В закутке, отгороженном сеткой и шкафами, располагался «кабинет». Выбрав наименее негигиеничный стул, Матвей величаво развалился, как и подобало московскому проверяющему. Довольно долго визуально изучал Жулина – худого, жилистого, с ярко выраженными мышцами лица. Волосы практически под нулевку (дешевле!) не скрывали высокий лоб и крупноватые голубые глаза. Прямой нос с маловыраженной горбинкой, заметный кадык и несколько крупных рытвин от прыщей (несбалансированное питание в юные годы?). Ничего впечатляющего – русский русский, а его люди на него оглядываются, словно ждут откровения в последней инстанции.

– Здесь коллектив целиком?

– Один МНС отсутствует, – Арсений теребил пуговицу не слишком чистого халата, как ученик, не догадывающийся, накажут его или помилуют.

– Причина?

– Уехал за границу и пропал, – почти беззвучно пролепетали внезапно пересохшие губы. – Николай Дрик.

– Год рождения? ФИО?

– 1990. Николай Дрик.

Алехин отправил сообщение Оперу и продолжил беседу, очень схожую с допросом. Через несколько минут смартфон пискнул: «Полтора месяца назад вылетел в Данию, обратным билетом не воспользовался, позже купил билет Копенгаген-Майами в один конец. Областное УФСБ в курсе. Уголовное дело не возбуждалось». Шпионы – тоже люди, и им также иногда везет. Только в оперативных делах удача улыбается единицам. Ветеран – из счастливчиков – даже не удивился. Последнее время некая сила давала подсказки и намеки, будто вела по еще непонятному маршруту, который неизвестным образом заложен в невидимый навигатор. Логика не ясна, причинно-следственные связи не просматриваются, но они существуют. Последние сомнения отпали сей секунд.

– Вам в полиции бывать доводилось?

– Нет, а что?

– У ментов есть коронная фраза: «С этого места поподробнее». От себя добавлю: «Пожалуйста». Ничего не бойтесь, просто расскажите правду, только без изъятий.

– Неглупый парень, хотя звезд с неба не хватал, пришел в лабораторию по протекции отца – тогда вице-губернатора. Кстати, принес грант – «приданное» от папаши.

– Его вклад в ваши исследования велик?

– Не сказал бы. Мелочи прикладного характера.

– Кто «звезда» в коллективе?

– Валерий, несомненно. Математический мотор проекта. Почти гений. Остальные сотрудники на подхвате.

– А вы лично? Отбросив скромность?

– Генерирую физические идеи. Нетрадиционные, прорывные. Мы стоим на пороге… – ученый умолк, остановленный жестом собеседника.

– О субстативной составляющей поговорим обстоятельно и позже. Почему исчез Дрик?

– Быть может, ищет лучшей жизни, надеется устроиться в западной научной среде.

– Кому он там нужен? Вы же сказали посредственность?

– Не то, чтобы столь уничижительно… Скорее неглупый человек, небесполезный. Хотя с завышенной самооценкой и излишними амбициями.

– Как много беглец знает о проекте?

– Немного об идеологии, порядочно о технических наработках.

– То есть западные коллеги с его помощью способны повторить ваши исследования? – внутренне напрягся Матвей.

– Сейчас – вряд ли. Со временем – возможно: там есть толковые математики и суперкомпьютерами они лучше обеспечены. Но, – хитрая усмешка тронула уста Жулина, – там нет Валерки и меня. На днях мы вдвоем нашли, наконец, верный путь, о котором Дрику ничего неизвестно.

– Путь к чему? – Алехин расслабился, услышав о серьезной дыре в информированности невозвращенца.

– Только не смейтесь: путь к перемещению во времени! – даже внешне ученый вдруг преобразился, став больше и значительней своей физической величины.

Московский гость никак не отреагировал. Жулин ожидал смеха, издевки, отрицания, интереса. А тут пустое лицо, пепельные глаза с черными точками зрачком. Полное отсутствие мимики, неподвижное тело и молчание, как у удава переваривающего кролика. Не первого и не последнего в жизни. Хотя нынешний имел космический масштаб. Если бы посетитель был туп или необразован, еще можно понять. Но спокойно молчащий человек бесспорно знал мир и людей. Такой не отвратит очи от божественного лика Вселенной. Арсению стало не по себе, словно на обшарпанном стуле перед ним существо, уже миновавшее стадию homo sapiens. Хотелось проверить, спросить, убедиться. Смелости не хватило.

– Оттого сегодня и празднуем, – вымолвил в итоге.

– Расчеты подтверждены независимыми экспериментами? Есть реальные результаты? – заторопился ветеран, обычно не задающий больше одного вопроса за раз.

– Нет. Пока всё держим в секрете. На эксперимент нужно много энергии, у нас же деньги давно кончились. Зарплату и ту выдать нечем.

– Если финансовые ограничения будут сняты, сможете показать мне что-либо, подтверждающее ваше пока голословное утверждение?

– Очень вероятно, сможем. Только прорыв уже состоялся: математику не обманешь.

– Бертран Рассел считал, что «из дома реальности легко забрести в лес математики, но лишь немногие способны вернуться обратно». Мне бы нечто осязаемое.

– Для физической демонстрации нужны мегаватты и миллионы.

– Долларов?

– Рублей, два-три для начала.

– Не проблема. Но, если меня намерено вводите в заблуждение, я вас строго накажу. Договорились?

– Да. А вы кто? – собрался с духом завлаб и повторил изначальный вопрос.

– Послужной список длинный. Недавно моим работодателем являлся Иблис – восточный побратим большущего негодяя, по-русски обычно называемого дьяволом. Не сработались: пришлось рогатого уволить без выходного пособия. Сейчас тружусь в Общенародном фронте. Куда пошлют там и работаю. Сейчас вот на науку бросили: бороться с ретроградами и двигать прогрессивную молодежь. Вам нужен сподвижник?

– Очень.

– Тогда идите, надо обнадежить коллектив, только сдержанно, без обещаний лимузинов и бриллиантов. Я к вам часиков в восемь домой зайду. Вот деньги: купите выпивку и закуску. Ваша жена шампанское пьет?

– Пьет, – обескуражено пробормотал ульяновец, автоматически принимая купюры.

– Найдите для неё Moet & Chandon Rose Imperial. Дайте бумагу, запишу название.

– Запишите и мой адрес.

– Обижаете, Арсений Ильич!

В коридоре, как истребитель, барражировала АХД – взад и вперед, сложив руки за спиной. Обеспокоенная и обиженная дерзкими действиями ревизора. После совместного обхода еще трех лабораторий её артериальное давление пришло в привычную норму, а настроение приподнялось.

– Как с транспортом? Где разместились? Вечером в ресторан не желаете?

– Желаю, только не сегодня – утомили высоколобые умники.

– Они могут. Каждый мнит себя Ландау или Алферовым.

– Алферов актуален, знаю, его в ОФ приглашали. Причем тут Ландау?

– Тоже физик.

Упиваясь фразой «тоже физик» про мирового гения и лауреата бесчисленных премий, включая Нобелевку, Алехин вышел из НИИ. Возле желтого «патриота» с неоднократно обоссаными колесами, набрал номер Чудова: «Жулин Арсений Ильич. Полная объективка и данные на его последнего научного руководителя. К 20.00».

– Москвич под институтские финансы роет, – Ануш внушала Безопаснику. – Вдруг какое дерьмо всплывет? Одна приватизация приозерной территории на срок тянет. Надо бы «прослушку» на его мобильник поставить. Ты в УФСБ договорись.

– Сделаю, только вдруг от чекистов протечет? Ревизор смахивает на спецслужбиста, по крайней мере бывшего. Для надежности надо бы и вам переговорить с «Бобром».

– Опять с бандитами терки?

– Куда без них.

«И зачем строят гаражи в Штатах? – озадаченно смотрел на соседа Степан. – В Калифорнии только я и ставлю машину внутрь, остальные паркуются перед домом».

– Hello, Martin!

– Hi! How are you?

– Just fine! Открой тайну несведущему русскому: что американцы держат в гаражах?

– Ага, начинаешь вникать в местный стиль жизни! Барахло держат или мастерские делают. Мы с Нэнси поставили тренажеры, – американец задрал рубашку, демонстрируя кубики накаченного пресса.