— Мне жаль.

— Угу.

— Чудесно, что ты прекратил.

— Да?

— Точно.

— А что насчет тебя, Эдди Спагетти? Когда-нибудь употреблял что-то посерьезнее обезболивающих?

— У меня странные отношения с веществами. И вообще с медикаментами, если честно.

— Ты о чем?

— Моя мама кормила меня пустышками, когда я был маленький.

— Ебаный ад.

— Она контролировала не только телевизор, но и вообще всю мою жизнь. И заставила меня думать, что я болен. Чтобы я полностью от нее зависел. Иногда устраивала, чтобы я заболевал по-настоящему. Когда я пытался возникать, она добавляла мне в суп рвотное. Я провел детство в больнице и на пути в больницу. И каждый раз, когда попадал туда, я боялся, что уже не вернусь домой. Боялся, что умру, как мой отец.

У Ричи нет слов, но это нормально. Они часто делятся друг с другом такими вещами. Это как вьетнамские флешбеки. Бывают похожие эпизоды. Мой отец мертв; твой отец мертв. Иногда ситуации прямо противоположные. Я провел детство у всех на виду; тебя заперли в комнате. А иногда эпизоды никак не связаны. Мой первый агент призналась, что я привлекал ее, когда мне было тринадцать; ты был слишком маленьким, когда родился, и врачи говорили, что ты не выживешь.

На этот раз — твоя мать насильно пичкала тебя таблетками, я был наркоманом по собственной воле.

Они не меряются. Они не просят жалости. Они хотят освободиться.

— Эй, Эдс?

— А?

— Поговоришь со мной?

Эдди даже не спрашивает, что это значит, он просто начинает говорить обо всем и ни о чем. О том, что ел сегодня на ланч, что Бев надела в прошлое воскресенье, о чем шутил Бен за ужином.

Ричи ставит телефон на громкую. Прячет его под подушку и прижимается к ней ухом. Укутывает Эдди, чтобы остальные не услышали. Ричи нравится так, это тайное и личное. Вибрации звука касаются его лица сквозь подушку. Так он не только слышит. Он чувствует.

Ричи не может подобрать определения к этим отношениям, но здесь, определенно, что-то среднее между любовью и вивисекцией.

С поездки в Нью-Йорк прошло три месяца, и Ричи решает, что пора научиться заботиться о себе. И, очевидно, проще научиться этому, заботясь о других. Он все еще живет у друзей, и на этой неделе он у Билла. Одра уехала к родителям в Вермонт, как только съемки завершились.

— Только мы с тобой, Большой Билл!

Вчера Ричи случайно застал Билла за переодеванием и обосновал для себя его прозвище.

— Прекрати меня так называть. В нашем возрасте это уже странно.

— Вопрос восприятия.

Когда Билл смеется, Ричи чувствует себя в безопасности. Безопасность и комфорт. Хохот заразителен, и Ричи смеется в ответ. Он снова чувствует себя нормально, хотя, в их ситуации сложно четко определить границы нормального. Ричи не хочет надумывать. Не хочет все испортить.

— Захвати нам пару бутылок из холодильника, — просит Билл. — Там есть неплохое крафтовое. Выпьем по бутылочке и чего-нибудь закажем. Пиццу. Сыграем в скраббл.

Билл Денбро единственный в Голливуде считает скраббл занимательным.

— Кроме того, у меня новости.

— Новости? — уточняет Ричи. — Хорошие или плохие?

— Хорошие. Прекрасные, на самом деле.

Работа. Оффер. Иначе просто и быть не может. Может быть, Билл все это время держал его подальше от публики, потому что у него есть задумка. Естественно, Ричи пока не простил ему свой слив в предыдущем проекте, но решил поработать с ним в следующем. Ричи любит работать с Биллом. У Билла не просто какая-нибудь голая драма с саспенсом, в его работах всегда есть юмористический подтекст, так он и делает свои фильмы необыкновенными.

— Только давай сначала отдохнем, — предлагает Билл. — Как в старые времена.

Старые времена. До поцелуя, до шумихи, до твита, до неловкого отказа. Времена ДО.

— Зачем оглядываться назад, Большой Билл? Тех времен уж нет давно, теперь у нас только новые.

— Да, но они, в основном, были хорошими, точно?

— Конечно. Добрые времена, — Ричи прочистил горло. — Но пиццу мы заказывать не будем.

— Как?

— Я хочу окружить тебя заботой.

— А теперь поясни, пожалуйста?

— Готовлю для тебя.

Билл снова хохочет.

— Ты вообще хоть раз готовил?

— Да. — Нет. — Слушай, я пытаюсь над собой работать, да? Мне надоело, что меня считают ребенком.

— Мы не считаем тебя ребенком, — возражает Билл, но глаза его выдают обратное. — Но я обеими руками за, Ричи. Готовка, уборка, стирка — считаю, что тебе нужно научиться всему. Черт, да я делал все это с шестого класса.

Ричи хмурится. Он думает, не сказать ли Биллу, что такие замечания его расстраивают, но решает — не стоит.

— Ну, и что ты собрался готовить? — спрашивает Билл.

— Сейчас мы это и выясним.

Это полуфабрикатные спагетти с сыром, прямиком из коробки. Майк поклялся, что это легко.

— Мне начинать волноваться?

— Нет. Иди в гостиную, включи телевизор или почитай книгу, или отполируй статуэтки, да займи себя чем угодно. Я собираюсь приготовить тебе лучшее блюдо в твоей жизни.

Билл закатывает глаза.

— Постарайся не сжечь тут все. Мне кажется, Одра расстроится, если увидит на месте дома пепелище.

— Ааау. Ты слышал? Звук разбитого сердца.

— Серьезно, пожалуйста, будь осторожен. Плита у нас газовая, и я не хочу умирать.

— Я знаю, что делать с плитой, — Ричи понятия не имеет. — У меня тоже газовая, — он ни разу к ней не притрагивался.

— Как бы там ни сложилось, убедись, что выключил, когда закончишь.

— Не собираюсь я поджигать твой дом.

— Я имею в виду: можно отравиться.

— Окей! Я понял! А теперь — vamos.

Билл сдается и выходит из кухни с поднятыми руками.

Ричи некоторое время смотрит на плиту. Внимательно изучает. Затем из шкафа берет кастрюлю, наливает воды, высыпает туда тертый сыр из пакета и ставит ее на плиту. Он выкручивает горелку, накрывает кастрюлю крышкой и садится на стойку. Секунд через пятнадцать ему становится скучно, он достает телефон и видит сообщение от Эдди.

Эдди. 20.38

Скуууууууукааааа

Ричи улыбается и пишет:

Преееелесть. Представляю, как тыкаешь в кнопки на своей раскладушке и ждешь, пока выпадет нужная буква. Кажется, я тебе действительно нравлюсь, раз ты прилагаешь такие усилия.

Могу я признаться?

В чем?

Я купил новый телефон на следующий день после твоего отъезда.

Из-за меня, Эдс? О, как же бьется сердце

Бип бип

Лыоварлфыоват

?

В точку

Тебе повезло, что ты милый

Но с тобой не сравнить

Неприемлемо измерять и сравнивать привлекательность двух разных людей. Качества одного человека не нивелируются качествами другого. Иными словами, мы оба милые.

Благодарю, профессор Каспбрак.

Лоыврадфолыар

Смотри, втянулся

Пфэ

Сам ты пфэ. Что у тебя за телефон?

Айфон чего-то там. 4, может?

Ты шутишь.

Что?

Где ты купил айфон 4? Их уже лет восемь не делают

Ок может он не такой уж новый, зато дешевый

Я бы купил тебе телефон

Не

Что?

Не говори такие вещи. Я чувствую себя мерзко.