Теперь он остался один.

Он не может перезвонить Эдди. Просто не может.

Он позволяет вернуться всем этим опасным, ужасным, чудовищным мыслям, с которыми так долго боролся. Мысли о том, что его не существует. Мысли, что не имеет значения, существовал ли он. Он думает, если умрет этой ночью, это будет кинематографично. Что весь мир встанет с мест и поаплодирует. Сыграет сборный бэнд мертвых музыкантов. Ричард Тозиер найден мертвым. Ричард Тозиер передознулся перед клубом в Сайдволке. Ричи Тозиер захлебнулся в унитазе. Все, что он когда-либо в своей жизни делал, было спектаклем. Не имеет значения, что будет дальше. Не важно, что он задыхается, потому что Голливуд умеет красиво такое представить. Этакая жертва постмодерна, видите?

Он прикидывает, почем продадут снимки его аутопсии. Прикидывает, побьет ли рекорд. Он смог бы сейчас подняться и выкрутить горелки, и позволить себе уплыть отсюда в беззвездное небо.

Это будет красиво.

В дверь стучат. Это Майк.

Ричи впускает его.

Майк ничего не говорит, просто проходит в дом, пересекает гостиную и скрывается в кухне. Он моет руки и хватает аптечку, которую Стэн оставил под раковиной несколько лет назад. Затем он открывает морозилку, выгребает горсть ледяных кубиков и ссыпает их в полотенце. Он возвращается в гостиную и смотрит на Ричи.

— Садись, — говорит Майк.

Ричи садится. Майк присаживается рядом и аккуратно приподнимает его голову. Стирает кровь с подбородка и обрабатывает губу. Закончив, прижимает к ней полотенце со льдом.

Они не разговаривают, по крайней мере, пока. Они просто сидят рядом, с тяжестью на плечах. Ричи сдирает с ногтей лак. Одра накрасила их всего несколько дней назад, как раз перед поездкой в Вермонт. Маленькие изумрудные хлопья падают на колени.

— Зачем ты здесь? — наконец, заговорил Ричи.

— А как ты думаешь?

— Стэн бы не прислал тебя.

— Стэн меня не присылал.

— Но ты слышал, что произошло.

— Конечно.

— Что сказал Стэн?

— Ну, когда я пришел домой, я нашел его в нашей спальне, на нашей кровати. С красным лицом, опухшими глазами и мокрыми щеками, и он плакал так сильно, как я еще не видел, чтоб он плакал. Он сказал, что вы поругались. Он сказал, что наговорил тебе отвратительных вещей. Сказал, что ударил тебя, хотя знал, что ты этого не заслужил. Сказал, что не знает, зачем наговорил таких страшных вещей. Затем сказал, что ты ответил ему тем же. А затем — что ты продолжал говорить, все хуже и хуже. А потом он сказал мне, что ты его толкнул. А затем сказал, что ударил тебя. Сказал, что отказался с тобой работать. Что бросался в тебя вещами. И выкинул тебя из кабинета. И из нашего дома.

— Он рассказал тебе, что я ему наговорил?

— Да.

Ричи долго молчит. Он забирает у Майка полотенце и кладет на кофейный столик. Лед растает, вода оставит разводы, но ему все равно.

— Что ты обо мне подумал, когда мы познакомились, Майк?

— Ну, я встречался с этим прекрасным, очень умным, совершенно потрясающим мужчиной, и он предупредил, что его лучшего друга бывает слишком много.

— Стэн мудак.

— Прекрати.

— Или это я мудак?

— Не обязательно кто-то должен быть мудаком. Ты должен перестать мыслить как максималист.

— Говоришь как Стэн.

— С парами в браке такое случается. — Майк смеется, но это не довольный смех. Ричи не уверен, какой. — Я знаю, что Стэн был влюблен в тебя. Знал еще до того, как он мне рассказал о том, что сегодня произошло.

— Как?

— Мы пара. Мы делимся друг с другом такими вещами. Через несколько месяцев после того, как мы начали встречаться, он рассказал мне, что был влюблен в тебя много лет.

— И что ты думаешь по этому поводу?

— Все нормально. Идея единственной истинной любви — миф. Стэн и я любили других. Как и большинство людей. Важно только то, что мы любим друг друга сейчас. — Пауза. — Я знаю, что ты тоже был в него влюблен.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Нет, понимаешь. Когда мы со Стэном начали встречаться, ты не очень-то хорошо это прятал. Он был первым, кого ты полюбил, и ты любил его очень долго. Но я хочу, чтобы ты знал, что он больше не любит тебя. Не как раньше.

— Я… Я не имел…

— Я знаю, что нет, но сказал.

— Почему ты меня терпишь? Почему ты вообще стал со мной мириться? Ты действительно так его любишь?

— Я люблю Стэна сильнее всего на свете, но я «мирюсь» с тобой не из-за него. То есть, вообще с тобой не «мирюсь».

— Что это значит?

— Что дружба не о том.

— Ты не должен быть моим другом. Я не заслуживаю друзей.

Майк вздыхает.

— Невозможно все время быть жертвой, Ричи. И когда ты так говоришь, это именно то, чего ты добиваешься. Ты хочешь, чтобы я сидел здесь и убеждал тебя, что ты хороший человек, но я не могу. Хорошие люди не всегда хороши. Временами хорошие люди говорят ужасные вещи, чтобы сделать больно любимым людям.

— Я… Мне жаль обо всем, что я сказал Стэну. Я так чертовски жалею.

— Я имел в виду вас обоих. Он не должен был так говорить о вас с Эдди. Но сказал.

— Я люблю Эдди. Я правда его люблю, и думаю, что сегодня все разрушил. Кажется, я разрушил много всего.

Майк молчит.

— Стэн думает, я болен. Он сказал, что хочет меня услать.

— Я уверен, что он сказал не так.

— Практически так он и сказал.

— Слушай, Стэн никогда не простит себя за то, что не смог помочь тебе слезть с наркотиков, и не может простить себя за то, что не способен помочь тебе поправиться. Потому что это и есть Стэн, он помощник. Я годами пытаюсь убедить его, что это не то, что тебе нужно. Может быть, сейчас он наконец-то в это поверит.

Майк встает.

— Можешь… Можешь остаться сегодня здесь? Я не хочу быть один.

— Мне нужно домой, Ричи. Я пришел убедиться, в порядке ли ты, и ты в порядке. Ты, может, так и не думаешь, но ты в порядке, — он берет ключи. — После того, что сегодня случилось, мне кажется, нам нужно побыть порознь. Несколько дней будет худо, всем нам. Билл написал мне, что произошло. Сейчас мы должны сосредоточиться на Одре. И поэтому я уверен, что с тобой все будет нормально. Ты не станешь причинять себе вред и не пойдешь покупать наркотики, и не исчезнешь, потому что нам всем нужно, чтобы ты был в порядке.

— Все сложно, Майк. Очень сложно.

— Знаю. Я люблю тебя, Ричи. Мы все тебя любим.

— Я тоже тебя люблю, Майк.

Майк обнимает его. И уходит.

Ричи берет свою книгу из сумки и начинает вырывать страницы. Он рвет их пополам, на квадратики, на мелкие, как конфетти, кусочки. Он достает из шкафа Оскар. Снова отбивает ему голову. Он идет в спальню и достает стопку конвертов. Строчки, написанные аккуратным, разборчивым почерком Стэна. Он не смог разорвать конверты.

Пропущенный от Эдди. Пропущенный от Бев. Пропущенный от Бена. 22.45. 22.46. 22.47.

Лупе Велез и Адам Сэндлер и Пош Спайс и Лорен Бэкелл и Олив Гарден и Daily Mail и Рэй-Бэны и триста тысяч долларов и наркотики и мир вертится и вертится и вертится, и все необратимо.

Перемены нелинейны. Они зацикливают, запутывают, подбрасывают и расшибают о землю.

* Пограничное расстройство личности, отличная статья: https://postnauka.ru/faq/91982