— И вскоре его казнили.
За спиной женщины по деревянной раме триптиха скользнула чёрная лоснящаяся тень. Глаза-бусинки азартно блеснули в темноте.
— Ваша правда, — улыбнулся Тесей, чуть сдвинувшись в сторону, чтобы камуфлори было проще развязать веревки. — И, чтобы наша беседа не ушла в пустую софистику, я снова повторю. Я к вам не присоединюсь.
Верёвки упали в подставленные ладони.
— Мне очень, очень жаль это слышать, Тесей, — покачала головой Агата. Нахмурившись, она потянулась к поясу, но… Тесей вскинул руку, с силой посылая ей в голову тяжёлый подсвечник.
За спиной с чудовищным грохотом на пол рухнула старинная люстра.
***
Влетев через разбитый витраж широким прыжком и немного содрав кожу на пальцах, Ньют первым делом окликнул брата, воспользовавшись падением люстры, и бросил Тесею его палочку. Даже в этом тусклом свете было видно, как кристально чисты его голубые глаза… Сердце радостно дрогнуло в груди при виде родного лица. Жив.
Над головой разлетелась в тысячи осколков статуя Божьей Матери, Ньют только и успел рукой прикрыть макушку, укрывшись у её подножья. Торчали только острые коленки. Ньют был преисполнен решимости. В крови все ещё бурлил адреналин — ему удалось найти Тесея, удалось!
И снова драка, снова сыплющиеся градом заклинания, какая уже по счету это драка за неделю?
— Петрификус Тоталус! — Ньют высунулся, взмахнул палочкой, заставив укрыться своих противников за высокими спинками скамеек, и перебежал ближе к брату. Далеко с вокзала ветер принес прощальный гудок поезда. Ветер принес его через разбитый витраж, ещё добавив несколько вьюжных снежинок и первые лучи рассвета. Им нужно бежать.
— Идем, — коротко кивнув камуфлори, Ньют высунул голову и послал заклинание в свод собора. Посыпались камни, здание нехорошо содрогнулось. Он вцепился в запястье Тесея, и оба убежали левее алтаря в маленькую дверцу, очевидно, предназначенную для служителей.
Лита покинула город вполне благополучно, думал Ньют, ведь львиная часть людей Гриндевальда были заняты допросом его брата. Не без волнения он обратил внимание, что Тесей почти что цел, не считая разбитый нос и мелкие порезы. Слава Мерлину, он жив, иначе… «Иначе» Ньют просто не смог бы вынести.
Выбравшись из собора, они не аппарировали. Они бежали по снегу, сворачивая в проулки, стараясь затеряться в хитросплетении узких улочек и тесно прижавшихся друг к другу домов. Свернув в очередную подворотню, Ньют, как хищная норка, стал раскапывать снег, пока не очистил чемодан. Присев на корточки, он быстро откинул крышку, помог забраться туда Дугалу, что-то проворчал своим питомцам и щёлкнул замками.
— Я говорил с Литой, она везет Криденса к Дамблдору, в Тренто. Её поезд ушел двадцать минут назад, но… — Ньют хватил воздуху, чтобы перевести дыхание после бега, — … но есть дорога через горы. Мы можем выиграть немного времени. Для Литы. Я имею в виду… если мы уведём за собой хвост в горы, она сможет добраться до Дамблдора, — Ньют сглотнул, всё ещё часто дыша. Снизу вверх он смотрел на брата, ожидая его решения. — И…У меня есть порт-ключ. Он перенесёт нас в Тренто.
Метель усиливалась, фонари не в силах были разогнать темноту, и Тесей наверняка понимал, что в горах они могут погибнуть. Они были зажаты в тиски, и преследователи едва ли во второй раз даруют им свою милость и оставят в живых. Ньют предложил совершенно безумный план и понимал это… Но в его сердце горела уверенность, что они заведут преследователей в горы и останутся в живых. Заставят врагов плутать среди одинаковых белых вершин, а сами уже днём будут попивать какао в тепле.
Ведь они вдвоем с братом. И горы им нипочём.
========== Глава 5 ==========
Комментарий к Глава 5
Мы наконец-то добрались до главы, с которой и начался этот фанфик!
Плавающий фокал не баг, а фича.
Внутри сенника было немногим теплее, чем на улице. Сквозь щели в потолке пробивались редкие снежинки, а ветер так хлестал за стенами, что казалось — ещё немного и хлипкое строение рухнет на головы незадачливых путников.
— Сейчас-сейчас, подожди, — успокаивающе шептал Ньют, словно разговаривал с особо капризным захворавшим питомцем. Тесей выругался сквозь зубы, удалось разобрать лишь больно знакомое «курва», когда три капли экстракта бадьяна коснулись его рассечённого бицепса.
— Вот и всё, — выдохнул Ньют, уткнувшись в братское плечо, чего не смог бы позволить себе в иной ситуации. Руки дрожали. Руки дрожали у обоих, как это бывает с людьми, за последний час несколько раз чудом избежавших смерти.
— О себе не забудь, — Тесей ещё полностью не пришёл в себя, голос у него был хриплым.
— Всё в порядке, — мотнул головой Ньют. — Я бы почувствовал, если бы меня тоже… расщепило.
Пожалуй, это было не лучшее решение в его жизни. Аппарировать наугад на видневшиеся в темноте огни. Но когда на тебя несётся смертоносная волна снега и камней, становится не до первого правила аппарации. Им ещё повезло, что расщепило несильно, и что они оказались на окраине какой-то альпийской деревушки по колено в сугробе, а не… где-нибудь ещё.
Ньют оглядел их временное убежище. Выбирать не приходилось, а сарай, оказавшийся сенником, был крепко сбит и защищал от бушующей на улице метели. Можно было перевести дух.
— У тебя кровь, — Ньют вздрогнул, когда рука брата коснулась щеки. Он ведь так и сидел, уткнувшись носом в короткий чёрный драп, будто боялся — стоит пошевелиться, и Тесей исчезнет.
— Пустяки, — Ньют поднял голову, робко улыбнувшись. — У тебя тоже.
Оба выглядели неважно. Времени, чтобы привести себя в порядок, убегая из города, у них не было. Наскоро залечив рассечённую ладонь и разбитый нос Тесея, они показались перед преследователями, чтобы перейти к новому этапу игры в «кошки-мышки».
— Заживёт, — небрежно бросил Тесей, не отнимая руки.
Ньют отвёл взгляд.
— Давай… давай останемся здесь? Переждём до утра. Порт-ключ активируется в девять.
Тесей кивнул, поднимаясь с колен, морщась от неприятных ощущений после ранения.
— Я наложу защитные заклинания.
Ньют же отошёл вглубь сарая, под аккомпанемент голоса колдующего брата и воя метели принявшись разгребать стог, утрамбовывая сено в подобие удобного ложа.
— Может, переночуешь в чемодане?
Тесей, как всегда, подошёл неслышно, как бесплотный дух, которому всё равно, по чему ступать. Голос брата прозвучал, казалось, у самого уха, щекоча чувствительную кожу тёплым дыханием, и мурашки забегали по спине ровным строем.
— Нет, — твёрдо. — Я останусь здесь. С тобой.
Он присел на колени, раскрывая чемодан, только, в этот раз, не ради лекарственных зелий.
— Акцио, одеяло!
В его мастерской всегда было тепло, поэтому зимнего постельного белья Ньют в чемодане не хранил. Ему было нужно мало, спал он почти в спартанских условиях. Эх, знал бы важничающий китайский чиновник, преподнёсший Ньюту в дар за помощь одеяло, что в него будут закутываться на узкой жёсткой койке, а не возлежать на диване, в окружении слуг и изысканных блюд.
— Вот, — Ньют расстелил одеяло на сене. — Так будет удобней.
Следы безумной ночки были стёрты магией с одежды и лиц. Чистящие заклинания ощущались неприятной сухостью на коже, но это можно было перетерпеть. Лучше так, чем кровь присохнет за ночь так, что отдирать её будет болезненно. Да и завтра в Тренто им лучше показаться в приличном виде.
Они некоторое время сидели в молчании, наблюдая за пляской магического синего пламени в стеклянном сосуде. Ему не нужны были дрова, оно не дымило, как обычный огонь, но грело не хуже. Но руки дрожали вовсе не от холода. Адреналин в крови сходил на нет, а с ним придавливало осознание. Тесею, должно быть, было легче, ведь он привык подвергать жизнь опасности. Ньют тоже, но совсем не так. И он совсем не привык знать, что мог потерять единственного брата.
