— Жаль, что тебя тоже не грохнули год назад! Надеюсь, твои родные мучились перед смертью! — заорал он.

Я бросился к нему, но Соколов проворно юркнул в салон, завел мотор и заблокировал двери. Я успел лишь ударить кулаком в стекло, когда «ауди» вприпрыжку заскакала по колдобинам прочь. У выезда машина остановилась, и я вновь полюбовался оттопыренным средним пальцем, высунутым в окно, а затем «ауди» скрылось за поворотом.

Моя рука болела. Как и моя душа. Шипя от злости, я поглядел на разбитые костяшки, и пошел к офису, стараясь подавить в себе желание сесть за руль, догнать Соколова и сбросить его в кювет.

Первое, что я захотел проверить в ноутбуке Глеба — его почту и социальные сети, но и здесь меня постигла та же неудача, что и в квартире. Ноутбук работал исправно, пароля не требовал, но после восстановления и переустановки системы, все его настройки слетели, включая пароли, а файла, в котором бы Глеб держал их, ни на рабочем столе, ни в папке со старыми данными, я не нашел. Плюнув, я накинулся на документы и фото.

Документов оказалось немного. В основном, папка содержала скачанные фильмы и сериалы. Текстовые документы оказались рефератами и курсовыми на тему искусства. Я отложил их в сторону, решив почитать при необходимости, коей пока не видел. В куче хлама единственным светлым пятном была папка с фотографиями, которую я открыл с жадностью.

Папка подтверждала: Глеб и Ксения оказались самыми обычными современными людьми. Фото было много, любительских и профессиональных, сделанных хорошим объективом, тщательно обработанные в фотошопе. Большинство фотографий, так называемых селфи, явно были сделаны телефоном, на них пестрели дурацкие смайлики и подписи, и почти на каждой Глеб и Ксения обнимались и целовались, дурачили, не стесняясь случайных прохожих. Ксения не выглядела человеком, готовым совершить роковой прыжок, Глеб не казался тем, кто желает ей смерти. Несколько фото запечатлели Глеба соло, одно как две капли воды походило на автопортрет.

Групповых фото оказалось немного, и два привлекли мое внимание.

На первом в кадре все так же целовались Ксения и Глеб, но позади, в расфокусе, находилась девушка, глядевшая на пару насупив брови. На следующем девушка стояла рядом с влюбленными, обнимая Глеба за талию и глядя прямо в глаза. Мне показалось, что в ее взгляде гораздо больше чувств, чем положено просто друзьям.

Я нашел в сети страничку Глеба, зашел в список друзей и приуныл: их было более трех тысяч. Страничка Ксении была закрыта для посетителей. Я хотел поискать их подругу, но в этот момент зазвонил сотовый. Экран высветил имя Игоря Соколова.

— Простите, что звоню, — всхлипнул он в трубку, а затем трудно высморкался. — Я знаю: отец приезжал к вам. Он меня совершенно измучил. Не знаю, куда от него деться.

— Игорь, что вы как маленький, в самом деле, — рассердился я. — Мы выиграли процесс. Если он решит продолжать борьбу за ваши капиталы, то придется изрядно попотеть, доказывая вашу недееспособность. Вам даже в суд не надо будет приходить, я справлюсь сам. Займитесь чем-нибудь, отвлекитесь. Попробуйте съездить отдохнуть, только не говорите ему куда.

— У меня загранпаспорта нет, — пробубнил Соколов-младший. — Отец отобрал его давным-давно.

— Мир не ограничивается заграничными странами. Вы вполне можете отдохнуть в родной стране. Внутренний паспорт же у вас остался, верно? Я это знаю, потому что предъявлял его в суде. Езжайте в Крым, смените номер телефона и ни о чем не беспокойтесь.

— Я не могу, — жалобно произнес Игорь. — Я никогда не ездил один даже в соседний город. Я… боюсь. Отец прав, я ничего не умею. Я уже три дня ем одни бич-пакеты и шаурму.

— Вам все равно надо начинать жить без его опеки, — твердо сказал я. — Самое время учиться. Но поскольку ситуация стрессовая, я все возьму на себя. Завтра мы вместе поедем в турагентство, я найду вам тур с «оллэксклюзивом» в Сочи или Крыму, посажу в самолет, а там вас встретят в аэропорту и отвезут в санаторий. Несколько дней солнца и моря поставят на ноги любого невротика.

Игорь помолчал, а потом выдохнул со слабым намеком на улыбку:

— Хорошо бы. Я люблю море. Когда мама была жива, мы ездили туда каждый год.

— Вот и чудесно, — подытожил я. — Собирайте чемодан, я заеду за вами утром. И не слушайте отца, вам будет хорошо и без него. Познакомитесь на пляже с новыми людьми, может, даже девушку заведете.

— Девушку, — мечтательно повторил Игорь, и на этот раз его тон мне не понравился. Было в нем нечто нездоровое. Я решил сбить его с грешных мыслей и торопливо спросил:

— Игорь, скажите, вы не были знакомы с Глебом Макаровым?

— С Глебкой? Почему не был? Я и сейчас с ним знаком, — уточнил Игорь и вдруг испугался: — А что? С ним что-то случилось?

— Нет, ничего, просто мне нужно с ним поговорить, а я не знаю, где его искать. А его девушку вы знаете?

— Алиску-то?

— Нет, Ксению.

— Почему Ксению? — удивился Игорь. — Он вроде с Алиской дружил. Во всяком случае, мне ее так представил. Но я могу что-то путать. Мы с Глебкой сильно не общались, сами понимаете, мне отец не разрешал всякие там веселья. А Глеб любит тусить. Мы случайно с ним встретились, они как раз ехали куда-то в клуб.

— Как давно вы их видели? — небрежно спросил я.

— Ну… Еще до больницы, — смущенно признался Игорь. — До того, как папахен решил, что у меня шарики за ролики заехали. Значит, месяца четыре назад. Но я правда, не помню, я же на таблетках сидел, может, ее как-то по-другому звали, Может, даже Ксения. Я просто помню, что ляпнул тогда, мол, Алиса в Стране Чудес. Хотя это могло присниться. Я тогда много… часто спал и не особо понимал, что сплю. Но если вы ищете Глеба, то спросите у родителей, он часто у них. Только я не знаю, где они живут.

— Игорь, я вам сейчас сброшу фото, а вы мне скажете, эту девушку вы видели с Глебом или нет, — сказал я. — Не отходите от телефона.

Мне пришлось отключиться, чтобы сделать снимок прямо с монитора, на котором Глеба обнимали сразу две девушки, и отправить его Игорю через мессенджер. Спустя мгновение он перезвонил.

— Ну да, это она, — сказал Игорь. — Алиска. Или Ксения… Простите, я не помню, как ее звали, но сейчас… когда фото увидел, почему-то кажется, что все-таки Алиса.

— Игорь, на фото две девушки. Которую из них вы видели с Макаровым?

— Та, что справа, — ответил Игорь без малейшего колебания, а затем уже более осторожно добавил: — А что?

— Спасибо, вы мне очень помогли, — ответил я и торопливо добавил: — Кстати, не забудьте крем от загара. В Сочи сейчас настоящее пекло.

— У меня нет крема от загара, — мрачно оповестил Игорь.

— Я куплю, — пообещал я. — Если надо, куплю даже панамку. Не переживайте. Все будет отлично.

Упоминание о панамке было лишним. Мне показалось, что Соколов-младший обиделся, но мне сейчас было не до обид инфанта, чуть не лишенного наследства. Я впился взглядом в фото, чувствуя, как под кожей иголочками пробежали азартные мураши.

Справа от Глеба стояла не Ксения.

Рокотов не подвел. Детализация счетов Ксении, а также ее звонков, оказалась у меня по первому требованию. Получив пухлый конверт, в котором, помимо расшифровок за последние полгода был солидный аванс, я уехал домой, где, завалившись на диван, начал разбираться в расходах погибшей девушки.

Два раза в месяц Ксения получала щедрый пай от отца. На эти деньги, по моему мнению, могла бы весьма комфортно существовать семья из четырех человек примерно полгода. Легкость, с которой Ксения получала деньги и легкость, с которой она их спускала, раздражала. В списках значились магазины, салоны красоты, рестораны и кафе. Избалованная мажорка ни в чем себе не отказывала. Бегло пробежав взглядом длинный список, я потер усталые глаза, вооружился маркером, и принялся вычеркивать расходы, не вызывающие у меня никакого интереса. Сомнений оставалось немало, зачастую в списках не значилось наименование вещи, на которую потратилась Ксения, но кое-что привлекло внимание.