После инцидента на дороге, оставшуюся часть пути между нами царила тишина и безмолвие, отчасти вызванные послевкусием разговора, отчасти — утомленностью. В моих мыслях, среди надежд обнаружить в крепости Харпера, четко выстроенных намерений обсудить с ним не до конца составленный план по поимке Элиаса, и желания дать себе долгожданный отдых после стольких приключений, — пойманной в клетку птицей трепыхалось стремление вновь ощутить на себе чуть шершавые прикосновения пальцев Лидера. И теперь я почему-то не чувствовала себя так, словно, желая этого, предаю свои догмы и принципы — наоборот.

Вздымая копытами пыль, мы почти вровень поскакали к запертым воротам, и Маски, признав в одном из грязных от дороги всадников меня, поспешили тут же распахнуть их перед нами, отдавая честь.

За неприступными стенами скрывалась бьющая ключом жизнь не малого гарнизона — ворвавшись внутрь, я быстрым взглядом оглядела постройки различного назначения, марширующих и тренирующихся меченосцев, после вдохнула запах кованой стали из кузниц, костров и лошадей, и поняла, что вернулась домой.

К казарменной жизни быстро привыкаешь, забывая о том, что есть истинный уют и комфорт.

Лидер притормозил коня рядом с моим, когда к нам подошли двое Масок, чтобы забрать уставших животных. Он спрыгнул с седла, на ходу снимая с головы серое одеяние, прослужившее защитой от ветра и пыли, которое не торопился надеть вновь — вместо него он сразу натянул на оголенные мышцы черную куртку, до этого завернутым свертком покоившуюся рядом в котомке.

Солдаты искоса быстро осмотрели Лидера, но благоразумно промолчали — если чужак прибыл со мной, это означало, что он находился под протекцией Кровавого Сорокопута, и никто не имел право сомневаться в моих действиях и решениях.

В этих землях мои приказы ставились превыше прочих инстанций, исполняясь беспрекословно, но я невольно внутренне содрогнулась, вспомнив, что отсутствие этого права на сомнение не распространяется на Императора и Коменданта, и молила про себя богов не дать слухам расползтись настолько быстро, чтобы их окровавленные вечными пытками руки добрались до Лидера. Никто не знает, как Маркус обойдется с прибывшим чужестранцем, находясь под влиянием и воздействием Керис Витуриа*.

Надеюсь, мы найдем способ вернуть его в Чикаго быстрее, чем случится непоправимое, хотя стоило мне сейчас на мгновение подумать о будущем прощании, что-то под ребрами начинало неумолимо ныть.

— Да здравствует Кровавый Сорокопут!

— Генерал Харпер прибыл? — холодно бросила я одному из солдат, взявшему у меня поводья.

— Так точно, сэр. Прибыл с войском день назад, — отчеканил Маска, на что Лидер удивленно поднял брови, — Ожидает вас в Зале Советов в главном корпусе, сэр.

На привлекательном мужественном лице читалось явное замешательство, вызванное таким обращением к моей персоне, и я улыбнулась про себя, осознав, что Лидер застал тогда в шатре мое общение лишь с Авитасом, который называл меня по полному званию.

Предыдущий Сорокопут был мужчиной, но это не играло особой роли — этому титулу изначально было принято говорить «сэр».

Так как нас окружали меченосцы, я также была вынуждена вернуть в свой тон официоз, повернувшись к моему ожидающему в молчании союзнику, который, благо, понял перемену во мне без лишних слов:

— Лидер, вас проводят до кузниц, а после покажут покои. Или наоборот, если пожелаете. Я вернусь к вам после совещания с Харпером, — получив его короткий кивок и проницательный взгляд, я нехотя повернулась и вновь обратилась к говорившему со мной Маске, — Окажите моему гостю то же внимание и всю необходимую помощь, что оказали бы мне.

— Будет исполнено, сэр.

Один из воинов поспешил увести лошадей, а второй, приставленный мною к Лидеру, отдав честь, обошел меня, чтобы показать ему дальнейшее направление. Проходя мимо, мой сероглазый спутник, в своих черных одеждах выделяющийся среди всего гарнизона, осторожно, чтобы нас точно никто не услышал, прошептал:

— Я буду ждать, Элен.

Я заметила, что задержала дыхание вплоть до того момента, как он и Маска окончательно удалились. Шумно выдохнув и пытаясь выровнять пульс, я устремилась в сторону Зала, на ходу приводя мысли, обожженные горячим дыханием Лидера, в порядок.

***

Несмотря на изменения ветра в наших отношениях и почти трехдневное пребывание в компании моего союзника, который позволял себе нарушение субординации в том числе тем, что начал звать меня по имени, я не планировала отодвигать в сторону свой с трудом созданный образ перед другими людьми и подчиненными. Поэтому, едва зайдя в Зал Советов, имеющийся, кстати, при каждой крепости, я скользнула глазами по раскрывшему рот в немом удивлении от моего появления Харперу, который до этого склонился над пергаментами, и хладнокровно проговорила:

— Авитас, доложить текущую ситуацию.

По всегда невозмутимому лицу моего военачальника, которое тоже скрывалось под маской, было заметно сейчас, как им еле сдерживается радость от встречи со мной и желание обняться после вынужденной разлуки, что было, несомненно, абсолютно невозможным. Он и так оплошал в том, что в порыве эмоций во время нападения кочевников допустил фамильярность в мой адрес, и, думаю, Харпер усвоил этот урок настолько, что не даст себе волю в очередном непозволительном поведении.

— Приветствую, Кровавый Сорокопут, — запоздало пробормотал он, стараясь собраться с мыслями. Сложив руки по швам и выпрямившись, он придал твердость голосу и продолжил, — Приятно видеть вас в добром здравии после непродолжительного путешествия.

— Авитас, мой приказ звучал «докладывай», а не «выражай свое отношение к моему возвращению», — усаживаясь за круглый стол переговоров, заваленный свитками и миниатюрными фигурками конницы и пехоты, хмуро ответила я.

Генерал тихо откашлялся, коротко извинился и, больше не отвлекаясь, начал свою речь:

— Мы отразили нападение кочевников, взяв в плен десятерых, которых необходимо допросить. Остальных уничтожили — всего около ста семидесяти человек. Наши потери в ходе битвы составляют около тридцати Масок — они могли бы быть меньше, если бы некоторые не погибли в огне, охватившем лагерь. Сюда я с оставшимся войском в двести пятьдесят солдат добрался без происшествий.

Я незаметно хмыкнула себе под нос, вспомнив, через сколько происшествий зато прошли мы с Лидером, пока нашли гарнизон. Потери в моих людях были не такими значительными, как ожидалось, и я решила пока сильно не вдаваться в подробности.

Харпер, тем временем, уже полностью бесстрастным тоном продолжал доклад:

— От Императора или Коменданта пока никаких вестей нет, барабаны не передавали ничего нового за этого время. Следов Витуриа и каких-либо зацепок также не обнаружено.

— Есть одна, и если предположение окажется верным, мы схватим Элиаса к закату дня полной луны, — дослушав, медленно вступила я, указав Харперу ладонью на кресло напротив.

Когда генерал сел, весь обратившись во внимание, я вкратце, без лишних эмоций обрисовала ему, как мы добирались с Лидером до крепости, а после подробно рассказала о предстоящей поездке в Нур и Осенней ярмарке кочевников, где я ожидаю поймать беглеца.

Беглеца, к которому когда-то испытывала чувства…

— Вы уверены, что чужаку можно доверять? — настороженно спросил Харпер, услышав, что Лидер собирается на ярмарку со мной.

Я устало потерла переносицу, желая прилечь и отдохнуть, но отогнав эти навязчивые мысли, лишь медленно проговорила:

— Мы заключили своего рода соглашение. И, как видишь, если я до сих пор жива, это о чем-то говорит, хотя у него было множество шансов убить меня, например, во сне. По пути сюда Лидер не раз продемонстрировал ярко-выраженные боевые качества, поэтому его пребывание с нами не обсуждается.

Да, Элен, и не только их он ярко демонстрировал, пока вы были наедине…

Чтобы Авитас не заметил отразившееся на лице смущение и легкое замешательство, я встала со своего места, решив немного размять ноги.