Однако счастье получения небольшого количества свободного времени оказалось недолгим. Уже через две недели после начала занятий Катерины с Максимом она вместе с Минделем попросили его приехать в клуб для серьезного разговора.

— К нам хочет прийти новая ученица, отказать которой было бы очень неразумно, хотя у неё есть несколько…м-м-м… странных пожеланий, — начал Алексей.

Ефимов пожал плечами, мол, выкладывайте дальше. Потом, сообразив, что присутствие уже бывшей ученицы неспроста, вопросительно посмотрел на неё.

— Она наша клиентка. Фактически она собирается прийти сюда благодаря мне. Хотя и Алексей Михайлович в стороне не остался — через других учеников, у которых нашлись общие знакомые, которые и провели дополнительную "рекламную кампанию", — протараторила Катерина.

"И чего она так волнуется?" — удивился он. То, что она начинала быстро-быстро говорить только когда немного волновалась, он понял ещё при их самой первой встрече.

— И? В чем проблема то? И что за странные пожелания? И кто это вообще? И причем здесь именно я? — Сергей изо всех сил старался говорить без накатившего вдруг ни с того ни с сего раздражения.

— Это дочь…э-э-э…м-м-м… одного из… министров. Только умоляю, не надо дополнительных вопросов, — в Катерине явно боролись желание продемонстрировать собственную осведомленность и, видимо, данное обещание держать язык за зубами.

— Как я вижу — налицо некоторые сложности, — уже еле-еле сдерживая раздражение сказал Ефимов, — И зачем тогда все это затевать?

— Вы же сами говорили о клиентах такого уровня, — Миндель осуждающе покачал головой, — или Ваша позиция поменялась?

— Хорошо, хорошо, — пошел на попятную Сергей, подумав: "Действительно, чего я дергаюсь то?" — Ну а пожелания то какие? И почему я?

— Почему Вы — объяснение вроде бы простое: нужен тренер-не-ровесник, а прилично старше, поскольку её то ли бой-френд, то ли жених, то ли уже муж приревновать может.

— А сколько лет то?

— Студентка еще. Причем учится одновременно в Москве и в Лондоне. И вот здесь сложность — высказано пожелание, чтобы тренер на время её пребывания в Лондоне тоже был там и продолжал занятия.

Сергей хотел расхохотаться, но удержался, решив, что будущей клиентке просто забыли рассказать, что из себя представляет её будущий тренер. Слишком велико было желание заполучить её.

— Этот вопрос я решу с будущей ученицей сам, — ухмыльнулся он, уже зная, что будет говорить, когда речь зайдет о поездке, — Только в контракт, упаси бог, это условие не включите.

Новая ученица оказалась весьма симпатичной барышней с роскошными каштановыми кудрями, пронзительными зелеными глазами и отличной спортивной фигурой. Впечатление немного портил насмешливый и снисходительный взгляд, которым она смотрела не только на окружающих, но и на обстановку в зале.

Познакомив их, Алексей, сославшись на дела, быстренько сбежал. В зале в этот момент кроме них была всего одна пара, да и та уже заканчивала занятие.

— Ну что ж, начнем? — предложил Сергей, когда они остались одни.

— Конечно, — "разрешила" с поистине царским видом Татьяна.

Проигнорировав снисходительный тон, он, так же, как и на первом занятии с Катериной, показал то же самое видео. Только реакция у новой ученицы была совсем другой.

— Неплохо. И сколько лет все эти финалисты шли к своим результатам?

— Лет пятнадцать, я думаю. А почему Вы спросили именно об этом? — Сергей слегка напрягся и от тона, и от самого вопроса.

— То есть все они начинали в детстве? — его вопрос был "мило" проигнорирован.

— Скорее всего — да… А у Вас в планах — быстренько выиграть Чемпионат Мира?

— Не думаю, что это такая уж невыполнимая задача, хотя планов у меня пока, естественно, никаких нет, — усмехнулась Татьяна и добавила, — я в школе пять лет танцевала в Локтевском ансамбле. Потом, правда, нашлись другие интересы.

— Здорово! — искренне обрадовался Сергей, — а покажите что-нибудь, если помните! — он попытался изобразить умильную физиономию кота из "Шрека"[18].

— А музыка? — наконец-то по-доброму улыбнулась Татьяна.

— Музыка… музыка… О! Вы же наверняка "Калинку" танцевали? Подойдет?

— Пойдет. Только это будет совсем по-детски. Бросила я в восьмом классе.

— Не важно, — он быстро нашел нужную мелодию на своем ноутбуке.

Станцевала Татьяна весьма достойно[19], запнувшись всего разок в самом конце. Видимо, последние фигуры за давностью лет выветрились из девичьей памяти.

— Прекрасно! Значит, весь подготовительный период мы пропускаем и начнем сразу с чего-нибудь серьезного.

И потянулись тренировочные будни. Заниматься с ней было и очень легко, и очень тяжело одновременно. Легко было физически — Татьяна была намного сильнее, гибче, выносливее Катерины, "слушалась" во время танца не хуже Шурочки, не жаловалась на нагрузки, не пропускала занятия. И очень тяжело было психологически — постоянно прорывающееся высокомерие за пределами паркета и раздражение, а то и скандалы, при отказах переносить время занятий напрягали, что называется, не по-детски. И при всем при этом за почти презрительной ухмылкой читалось: "Тебе платят? Вот и терпи!" Сергей уже как манны небесной ждал её отъезда в Лондон и разговора, который при этом должен будет состояться. Наконец, в начале июня, после очередной тренировки Татьяна как о само собой разумеющемся, сообщила, что через неделю она улетает на месяц в Англию и попросила данные его загранпаспорта, чтобы купит билет.

"Ну, наконец то!" — злорадно подумал Сергей и со смиренным видом сказал:

— Боюсь, что это невозможно.

— Да бросьте Вы! Пожить месяц в Лондоне за чужой счет — невозможно? Или занятия за границей стоят много дороже?

— Речь вовсе не о деньгах. Просто мы никогда ничего не обсуждали, кроме танцев, и Вы, видимо, решили, что тренерство — моя основная работа. А это не так. Другими вопросами Вы не интересовались, а я не счел нужным проявлять инициативу.

Сергей рассказал о банке и экспертной группе, упомянул об интернет-магазине и соцсети, не вдаваясь в подробности, и по мере рассказа с удовлетворением отмечал, как всё больше и больше расширяются глаза его ученицы.

Пауза, повисшая после окончания недлинного рассказа, была длинной и тягостной. Наконец Ефимов тяжело вздохнул и, собравшись с силами, сказал:

— Я хочу Вам прочитать несколько строк Евтушенко. Они написаны давно — в семидесятые годы, но, как и все великие стихи, абсолютно точно подходят к любому времени. Возможно, они покажутся Вам обидными, но постарайтесь воспринять их как лекарство. Противное, горькое, но необходимое.

Он замолчал и в упор посмотрел на неё. И тут произошло то, чего Сергей ну никак не ожидал. Татьяна разревелась. Она плакала так горько, навзрыд, подвывая и всхлипывая, как плачут по рано умершим близким людям. Он снова тяжело вздохнул, встал, налил полный стакан воды, подошел к аптечке, накапал несколько капель валерьянки и протянул девушке.

Она выпила, повернула к нему заплаканное лицо и прошептала:

— Спасибо! И… простите меня!

Сергей молчал и терпеливо ждал, полагая, что последует продолжение. И не ошибся.