Дэрил быстро оказывается на ногах. Каждый шаг, приближающий его к темноте, отзывается странным ощущением в душе. Его словно сильнее пригибает к земле неведомый груз, сердце подскакивает к горлу. Страх, словно тысячи маленьких огоньков, забирается под кожу. Страх неизвестности.
Наконец-то он замирает, в одном шаге от него протянутая леска, если немного напрячься, можно увидеть спящих у костра, но при этом те не увидят их. Лучше положения и не придумаешь. Хромающий Рик отстает, и это дает Дэрилу немного времени подумать, вот только он не может его использовать рационально. Мысли рассыпаются на кусочки, но одна все так же пульсирует, кричит о том, что нужно что-то сделать.
Рик с едва ощутимым вздохом вновь прижимается к нему, словно пытается впитаться в его тело, проникнуть под кожу. Нос утыкается в шею, дыхание щекочет чувствительную кожу, но Дэрилу не до смеха. Он сжимает губы.
Рик медленно ведет ладонями по бокам, приподнимает рубашку и сцепляет пальцы на пояснице. Губы ненадолго прижимаются к шее и вновь замирают. Через тонкую одежду ощущается быстрое биение чужого сердца, или же это сердце самого Диксона устремляется вскачь.
Мягкие губы прижимаются ко рту, но так же горько и даже больно. Кишки сжимаются, а по коже устремляется колючая волна, но он не отказывается, осторожно прикасается к Рику, словно тот может растаять, и отвечает, так же медленно, пугливо. Ладонь устраивается на узком бедре, пальцы дрожат от желания сжать, но что-то останавливает его. Горькое ощущение толчками наполняет его тело, захватывает с головой, и становится так больно, словно его собирались выбросить как мусор, и это последний раз.
Он не мог произнести и слова, в горле встает тяжелый ком, мешающий даже дышать.
Ладонь Граймса прижимается к щеке, большой палец нежно поглаживает кожу, и Дэрил зажмуривается. Он не может не хмуриться, не может не искать причину. Губы вновь прижимаются к губам в целомудренном поцелуе. Оторвавшись, Рик прижимается лбом ко лбу, заглядывает в глаза, а палец, сбившись, поглаживает нижнюю губу.
— Дэрил.
Лицо ласкает теплое дуновение даже не слова, а просто ветерка. Но больше ничего не говорит. Прижатые друг к другу бедра не позволяют скрыть возбуждение, и Дэрил хватается за это, как за единственное, что ему понятно. Что бы Рик ни решил, что бы в его голову ни пришло, Диксон мог сделать только одно, чтобы успокоиться.
Дэрил сжимает пальцами плечи Рика и резко разворачивает. Теперь уже Граймс прижимается к шершавой коре. Глаза кажутся черными дырами, и не поймешь, что скрывается там в глубине. Рик вновь тянется к лицу, прикасается кончиками пальцев, гладит. И неожиданно, словно лопается в голове большой упругий воздушный шарик, приходит осознание. Рик прощался с ним, хоть и просил не уходить.
Злость поднимается резко, выбивая все пробки. Он впивается в мягкие губы, на языке ощущается привкус крови, но это не может остановить. Он боялся, боялся, несмотря на то, что Рик просил его остаться. Дэрил порывисто накрывает ладонью пах мужчины, давит, а в голове пульсирует единственная мысль — он должен был хотя бы попытаться. Это подталкивает к самому сумасшедшему, по мнению Дэрила, решению. Но он не привык отступать. Да и есть вещи, от которых просто нельзя отказываться.
Он опускается на колени. Тонкие пальцы неуверенно касаются волос, дыхание Рика сбивается, а ведь он даже не подозревает то, что задумал Диксон. Его руки слегка дрожат, волнение тошнотой поднимается к горлу, но Дэрил уже все решил. В голове оглушительно громко звучит звук расстегивающейся молнии. Он прижимается носом к члену, втягивает крепкий запах возбуждения и пота. Язык скользит по тонкой коже, обводит головку, вырывая у Рика довольные дрожащие вздохи. Пальцы шерифа приходят в движение, путаются в волосах, поглаживают кожу. Это могло быть и концом, но Дэрил не собирался останавливаться. В этот раз он должен был сделать все до конца.
Рик недовольно стонет, когда Дэрил выпускает его напряженный член изо рта. Он мог представить, как ощущается холодный воздух на влажной плоти, но ничем не мог помочь. Вместо этого, Дэрил быстро расстегивает свои штаны и хорошенько облизывает пальцы. Он знает, что будет неприятно, но сам совершил глупость, оставив все в рюкзаке.
Средний палец надавливает на анус, а рот вновь обхватывает упругую головку. Дэрил уверен, что Рик не видит то, что он делает, и это позволяло немного расслабиться. Второй палец, преодолевая давление, проталкивается внутрь. Легкие искорки боли отправляются в мозг, но Диксон концентрируется на чужом удовольствии, на горячей плоти, давящей на корень языка.
Дыхание над головой становится громче, и Дэрил понимает, что пора. Он вновь отрывается от члена, сжимает его в кулак и поднимается. Глаза Рика, кажется, поблескивают в темноте, приоткрытые губы тянутся, чтобы получить поцелуй, но у Дэрила просто нет сил. Он наклоняется к самому уху Граймса и хрипло выдыхает: «Хочешь трахнуть меня?».
Прохладный воздух дрожит, нагреваясь от тепла горячих тел. Мужчины замирают друг напротив друга, взгляды сталкиваются в темноте и весь мир замирает, даже лес затихает, прислушиваясь к дыханию людей. Тихое, но звенящее «да» вырывается из приоткрытых губ. Какие-то несколько секунд мужчины не двигаются, а потом заворачивается.
Поцелуй становится началом отсчета. Ладони жадно шарят по телу, с губ срываются тихие вдохи. Дэрил сам разворачивается к стволу дерева, прогибается в спине, и опускает голову. Штаны запутываются у лодыжек, голые бедра беззащитно выставляются под горячий взгляд Граймса, а кожа покрывается мелкими пупырышками мурашек.
Рик медленно двигается, словно воздух неожиданно обрел большую плотность. Рука поднимается, замирает над округлыми ягодицами, двигается, так и не прикасаясь.
— Давай, — едва слышно шипит Диксон. — А то я здесь усну.
Голос дрожит, но через шепот это не слышно, и Дэрил может сохранить частичку своего достоинства.
Рика словно качает сильный ветер, он придвигается ближе. Плавный толчок становится продолжением этого порыва. Член одним движением преодолевает тугое сопротивление мышц, тяжелые яички прижимаются к горячей коже, а дыхание срывается. Забывается обо всем, о препятствиях, что ждали их впереди, о людях, что спали у костра. И только горький привкус на губах становится сильнее.
— О, Господи, — выдыхает Рик.
Бедра совершают первое движение, вырывая из Диксона непонятный придушенный звук. Мужчина немного передвигается, качает бедрами, и тут же пальцы впиваются в бедра, дергают на себя. Последние тормоза срывает, Рик опускает голову, сосредоточиваясь на темной фигуре, капельки пота стекают по лбу и спине. Больше никаких слов, только звонкий звук встречающихся бедер да сорванное движение.
Рука Рика скользит по покрытой мелкими мурашками коже, поглаживает живот. И Дэрил вновь приходит в движение. Ладонь быстро мечется к члену, обхватывает его, тем самым прикрывая его. Пальцы Рика сталкиваются только с его рукой и тут же исчезают. Граймс, ничего не поняв, поднимается вверх, сжимает мышцы груди, царапает их, обхватывает Дэрила и подтягивает его ближе, как будто того, что происходило, было ему недостаточно. Горячие губы скользят по шее, собирают соленый пот, а ладони продолжают поглаживать кожу.
Рик, кажется, оказывается везде. У Дэрила кружит голову от окутывающего его запаха, от жадной страсти мужчины, от легких искорок удовольствия, но даже они не дают забыться. Рука все так же удерживает член, чтобы не дать мужчине в порыве страсти прикоснуться к нему. Дэрил отлично понимал, что для Граймса это был редкий опыт, и вряд ли ощущение члена в ладони помогло бы ему настолько погрузиться в ощущение удовольствия. Ведь одно дело жопа, а совсем другое хрен в руках.
Рыки Граймса становятся громче. Зубы покусывают загривок, мочки ушей, руки все сильнее стискивают кожу. Ему нужно не так уж и много. Ладонь Дэрила тоже начинает двигаться вдоль члена, всего в несколько движений догоняя. Тело содрогается, выплескивает прямо на траву и кору сперму. А позади, глухо застонав, прижимается Рик. Они замирают, тяжело дышащие, усталые, потные, удовлетворенные. Губы вновь тянутся за нежными поцелуями, а тела отодвигаются. Граймс обнимает, устраивает голову на плече и замирает, прижимаясь все еще стоящим членом к бедру. Его тяжелое дыхание выравнивается, но Рик не спешит отпустить, а вот у Дэрила начинают ныть ноги. Он переступает, задница начинает зудеть, да и холод, касающийся нежных мест, не доставляет удовольствия.
