— Разве мы с вами знакомы, молодой человек?

— А вы меня не узнаёте?

— Нет. А должен? Вы, наверное, один из тех студентов университета, что неуважительно относятся к гремлинам. Верно?

Генри хотел ответить, но в этот момент в палату зашла медприслужница с тележкой еды.

— А! Я вижу, вы тоже очнулись. Как самочувствие? — поинтересовалась она, протягивая Генри тарелку супа.

— В полном порядке, — ответил он, принимая из рук медприслужницы тарелку супа. — Только голова немного побаливает.

— Ну, вы ещё легко отделались. А вот мистеру Фичетту повезло меньше… — Она тяжело вздохнула, взяла с тележки тюбик с надписью «овощной суп», прикрутила к нему трубку и сунула Фичетту в рот. Тот стал всасывать содержимое тюбика словно сок. — Сотрясение мозга средней степени, вывих шеи и, судя по всему, частичная потеря памяти.

— Потеря памяти? — переспросил Генри, не веря своим ушам. Теперь-то ему стало понятно, почему смотритель его не узнал.

— Частичная, — повторилась медприслужница. — Утром заходил профессор Гиблл, и Фичетт не признал его. Он хотел расспросить, что произошло этой ночью, но так и не получил ответа, так как смотритель ничего не смог вспомнить. Поэтому он сказал, что позже поговорит с вами, когда вы придёте в сознание, мистер Грин. Обещал зайти в обед. Так что, думаю, он будет тут с минуты на минуту.

Только она закончила говорить, как в палату зашёл Реджинальд Гиблл, но не один, а в сопровождении Мэта Маккинли.

— Ну, наконец-то, вы пришли в себя, мистер Грин, — радостно произнёс Гиблл.

Генри почувствовал, как на него нахлынуло волнение. Он поставил тарелку с супом на прикроватную тумбу и попытался собраться с мыслями.

— Думаю, вы догадываетесь, зачем я пришёл…

— Вполне, — коротко ответил Генри и сглотнул слюну, представляя, что сейчас, возможно, придётся много врать.

— Ваш однокурсник, мистер Маккинли, уже поведал мне, что гремлины Артура задержали вас в неположенное время, гуляющими по университету. И в наказание смотритель отправил вас работать на кухне. Это так?

Генри кивнул.

— Тогда объясните мне, — продолжил Гиблл, — какого чёрта вы делали у смотрителя в кабинете?

— Мистер Фичетт зачем-то вызвал меня к себе, — ответил парень.

— Я же говорил вам, профессор, — тут же добавил Мэт.

— Да, Маккинли. Но мне всё-таки интересно, как так получилось, что гремлины нашли его и смотрителя погребёнными под книжным шкафом?

— Это была чистая случайность, профессор, — протараторил Генри. — Просто… Просто в кабинете смотрителя было слишком душно, у меня закружилась голова, и, чтобы не упасть, я схватился за шкаф, но тот накренился и…

— Так всё и было?

Генри снова кивнул.

— Неужели? Честно признаться, звучит не очень убедительно.

— Спросите у мистера Фичетта, если не верите мне.

— У него амнезия, он ничего не помнит… — сказал Гиблл, а Генри в душе довольно улыбнулся: именно на такой ответ декана он и рассчитывал. — И значит, более вам нечего добавить?

— Нет, — уверенно ответил он.

— В таком случае, у меня остался последний вопрос: почему вы с Маккинли бродили по Селтфоссу в неположенное время? Я же всех предупреждал, что по университету будет рыскать призрак Джима Хаггарда. Вы подвергали себя смертельной опасности.

Мэт издал ехидный смешок, за который декан тут же одарил его тяжёлым взглядом.

— Я сказал что-то смешное, Маккинли?

— Нет, сэр.

— При всём моём уважении, — отвечал Генри, пытаясь сдержать смех, — но ведь вы и есть тот самый призрак Джима Хаггарда.

На этот раз ехидно усмехнулась медприслужница.

Реджинальд Гиблл почувствовал себя неловко и ответил с заметным раздражением:

— Что за вздор? Я — призрак покойного смотрителя? Такую чушь мне ещё никто в жизни не говорил. Вас, видно, здорово пришибло шкафом, мистер Грин. — Затем он выдержал небольшую паузу и добавил: — Что ж, мне пора… Всё, что я хотел узнать, я узнал.

Когда Гиблл покинул палату, её стены наполнились хохотом Генри, Мэта и медприслужницы. Когда они закончили смеяться, то Мэт, глядя на Генри, намекающее кашлянул, и тот понял, что Мэт хочет переговорить с ним с глазу на глаз.

— Раз у меня нет серьёзных травм, то могу я идти? — спросил Генри медприслужницу.

— Вас тут никто не держит насильно, — ответила та. — Если ваше самочувствие позволяет, то можете идти. Но я бы рекомендовала вам хотя бы сутки отлежаться. Отдохнуть.

— Нет, я в полном порядке, — ответил парень.

Когда они с Мэтом вышли из травматологического отделения в коридор и направились к лифту, чтобы покинуть больничный этаж, тот спросил, что же произошло в кабинете смотрителя.

Генри не стал упоминать, что угрожал Фичетту, а лишь повторил то, что сказал декану.

— Ты всё слышал, это была чистая случайность и только.

— Но ты хотя бы успел раздобыть доказательства вины Фичетта?

Генри медленно помотал головой из стороны в сторону.

— Я и дневника-то найти не смог, чего уж там до каких-то доказательств.

— Я знал, что нельзя было на тебя надеяться! — гневно воскликнул Мэт. — Надо было самому идти к смотрителю, а тебя оставить на кухне. Понимаешь, ты подвёл меня… Ты подвёл Сообщество!

— Мне нет дела до Сообщества, — спокойно ответил Генри. — Я не состою в нём.

— Чёрт с СОН, но ты понимаешь, что Бэтси теперь не будет отмщена?!

Генри не знал, что ответить. Он молча вызвал лифт, а когда тот приехал, то зашёл внутрь и набрал пятнадцатый этаж.

— Ты разве не едешь вниз? — удивился Маккинли.

— Нет, сперва я хочу кое-что выяснить. Поэтому лучше вызови себе другой лифт.

Мэт подозрительно посмотрел на него, но всё же вышел из кабины, а Генри нажал на кнопку «пуск» и уже через несколько секунд оказался на пятнадцатом этаже.

Он никак не мог поверить своему счастью, что Фичетт не узнаёт его, а, следовательно, он забыл, в каких целях хотел использовать Генри. Но оставалась одна проблема — дневник всё ещё находился в кабинете смотрителя. Или нет? Может, он спрятал его в другом месте? И он понял, что недостаточно знает об Артуре Фичетте. Кем тот был? Чем занимался? Кому прислуживал раньше? И как вообще оказался в Селтфоссе? Генри подумал, что лучше всего получить ответы на эти вопросы у человека, которого тот подставил, — доктора Монстролли, ему-то наверняка должно быть что-то известно о прошлом смотрителя. А заодно парень хотел выяснить ещё кое-что…

Монстролли пребывал сегодня явно не в лучшем расположении духа. Когда Генри позвонил в звонок лаборатории, то через минуту дверь слегка отворилась и показавшийся из-за неё доктор злобно прорычал:

— Кого тут ко мне дьявол пригнал?

Но увидав Генри, он сменил тон на более уравновешенный и произнёс:

— А! Это вы мистер Грин. Вы что-то хотели?

— Да, я хотел бы с вами поговорить кое о чём. Можно войти?

Монстролли обернулся назад и нерешительно ответил:

— Ну-у… Так и быть, проходи. Но ненадолго.

Оказавшись внутри, Генри осмотрелся. Учебная лаборатория выглядела почти также, как до учинённого чудовищем погрома. А инкубатор-зверинец находился за точно такой же новенькой стальной дверью, какая была при входе.

— Вау! Это всё восстановили гремлины? — спросил он.

— Да, они постарались на славу. Так что вас привело ко мне сегодня, Генри?

— Дело в том, что… — Парень немного замялся. Он хотел сразу спросить об Артуре Фичетте, но подумал, что лучше начать тему разговора немного издалека. — Это касается созданного вами чудовища.

— Оно мертво. О чём тут говорить?

— Это так. Но меня до сих пор волнует то, как оно повело себя после того, как ворвалось в Общий зал и начало сеять панику и хаос.

— И что же вас смутило в его поведении, Генри?

— В один момент оно успокоилось и стало принюхиваться к воздуху, после чего вдруг перевело взгляд на меня и, опустившись на четвереньки, подошло ближе. Я хотел развернуться и побежать, но вместо этого оцепенел от ужаса. Чудовище начало обнюхивать меня, а как закончило, то ухнуло по-гиеньи и…