Диксон как будто действительно слушается, его глаза так и не открываются, а дыхание выравнивается. Их ждет долгий день и ночь, наполненные беспокойством. Каждый час Рик будет просыпаться, чтобы проверить, дышит ли Дэрил, а сердце Диксона только два раза собьется с ритма.

========== Часть 6 ==========

Кто-то назвал бы Рика идиотом. Человек, который знает все наперед, не использует свои знания и совершает ошибку за ошибкой. Будь он умнее, София была бы жива. Будь он умнее, у Дэрила не было бы дырки в животе. Будь он умнее… Слишком много «будь» для того, кто не может ничего изменить. Но его нельзя упрекнуть в безразличии. Рик неловко улыбается только открывшему глаза Дэрилу и поднимается с кресла.

— Сколько я был в отключке? — первое, что выдавливает из себя Диксон.

Однако Рик понимает и то, что мужчина не говорит. Он мгновенно подрывается, чтобы взять с прикроватной тумбочки стакан с прохладной водой и тут же протягивает его Дэрилу. Рука мужчины автоматически поднимается, пальцы слегка дрожат, но он все равно медлит, перед тем как принять предложенное.

— Недолго, — отводя глаза, произносит он и присаживается на край кровати.

Взгляд так и норовит вернуться к голой груди, на которой выведена витиеватая татуировка, к разводам крови и грязи и ниже, к повязке и тонкой ткани белой простыни. В голове не появляется никаких мыслей о том, что это неправильно или нехорошо, ведь за смотр денег не берут. Да и что может быть в невинном рассматривании чужого торса? Рику не так уж и часто попадался практически голый Диксон, так что его интерес был закономерен.

— Не еби мозги, — сделав пару глотков, рычит Диксон. Его настойчивый взгляд останавливается где-то на подбородке, так и не поднимаясь выше. Свободная рука тянется к краю простыни, видимо, для того, чтобы подтянуть ее повыше, но так и не касается ее. — Сколько, Граймс?

Рик задумывается. Он отлично понимает, если Дэрил узнает правду, то точно попытается совершить глупость, а если соврет, мужчина, скорее всего, поймет это, все же проницательности Диксону было не занимать.

— Сутки.

— Блядь!

Диксон с едва слышным стоном принимает сидячее положение, хотя от лица отливает вся кровь, а кожа приобретает зеленоватый оттенок. На повязке выступают алые пятна, но, судя по всему, Дэрил собирается встать. Рик мгновенно реагирует, он сжимает его колено и одновременно нажимает на плечо, тем самым вынуждая опуститься обратно.

— Даже не думай, — низко наклоняясь над ним, произносит Рик. Их лица вновь оказываются слишком близко, настолько, что Граймс может с легкостью пересчитать все его морщинки и едва заметные веснушки. Дэрил больше не может избегать его глаз, и взгляды пересекаются. — Ты еще не в том состоянии, чтобы ходить.

— И кому это решать? Тебе? — выплевывает Диксон. Вот только голос не звучит достаточно грубо, мужчина словно все еще был в замешательстве.

— Если нужно, то мне. Я могу привязать тебя к кровати, если это будет необходимо, но самовредительством заниматься не позволю. Ты нужен мне живым.

В желудке вновь появляется теплый комок, к которому Рик уже привык. Дэрил, каким бы упрямым он ни был, вызывал только такие эмоции, которые Граймс всегда трактовал однозначно. Мужчина был ему как брат, настолько же родной и любимый. И это не были просто слова, которые говоришь лучшему другу, нет, люди, что были вокруг него, действительно являлись семьей.

Диксон вздрагивает, взгляд соскальзывает куда-то мимо Рика. Похоже, было слишком рано делать такие заявления. Граймс понимал его, все же для него шериф был посторонним малознакомым человеком, за его плечами не было столько лет знакомства и понимания.

— Заебал ты меня, — фыркает Диксон. — Убери свои руки, никуда я не денусь. Но завтра…

— Завтра мы поедем домой, и я там пригляжу за тобой.

Дэрил вновь бросает на Рика странный быстрый взгляд. На бледных впалых щеках появляются красноватые пятна, однако Граймс списывает это на лихорадку. Он прикасается ладонью ко лбу и ведь чувствует ненормальную даже для этого мужчины горячность кожи.

— У тебя температура, — замечает он. — Гленн с Мэгги отправились в аптеку, надеюсь, они найдут там антибиотики, тебе бы это очень не помешало.

Рик не спешит убрать руку, наоборот, он бережно проводит кончиками пальцев по влажной коже, убирает прилипшие пряди челки и отводит их назад. Это нехитрое действие заставляет и его заметно расслабиться, а Диксон, кажется, ненадолго отключается, иначе нельзя было объяснить то, что происходило сейчас между ними. Пальцы Рика сдвигаются к виску, поглаживают кожу и даже отдирают небольшую прилипшую к ней корочку грязи. Однако и злоупотреблять такой свободой он не собирается. Рик убирает руку, хоть и не очень хочет этого делать, нечасто он мог видеть Диксона таким, больше похожим на домашнего кота, нежели того независимого охотника. Подушечки пальцев покалывают тысячи иголочек, а самому так и хочется улыбнуться. Но вот Диксон смаргивает пелену непонимания, и его лица касается какая-то пришибленная злость. Рик ожидает матов, попытки выбить у него все дерьмо, но Диксон поступает совсем нетипично.

— В сумке на байке есть все, — раздраженно отзывается он. Мужчина трет место, которого касался Рик, скорее всего, пытаясь убрать ощущение. — Нахера куда-то ехать?

А вот этого Граймс не знал. Он тщательно роется в своих воспоминаниях, пытаясь найти ответ на вопрос, и ведь что-то приходит. Был момент с сильнодействующими антибиотиками, правда, он не спрашивал, откуда те появились.

— Откуда у тебя?.. — все же спрашивает он.

— Мэрл.

Больше не нужно задавать вопросы, и так все понятно. Рик дергает уголками губ и неловко улыбается.

— Гленн вернется, и я его отправлю. Я не буду оставлять тебя одного.

На самом деле, у Рика были причины для этого помимо самого Диксона. К сожалению, не все измерялось его хотелками, существовала еще и необходимость. И эта необходимость в данный момент была остра как никогда.

Снабдив Диксона едой и удостоверившись, что тот действительно не будет пытаться убежать отсюда, Рик выходит из дома. С крыльца открывается отличный вид на амбар, где все так же, покачиваясь, стояли ходячие. Скорее всего, там же можно будет найти бедную девочку, судьба которой оказалась ужасна в каждой из ее коротких жизней. У Рика закрадывается очень крепкое сомнение в том, что он сможет что-то изменить. Может быть, их судьба и правда была предрешена свыше? Граймс мотает головой, отбрасывая ненужные мысли, как собака капли воды.

У курятника суетится Патриция, а за ней забавным хвостиком следует Бет, звонко рассказывающая о чем-то. Стоит им только заметить Граймса, как обе притихают. Однако Рика интересует отнюдь не они.

Хершел находится неподалеку. Старик бодро работает лопатой. Куски твердого дерна оказываются выкорчаны, выбиты и откинуты в тележку. А вместо хорошо утоптанной остается рыхлая земля, готовая принять новый урожай. Хершел вновь наклоняется, но теперь не для того, чтобы выкинуть траву, а из-за круглого камня. Именно в этот момент он замечает Рика. Фермер выпрямляется и складывает ладони на ручке лопаты.

— Как твой друг?

— Рвется в бой, — с улыбкой произносит Рик. Он подходит ближе и присаживается на край практически заполненной тачки. — Но температура еще сильная.

— Это хорошо. Организм борется, но вставать ему еще рано.

Рик усмехается и качает головой. Первое напряжение исчезает, стоит только вспомнить пытающегося сбежать мужчину, у которого даже от попытки сесть начинало бледнеть лицо. Тут же вспоминается его глупый поступок, теплая кожа под губами и странный взгляд. Об этом не хотелось думать, но картинка встает слишком ясная.

— Дэрил всегда был таким, — задумчиво говорит он. Взгляд соскальзывает на траву, цепляется за черного жука, преодолевающего препятствие в виде довольно большой щепки. — Мы справимся со всем. Даже с этим апокалипсисом.

Хершел фыркает, и Рик вновь поднимает на него взгляд.