза замыливаются, да и попросту привыкаешь.

В углу уже стоит его рюкзак и арбалет, готовые к отправлению. Ничего лишнего, никакой еды, только бутылка с водой, какая-то теплая одежда, большой кусок брезента, блок сворованных сигарет и немного лекарств. Минимум, который не будет слишком уж его тормозить и который можно будет в любой момент скинуть.

Мэрл оказывается так же неприхотлив. Он откуда-то из-под завалов одеял и подушек извлекает грязный черно-серый рюкзак. На пол летят непонятные ссохшиеся черные комочки. Это могло быть чем угодно, но сейчас было всего лишь грязью. Мэрл не особо церемонясь запихивает туда теплые носки, свитер. Он носится по помещению с неожиданной для себя скоростью. Иногда шипит, по привычке пытаясь задействовать отсутствующую руку, но даже это не отвлекает его. Сумка набивается. На кровати появляется небольшой, но все же арсенал: два Глока, Магнум, винтовка и три ножа, туда же падают коробочки с ровными рядами пуль разного калибра. Дэрил сомневался, что Филип позволил Мэрлу взять это. Но, конечно же, он в очередной раз промолчит.

В какой-то момент приходится помочь Мэрлу. Он аккуратно застегивает молнию на свободной куртке и только тогда понимает, насколько все будет тяжело и опасно. Конечно же в будущем брат адаптируется, станет таким же крутым. Но сейчас… сейчас он был слишком слаб. Лицо то и дело бледнеет, судя по крепко сжатым зубам, он едва сдерживается от стонов. И это было на самом деле понятно. Но… Идти в таком состоянии непонятно куда, когда на улице так холодно — невероятно глупо. Если бы Дэрил захотел, у него вряд ли получилось бы отговорить Мэрла. Но он и не хотел, ведь если брат пойдет с ним, он избавится практически от всех проблем. Не стоило выкидывать такой шанс. И Дэрил просто помогает.

Мэрл вновь останавливается и оглядывается вокруг. Последняя проверка того, что взял с собой. Дэрил засовывает нос в свой рюкзак. Не стоило ему этого делать, но смотреть за мучениями брата он не мог. В руках оказывается пластиковый пузырек, который жжет кожу похлеще раскаленного железа. Давать бывшему наркоману больше наркотиков, чем выписал врач? Глупо, но… Дэрил не мог смотреть, как страдает брат. Он крепче сжимает в руках пузырек, хрупкий пластик трещит, продавливаясь.

— Эй, ты чего там встал как вкопанный. Давай, братишка, пора немного погулять и найти твою принцесску.

— Ага. Держи!

Даже с одной рукой Мэрл не потерял своей ловкости. Пузырек мгновенно оказывается в его пальцах. Недоуменный взгляд становится сначала удивленным, а затем и облегченным. Он одним пальцем скидывает крышку и тут же опрокидывает пузырек. Три таблетки — слишком много для человека, который уже под обезболивающим. Мэрл на секунду прикрывает глаза, на лицо возвращается расслабленность.

— А ты не так прост, да, малыш? — медленно тянет Мэрл. — Черт, я практически готов простить тебе то, что ты стал сучкой того копа. — Он шумно втягивает воздух и распахивает глаза. На губы вылезает довольная усмешка, хотя лицо остается все таким же бледным. — Так где он? Куда теперь эту беспокойную задницу занесло?

Дэрил вздрагивает. Почему-то он до последнего надеялся на то, что брат не спросит. И вроде бы никакой тайны нет, но довериться все еще тяжело. Он боялся, что в итоге Мэрл обманет, сделает какую-то херню, и все вновь развалится на части. Дэрил сжимает в кулаке влажный кусочек бумаги, а затем расслабляет пальцы и протягивает записку на вытянутой ладони.