— Эй, я сваливаю, ребята, — сказал я, вставая с перевернутой вверх дном корзины.

— Ты сможешь сесть за руль?

— Да, я выпил только две банки. Остальное допью дома. Увидимся, неудачники.

— Пока, дружище.

Я подхватил упаковку с двенадцатью банками подмышку и направился к машине. Ой, погодите. У меня осталось всего пять. А это означало, что мне, вероятно, не стоило садиться за руль.

Я был пьян.

Да и хрен с ним.

В отличие от моего отца, мне нечего было терять. Да и какое это имело значение? У меня не было проблем с вождением. Я нормально вел машину. Просто поехал не домой. Не к себе домой.

Я понял, что она дома, и мне стало немного легче. Припарковавшись у обочины, стал наблюдать, как в ее окне менялся цвет. В комнате было темно, но включен телевизор. Внимательно следя за окном, я отправил ей сообщение.

Блейк: «Я перед твоим окном».

Конечно же, штора дернулась, и я стал ждать. Через несколько минут Дженни открыла входную дверь в длинной футболке. Она сердито посмотрела на меня и потопала в мою сторону босиком. Господи, какой красивой она была.

— Ты чокнутый? — заорала Дженни.

— Залезай в машину.

— Нет. Что ты тут делаешь?

— Что ТЫ тут делаешь? Еще нет и девяти. У твоего дружка денег не хватает вывести тебя на свидание?

— Чего тебе надо?

— Прости. Я не хотел. Пожалуйста, сядь на минутку.

— Блейк, ты должен остановиться.

— Пожалуйста, сядь в машину. Ты стоишь на улице полураздетая.

— У меня под футболкой шорты, ревнивец, у которого нет никакого права ревновать, — я тоскливо улыбнулся, наблюдая, как Дженни обошла машину спереди.

— Ладно, я сижу. Чего ты хочешь?

— Тебя.

— Блейк, пожалуйста, перестань. Мне нужно, чтобы ты меня отпустил.

— Я в это не верю. Ты с ним трахалась?

— О, господи! Я ухожу.

— Это закономерный вопрос. Думаю, у меня есть право знать.

— Серьезно? У тебя кто-нибудь был за последние семнадцать дней?

— Восемнадцать.

— Еще нет полуночи. Так был?

— Да, — я тяжело вздохнул, барабаня пальцем по рулю.

— Ага, я так и думала. Подружка Фарры, Лесли, рассказала ей.

— Я даже не знаю, кто такая Лесли, и я ненавижу эту Фарру. Перестань с ней тусить.

— Нет. Разве ты не хочешь теперь узнать о том, как я трахаюсь в Райаном? Разве не таков был уговор? Ну, скажи мне? Или мне рассказать? Разве ты не хочешь узнать, как, сидя у него на коленях, я раскачиваюсь на его …

— Перестань. Просто остановись, Дженни. Мне очень, очень жаль. Прости меня за все, что я сделал. Черт побери, ты обращаешься со мной, как с убийцей. Твое наказание не соответствует преступлению. Я ненавижу это. Ненавижу, что ты не разговариваешь со мной. Где он сейчас? Думаешь, он сидит и думает о тебе, как я? Вовсе нет. Он хочет тебя из-за твоего отца. Открой уже глаза, мать твою!

— Вообще-то, он пригласил меня сегодня на свидание. Он собирался на вечеринку своего братства. Вот так-то.

— Почему ты здесь? Папочке не нравится, что ты встречаешься со студентом?

— Сейчас мой отец доверяет Райану больше, чем тебе. Черт возьми, твой отец по-дурацки погиб, сев пьяным за руль. И от тебя воняет, как от пивной бутылки.

— Тогда почему ты тут сидишь?

— У меня разболелся живот, хотя это не твое дело.

— Дженни, мы можем все исправить? Можем хотя бы попытаться?

— Ты нарисовываешься тут пьяный и хочешь, чтобы я попробовала? Мы оба уже знаем, что хотим от жизни разного. Ты давай, строй свою карьеру. А я просто хочу заниматься музыкой.

— Я тоже этого хочу. Я подарю тебе столько детей, сколько пожелаешь. Пожалуйста, детка.

— Не называй меня так, — усмехнулась она. — Все кончено, Блейк. Пожалуйста, живи дальше.

— Я этому не верю. Не верю ни на секунду, что ты так думаешь.

— Это правда, Блейк. Отпусти меня.

Дженни не остановила меня, когда я развернул ее к себе и поцеловал в губы. Она не поморщилась, но и не остановила меня. Это был всего лишь легкий, нежный поцелуй, но достаточный, чтобы я возненавидел себя еще больше. Я так скучал по ее поцелуям.

— У тебя губы горячие. Ты в порядке?

— Да, я ходила к врачу. Он назначил антибиотики.

— От чего? Что с тобой?

— Стрептококк.

— И ты только что поцеловала меня? — поддразнил я. Дженни печально улыбнулась, и я всем сердцем хотел, все исправить.

— Технически, это ты поцеловал меня.

— Ты ведь знаешь, что я тебя люблю?

— Знаю, Блейк. Я тоже тебя люблю, но думаю, нам с тобой надо немного повзрослеть, прежде чем задумываться о будущем.

— Думаю, ты права, но я все равно женюсь на тебе, и я по-прежнему буду хреново относиться к Райану.

— Ты сводишь моего отца с ума. Я слышала, как он рассказывал маме, что ты разбираешь его компанию по косточкам.

— Ага, но спроси его, как много денег я ему уже сэкономил.

— О да, он знает. Я слышала, как он говорил ей об этом. Он гордится тобой и волнуется за тебя. Как и я.

— Почему? Со мной все нормально.

— Ты выпил и за рулем, Блейк.

— Ну, в моих мыслях это не казалось таким глупым, хотя сейчас, когда ты произнесла это вслух, кажется.

— Позвони маме, чтобы она приехала и забрала тебя.

— Нет. Я в порядке, но обещаю, что больше не буду так делать.

— Как хочешь, увидимся как-нибудь, — Дженни наклонилась, чтобы поцеловать меня, и я придвинулся ближе.

— Позвони маме, — произнесла она над моими губами. Только я подумал, что она поцелует меня, как Дженни вытащила мои ключи и выскочила из машины. Я позвал ее, но она не остановилась. Мне оставалось либо позвонить матери, либо устроить сцену и разбудить Холдена. Я не хотел ни того, ни другого.

Следующим утром я все еще спал, когда Холден постучал по стеклу и отдал мне ключи.

— Отправляйся домой, Блейк.

Глава 14

— И почему мне кажется, что ты собираешься сказать, что хочешь остановиться? — поинтересовалась я. Блейк заправил прядь волос мне за ухо, и я задумалась, был ли Барри тем единственным для моей мамы. Таким же, как Дженни была для Блейка, а Блейк для меня. Любила ли она его также сильно? Эта мысль вызвала во мне ещё больше ненависти к Барри. Он лишил ее любви, разбил ей сердце и не дал ей шанса найти когда-либо новую любовь.

— Потому что так и есть. Ты меня поражаешь. Это же искусство. Может, тебе стоит заняться татуировками.

— Могу я написать на твоей груди?

— Гм, конечно.

Блейк поцеловал меня, когда стянул футболку через голову. Над его бьющимся сердцем я вывела тем же вычурным шрифтом буквы ДЛХ.

— Дженни Линн Холден, — произнес он, касаясь пальцами надписи.

— Да, Дженни всегда будет здесь.

— Это правда, — Блейк усмехнулся и взял меня за обе руки.

— И это хорошо. Она может оставаться тут, но ты должен сделать себя счастливым. Никто, даже Пи, не может сделать это за тебя. Всё зависит от тебя самого. Нельзя больше винить своего отца или Дженни. Такова жизнь. И в ней случается всякое.

— Почему ты умнее меня? Я старше, это я должен давать тебе советы.

— Я хочу услышать об этом, Блейк.

— Хорошо, только не сегодня.

— Ты много раз оттягивал этот разговор, в следующий раз начнешь с самого важного. Не хочу слушать о мудаке Райане или стервозной Фарре. Я хочу узнать о тебе и Дженни.