— Я против. Шейн, скажи же! — женщина бессильно оборачивается к Уолшу, но тот только разводит руками и сконфуженно улыбается, занимая самое логичное положение — нейтралитет.

Лори резко вскакивает. Стул с грохотом падает на пол. В тишине отлично слышно тяжелое дыхание женщины. Она открывает и закрывает рот, фыркает и просто уходит, как поступала всегда, когда Рик не делал то, что она хотела. Глупо и безумно раздражающе. Обычно в итоге Граймс сдавался, но не в этот раз. Он улыбается напуганному Карлу и окидывает взглядом притихших людей, прячущих взгляды в тарелках.

— Все в порядке. Я поговорю с Дэрилом.

Тишина, охватившая гостиную, напряжением бьет по нервам. Но голод вынуждает продолжать сидеть и поглощать необходимую организму пищу. Единственным звуком остается звон стучащих о тарелки ложек да неловкое покашливание.

***

Рик довольно щурится, поднимая лицо к небу. Солнце облизывает щеки теплыми лучами. Последние деньки весны радуют хорошей погодой. И человек, как любое животное, инстинктивно пытается напитаться витамином D перед холодной зимой.

Улицы наполнились людьми. Дети, пока еще маленькие, чтобы ходить в школу, бегают, играя в догонялки. Подростки, которым уже поздно ходить туда, играют прямо на дороге в мяч. Мамочки, сидя на деревянных скамейках, зорко следят и за первыми, и за вторыми. Ощущение, что попал в прошлое, в мир, где все еще было хорошо, пытается протолкнуться в мозг, но Рик отталкивает ее, как волейболист мяч. Эта расслабленность была опасна.

— Почему здесь все так… — интересуется Карл, рассматривая все вокруг.

— Спокойно? — легко понимает его Рик. — Потому что этих людей защищают.

Рик мягко хлопает мальчика по спине. Неужели Карл всегда был таким проницательным? Всего лишь ребенок, а так хорошо все понимает.

— Однажды их всех убьют, — без всякой жалости говорит мальчик. Он просто констатирует факт, который должен произойти, словно это были и не люди, а всего лишь лабораторные кролики. — Мы здесь не останемся?

Карл, придерживая шляпу, поднимает голову. Рик впервые действительно замечает, что его мальчик вырос. Он вновь становился тем Карлом, которого Граймс помнил. Немного жестоким, но человеком, что даже в этом возрасте все понимает.

— Нужно думать. Мы можем найти место, которое действительно станет нашим.

— Но мама не хочет, — замечает мальчик. Он поправляет шляпу и делает первый шажок вперед, предлагая не задерживаться на месте и Рик отмирает. — Она мне рассказывала о своих планах. Хочет, чтобы я ходил здесь в школу…

— А ты сам? Хочешь остаться?

Пестрый голубь, до этого плескающийся в луже, вспархивает с места и пересаживается на карниз ближайшего дома. Внимательные темные глазки следят за возможными хищниками. И стоит тем уйти, как птица возвращается обратно.

— Нет, — через довольно долгую паузу категорично заявляет Карл. — Мне здесь не нравится.

— Из-за школы?

Карл мотает головой. Шляпа чуть не спадает с его головы, но мальчик одним движением возвращает ее обратно.

— Просто не нравится.

Рик согласно кивает. Это значительно облегчало ему жизнь.

***

Долгожданный вечер приходит неожиданно быстро. Очередные поиски приводят к разгадке одной из загадок — где все это время прятался Диксон. Под лестницей все так же стоит его рюкзак, а рядом бесполезный сейчас арбалет. Рик находит даже матрас, накрытый колючим пледом. Именно на последнем он устраивается.

Граймс подтягивает к себе сумку охотника и скромно засовывает нос в один из передних кармашков. Внутри пусто, по крайней мере, так кажется на первый взгляд, но вот взгляд улавливает серый краешек чего-то. Казалось бы, нехитрые манипуляции по доставанию маленькой бумажки, но требуют неожиданно много усилий. Рику приходится неудобно выворачивать руку. Пальцы давит плотная ткань из-за натянутого до предела материала. Но в его руках все равно оказывается уже знакомая фотокарточка.

В белом свете светодиодного фонарика появляется красивое лицо ребенка и женщины. Еще маленький Дэрил беззубо улыбается, на щеках милые ямочки. Такой счастливый. Рик вытягивается на матрасе и устраивает фотографию рядом с собой. Он проводит кончиками пальцев по глянцевой поверхности. Губы тянет нежная улыбка, сердце ускоряет ритм, а желудок сжимается. Он чувствовал себя так глупо, но в то же время так хорошо.

Похоже, Граймс успевает заснуть. Тихий скрип двери заставляет его распахнуть глаза. Фонарик, зажатый под животом, не дает видимого света, и Рик получает возможность оставаться пока незамеченным. Он старается не шевелиться и даже не дышать.

Шаги прогибают ступеньки, и только этот тихий скрип подсказывает, где сейчас находится человек. Кишки начинает крутить, волнение осушает рот, а на лбу выступают мелкие капельки пота, но даже это не заставит его отступить. Рик осторожно вжимает палец в кнопку, гася фонарик, и беззвучно садится. Маленькая фотография как будто бы сама собой оказывается в кармане.

— Решил уйти? — тихо спрашивает он темную фигуру.

Мужчина замирает. Тишина вызывает звон в ушах. И уже кажется, что это не Дэрил, когда человек наконец-то собирается с силами.

— А должен был спросить?

Тихий голос Дэрила бьет по нервам. Рик сглатывает и облизывает пересохшие губы. Легкое сомнение и неуверенность улетают прочь после мысленного пинка.

— Я думал, что это было бы подло с твоей стороны после всего, что было между нами, — все так же спокойно произносит Рик. Он легко поднимается и делает шажок навстречу мужчине. — Я ведь просил предупредить меня. Ты обещал, что не уйдешь, ничего не сказав.

Рик подходит еще ближе и останавливается в шаге от охотника. Он напрягает зрение в попытке рассмотреть чужое лицо, но вместо знакомых черт всего лишь темное пятно. Приходится действовать вслепую.

— Я ничего не обещал, — резонно замечает Диксон.

Без зрения Рику приходится быть внимательнее, и он улавливает тихую, едва слышимую в голосе дрожь неуверенности. Того и гляди, толкнешь, и Дэрил сдастся, вот только Граймс не верил в то, что все могло пройти так легко.

— Неужели ты действительно хочешь уйти? — горько спрашивает Рик. Он протягивает руку и касается кончиками пальцев горячего плеча мужчины.

— Он мой брат, — Дэрил давит, но это только сильнее показывает, что он колеблется.

— А я твой любовник.

Румянец трогает его щеки, а в горле пересыхает. Было странно называть себя так, но сейчас в ход могли пойти любые карты. Дэрил, похоже, тоже не ожидал такого. Его плечо дергается под ладонью, он сдавленно выдыхает, но пока ничего не говорит.

— Ты нужен мне.

Рик поднимает руку и прикасается к колючей щеке, слепо гладит большим пальцем кожу, натыкаясь на упрямо поджатые губы. Стоит только слегка нажать, как те расслабляются, приоткрываются, позволяя прикоснуться к кромке зубов.

— Я просто не могу тебя отпустить.

Рик подается вперед и жадно прижимается к сухим губам. Боль сжимает горло, сердце, вынуждает кусать язык и губы до медного привкуса крови во рту. Он толкает Дэрила, пока тот не упирается во что-то, скорее всего, край деревянной лестницы. И наконец-то прижимается плотнее, вдавливается в твердое тело, согреваясь о его тепло. Руки спускаются ниже, сжимают бока, пока не сцепляются на пояснице. В голове пульсирует мысль: «Не отпущу». Он действительно не собирался этого делать. Если нужно будет, запрет Дэрила здесь, в подвале, пока охотник не поймет, что ему так же обходим Рик.

— Ты нужен мне, слышишь, — выдыхает Граймс прямо в губы мужчины и вновь прижимается к ним. — А Мэрлу нет.

— Я, черт возьми, не могу бросить брата, — сдавленно выдыхает Диксон. И через паузу добавляет: — Снова.

— Ты не можешь бросить меня. Я без тебя не справлюсь.

Наверное, это выглядело глупо и по-бабски, но когда такое происходит, невозможно сдержать собственные чувства. Он не готов был отпустить. Не готов сдаться. И не собирался.

Сверху доносятся приглушенные голоса. Девушки Грин устроились в гостиной и что-то сейчас обсуждали. Их голоса безжалостно врываются в спокойную тишину, рождают уже другое напряжение. Дэрил дергается в попытке сдвинуться, но Рик толкает его в грудь и вновь прижимает к стене.