По заявкам: мост, или мост носа, который у Ричи мог полететь из-за кокаина, это такое место под переносицей. Именно мост ломается, если сильно ударить в нос, и именно он часто подвергается хирургическому воздействию при коррекции. - https://orangecountycosmeticsurgery.com/wp-content/uploads/2011/11/1-ideal-front-male-different-nasal-widths-1.jpg

========== Часть 4. О провалах ==========

Комментарий к Часть 4. О провалах

Посвящение: антидепрессантам, читателям и диско 80-х. Большое им спасибо.

Ричи просыпается в одиночестве. Все еще темно, но это не обычная темнота. Это такая темнота, в которой просыпаешься в поту и раздрае. Темнота, которую можно пропустить, только если совсем не ложиться. Такая наступает (или, скорее, накрывает) в три или четыре часа утра, когда под одеялом жарко и в комнате нечем дышать, и тело чувствует — что-то не так. Если ты просыпаешься в поту и в раздрае, с похмельем, быть может, или все еще пьяный, ты встречаешь ее. Ты, Ричи Тозиер, очнулся в такой темноте.

Он садится, и желудок немедленно решает вывернуться наизнанку. Ниточка красной слюны тянется изо рта к луже рвоты на коленях. Видимо, ночью рана на губе снова открылась, но он не понимает, крови ли вкус он ощущает, или это воспоминание о кольце Стэна.

Он стонет. Шарит по тумбочке в поисках бутылки Бейлиса, которую оставил там именно на этот случай. Он делает огромный глоток. Напиток не очищает. На вкус он как молоко и рвота на простынях.

А потом он снова отключается.

Когда он просыпается во второй раз, все еще темно, но он не один.

— Просыпайся, мудак.

Беверли Марш стоит на пороге спальни. Одетая в красные клеши, черный топ и подлинные Рэй-Бэны. На ней тот же красный шарф. Он ярко пылает на ее бледной шее.

— Что? — спрашивает Ричи. Он пытается вспомнить, сколько выпил прошлой ночью. Или за несколько прошлых ночей. Или за неделю. Он не понимает, какой сейчас день. Он садится на постели. Его снова рвет.

— Воу, — присвистнула Бев. — Просто воу. Выглядит так жалко, что даже впечатляет.

Она берет бутылку Бейлиса, нюхает и давится.

— Ты мне снишься, чтобы добить? — Ричи ложится и закрывает глаза. Он обнимает себя. Рвота стекает на постель.

— Это не сон, Ричи.

— Все — сон, — спорит он. — Мы все просто спим в великом голливудском ничто. Ты знаешь, почему здесь нет звезд? Я, наконец, это выяснил, Билл. Звезды это мы. Поэтика в нас, как ты и сказал. Мы все больны и прекрасны. Красота и увядание.

— Ты хочешь, чтоб я блеванула тоже? Давай, пьянь. Вставай.

Она хватает его под руки и вытаскивает из постели. Он падает на пол с глухим стуком.

— Бог мой, — выдыхает Бев. — Ты тяжелый.

— Всё тяжелое.

— Я не собираюсь тебя тащить на себе.

— Куда мы идем? Билл? Стэн?

— Беверли, придурок. Будем промывать тебе желудок? Вот это действительно было бы реально неловко. Если ты считаешь, что вся эта мерзость прекрасна, спешу тебя огорчить — с трубкой в желудке ты уже не будешь так уверен. И вот я к чему: ты вообще понимаешь, как сейчас выглядишь?

— Я выгляжу совсем как прекрасная дама из рассказа Эдгара Аллана По. Я бледный и обессиленный. Мило.

Бев достает свой телефон и фотографирует его. Вспышка режет глаза. Он думает, что, может быть, он вампир. Красивый, поэтичный вампир.

— Взгляни на это, — говорит Бев. Она тычет телефоном Ричи в лицо. Он в ужасе от человека на фото. Точно, он бледный, но кожа уже приобрела зеленоватый оттенок. Точно, он худой, но опух от выпивки. Волосы спутались на затылке. Красные, мутные глаза. Рубашка насквозь пропотела. Он без штанов. И выглядит полумертвым.

— Кто это? — спрашивает Ричи, щурясь. Зрение нечеткое, перед глазами двоится.

— Это ты.

— Что?

— Мне жаль тебя обламывать, но ты мерзкий.

Ричи стонет.

— Знаю, знаю. А теперь поднимайся, потому что я не потащу твою полуголую задницу в ванную.

Ричи встает, качаясь на нетвердых ногах. Он ожидает, что Бев поможет ему удержаться. Но она не стала этого делать.

Ричи вваливается в уборную и сразу же падает в ванну. Бев врубает душ, на него льется холодная вода. Вскрик.

— Теперь я отвернусь, чтобы ты помылся, окей? Но я не собираюсь выходить. Не хочу, чтобы ты утонул. Эдди будет разочарован, тебе не кажется?

— Эдди? — холодная вода приводит в себя и отрезвляет.

— Йеп, — она выделяет «п». — Если, конечно, не хочешь, чтобы он видел тебя таким, я предлагаю тебе помыться.

— Что? Почему ты здесь? Как ты здесь оказалась? Как ты вошла? У меня ворота и охранная система. Что за ебанина? Как ты вообще выяснила, где я живу?

Бев достает мятую карту и разворачивает ее. Там написано: СТАРЛАЙН ТУРС ПРЕДСТАВЛЯЕТ: ПУТЬ К ЗВЕЗДАМ! Дом Ричи обведен красным маркером.

— Я заплатила три сотни баксов за автобусный тур, только чтобы получить эту карту, можешь себе представить? У меня была возможность посмотреть на дом Девида Блэйна, было бы круто. Круче, чем здесь, во всяком случае.

— Что?

— Я выпрыгнула из окна туристического автобуса, Ричи. То есть он, конечно, ехал медленно, и я была на первом уровне, но все же! Я могла вывихнуть лодыжку!

— Что?

— И теперь представь, как рада я была обнаружить, что ворота не заперты? Как мне так повезло? И дверь тоже не заперта! Не знаю ничего о твоей охранной системе, но никакой сигнализации я не услышала. Это опасно, Ричи, особенно для такой знаменитости, как ты. То есть, какой-нибудь сумасшедший мог бы сюда залезть.

— И не говори, — Ричи сдирает с себя рубашку и бросает через бортик. Стирает рвоту с лица. Бев, нагнувшись, роется в шкафчике.

— Что ты делаешь?

— А на что похоже? Я кое-что ищу, — она находит мочалку и бросает ему. Мочалка шлепается о воду. Бев продолжает исследовать содержимое шкафчика.

— Ты должен будешь мне все возместить, я надеюсь, ты это понимаешь, — говорит она. — Не только тур, но и билеты на самолет.

— Или могу посадить тебя. Взлом с проникновением — серьезное преступление.

Бев хохочет. В одном из ящиков она находит тюбик лосьона.

— Crème de la Mer? Это не им ли Кардашьян пользуется?

Ричи пожимает плечами.

— Всегда хотела попробовать, — говорит она. — Делает ли он твою кожу мягкой, как у младенца?

— Я не пользуюсь им для лица.

— Тогда как… — она роняет тюбик. — Фу. Это настолько слишком и чересчур, что я даже не знаю, как это выразить.

— Многие мужчины мастурбируют с лосьоном.

— Угу, вот только большинство не делает это с лосьоном, который стоит 175 долларов за унцию.

Ричи начинает плакать. Его грязное мокрое тело вздрагивает, когда он всхлипывает.

— О нет, Ричи. Прости меня. Я не знала, что этот увлажнитель для члена так важен для тебя.

— Дело не в этом, — кричит Ричи, — я… я просто… Мне жаль…

— Не надо. Тебе не говорили, что ты становишься некрасивым, когда плачешь? Необходимо над этим поработать. Не могу поверить, что тебе вручили Оскар, если ты не умеешь правильно плакать.

— Что…

— Сколько ты выпил прошлой ночью, кстати?

— Я… Я не знаю.

— Алкогольная зависимость — не шутка. У моего парня были проблемы с алкоголем. Тяжелое детство, ты ведь понимаешь, что я имею в виду?