На следующий день ничего здесь не изменилось.

Елена на своем «рекамье» полулежит, вяжет на спицах. У двери, ведущей на крышу, Галемба, кого-то высматривает. Это Авель сидит на кровле, согнувшись в три погибели.

Галемба (в окно, тихо, ласково). Авель!.. А-вель…

Авель не реагирует.

(Елене.) Так и не выходил?

Елена. Нет. Засел крепко.

Галемба, А она что?

Елена. Майка?.. Ревет. У неё голодовка.

Галемба. А у этого молчанка. Вот публика…

Елена. Я, было, вскипела поначалу.

Галемба. Вчера? Да я видел.

Елена. А потом думаю: а я б устояла?.. Фирменный прикид. Ни за что бы не отддала. Чуть устарелый, должно быть… ну, что ж…

Галемба (в окно). Авель!.. Ты смотри там поаккуратней… Всё проржавело… перила шатаются. Сто лет им… (Елене.) Я не выхожу, боюсь. Один раз попробовал, куда-то нога провалилась… Слышишь меня, Авель?.. Ты подальше от края. Подальше!.. (После паузы отходит.) Да-а, кажется, их заклинило. А костюмчик хорош. Бизнес-леди.

Елена. Там еще платье.

Пауза.

Галемба. Да я понимаю. Ну, и что решили?

Елена. А что не решишь, всё – кирдык. Не знаю, где денег взять.

Появляется Кассандра. Она проходит к окну, ни на кого не реагируя, кладет на подоконник куртку Авеля.

Кассандра (в окно). Наденешь. У нас тут не Авлабар… (Кладет рядом сверток.) Тут еда. (Ворчит.) За почтой сходить некому… (Идет обратно.) Нашли себе забаву…

Елена. Я съезжу.

Кассандра. Кстати, когда вынимаете из ящика почту, будьте предельно внимательны. Мы ждём уведомления. Оно может выпасть!.. (Уходит, ворча.) Ищи потом… Ничего не докажешь…

Галемба. Она – права. (Отходит к окну.) Авель, малыш, мне скучно без тебя. Я остался без собеседника… Не хочешь выходить – и правильно делаешь. Смотреть здесь не на что… (Пауза.) А главное – не на кого. Вот сидит, как всегда, с сигаретой и чашкой кофе… сам знаешь, кто. Типа, змея…

Елена бросает в него свою тапку, он едва уворачивается.

От нее весь змеюшник… Ты это понял уже?..

Елена (миролюбиво). Неправда, я человек искренний! Меня любят. Люди тянутся ко мне.

Пауза. Из своей комнаты выходит Сокольников. Направляется в уборную.

Галемба. Вот вышел Сокольников… Глаза бы мои его не видели. Уж как надоел со своим социалистическим выбором. Тут, понимаешь, тектонические пласты гудят, скрежещут… Континенты ворочаются… А у него всё буби козыри.

Сокольников. А что изменилось? Раньше меня грабили одни, теперь другие… А меня, как раньше, так и теперь, не ограбишь. Потому что у меня ничего нет. (Уходит.)

Галемба. Кроме цепей?.. Понимаешь, малыш, всё здесь и должно быть отвратительно… Ты не поверишь, но здесь цветы вянут.

Елена. Враньё. У меня столетник стоит уже…

Галемба. Сто лет?

Елена. …лет пятнадцать.

Сокольников (появляясь из дверей уборной). Вы думаете, что я ел до войны? Пайку! А после войны? Пайку! А теперь? То же самое. Рацион!.. Разница только в нормах выдачи.

Галемба. Этот всё о желудке. О пищеварении. Конченый человек.

Елена. А тебе о чем ни заговори, всё не по-твоему.

Пауза.

Галемба (в окно). Вот только той, кого бы ты хотел видеть, здесь нет… Говорят, плачет. Горючими слезами… Голодовка у нее. Говорят, сухая… Ах, Авель-Авель… не успел приехать… Такие страсти!.. (Качает головой.)

Авель. Скажите ей: я найду деньги. Ей нельзя ехать в Сингапур.

Галемба. Найдёт он деньги…

Возле своей двери топчется Паша.

А вот еще один господин! Стервятник! Ждет, когда овечка отобьётся от стада. Понимаешь, этот подлый тунеядец ухитрялся никогда не работать: ни до, ни после. Ни при социализьме, ни при этом… катаклизьме. И ничего, жив! Смотрите, какая ряха. А главное – никаких комплексов… Сейчас он снова пойдет отдохнет.

Паша. Вали, вали. (Елене.) А ехать я бы советовал. Что характерно, Автандил Амиранович обаятельнейший человек. И порядочный! (Уходит.)

Галемба. Надо вернуть наряды.

Елена. Куда?!. Это не магазин. Это блатная депутатская точка. По-моему, чей-то переполненный гардероб. Чека нет… Хорошо, если возьмут обратно за полцены…

Галемба. Я знаю. Костюмерная театра иногда у них покупает.

Елена. А вообще такие вещи не возвращают. Сугубая фирмА. Эксклюзив!

Галемба. Вот бабы… Вечно во что-то влезут… Чем я могу помочь?

Пауза.

Нет, кроме шуток.

Елена. Ну, спасибо. (Пауза.) Что ты знаешь о Греции?

Галемба. Ах, так?.. Ну, вообще много. Во-первых, это родина демократии. Во-вторых, там всё есть…

Елена. Достаточно. Примешь участие в радиоконкурсе.

Галемба. Почему я, а не ты?

Елена. Уже приняла. Я эти вопросы составляла. И своё уже получила. Пошлешь ответы, которые я тебе дам. Первую премию гарантирую.

Галемба. О, матерь божья!.. Но это же, наверное, не деньги, а слёзы…

Елена. Кот наплакал. Предложу им второй конкурс. «Что ты знаешь о Сингапуре?». Снова победишь.

Трезвон звонков входной двери. Особенно яростно надрывается звонок Кирьянова. Галемба идет открывать. В холл выходят и другие жильцы. Входит Бугор со свитой.

Бугор. Так, мужик… Ты кто?

Галемба (опешив, после паузы). По-вашему, так входят в чужую квартиру?..

Бугор (проходит). Не зуди. Мне с тобой говорить не о чем. Кирьянов где?

Галемба. Прямо. (Отходит.)

Бугор дергает дверь Кирьянова, стучит.

Бугор. Кирьянов! Кирьянов!..

Кассандра. Значит, его нет.

Бугор. Нет, так будет. Появится, скажите: счетчик включён.

Кассандра. Что?

Бугор. Счетчик, мол, включен. Вот так и скажите.

Кассандра. Вы по электросчётчикам?

Бугор. Я?.. Нет. По электропаяльникам. (Усмехается.) Также по электроутюгам…

Визитёры, переглядываясь, смеются.

Но сначала по счётчикам. (Движется к выходу.) Тик-так!.. тик-так!.. (Хохочет).

Кассандра. Ничего не понимаю…

Визитёры весело уходят.