Если Лиам и подумал, что в нежелании Гарри объяснять своё заявление было что-то странное, он никак этого не показал. Он только поморщился и грустно улыбнулся, глядя на Луи.

— Делу? Жаль слышать это. Но, хэй, если у тебя появится немного свободного времени, дай мне знать. Я с радостью покажу тебе окрестности, — он указал на Гарри и Найла, — пока эти двое заняты отёлом, забоем коров или ещё чем-то в этом роде.

— Ловлю на слове, — сказал Томлинсон, с тоской вспоминая вид, открывающийся из окон столовой в доме Гарри. На тот момент природа казалась удивительно привлекательной. Простая, незамысловатая и далёкая от всех людских проблем. Всё это заставляло Луи чувствовать себя немного грустным и растерянным.

Обратно на землю его вернул вдруг ругнувшийся рядом Найл.

— Ёбаный в рот! — простонал он, пялясь в свой совершенно пустой кошелёк. — Она забрала все мои деньги! Не могу поверить! — Он взглянул на Гарри с диким выражением на лице. — Стайлс, одолжишь десять баксов? Мэгги будет здесь в любую минуту!

— Она же оставила тебе твою дебетовую карточку, разве нет?

Луи вздохнул, снова запутавшись. Он знал, что Лиам принимал карты. Найл совсем недавно расплатился одной из них.

— Ага, помахала ей у меня перед носом! — Голос конюха стал ещё выше и пронзительней, почти переходя на крик, и совсем сбитый с толку Луи невольно рассмеялся. За его спиной хихикнул Гарри. Найл сощурился, будто осознавая, что Стайлс всё это время знал о платёжной карточке, которую он специально оставил в своём бумажнике.

— Знаешь, она ведь сама включит песни, когда появится здесь, Ни, — тоже ухмыляясь, произнёс Лиам.

— Да? Ну, этому никогда бы не было суждено случиться, если бы ты заменил свой дурацкий автомат на новый или просто оставил бы классический! — выпалил Найл, обвиняюще тыча пальцем одной руки в Лиама, а другой выхватывая две пятидолларовые бумажки, которые ему протягивал Гарри. Он разъярённо взмахнул ими, продолжая говорить: — У меня должна быть возможность заплатить кредитной картой! И ёбаные принципы вроде наценок, привилегий или «моя-песня-первая-потому-что-у-меня-больше-денег» — единственное, что меня бесит в Америке!

Должно быть, Гарри заметил замешательство на лице Луи, поэтому, как только Найл, всё ещё недовольно бормоча себе под нос, отошёл к музыкальному автомату, пустился в объяснения:

— Мэгги и Найл каждый раз, когда мы сюда приходим, по-дружески соревнуются за возможность ставить музыку, — сказал он, всё ещё тихо посмеиваясь. — В любом случае это нелепо, потому что им нравятся одинаковые песни.

— Гарри, — упрекнул его Лиам с напускной серьёзностью, — речь о том, за кем останется последнее слово!

— И всё-таки, что не так с дебетовой картой? — поинтересовался Луи, делая глоток своего пива. В конце бара он заметил банкомат, так что если Найлу нужна была наличка для автомата…

— Оу, — произнёс Лиам и тут же вместе с Гарри затрясся в новом приступе хохота. — Найл ненавидит банкоматы. В смысле, действительно ненавидит.

— Они тоже единственное, что его бесит в Америке, — сквозь смех выдавил Стайлс.

Они оба выглядели такими счастливыми и обаятельными, что живот Луи снова скрутило от тоски. На этот раз причиной была не в невероятной привлекательности Гарри. Ладно, не только в ней. Дело по большей части было в том, как легко и непринуждённо эти двое общались и шутили. Луи понял, что действительно хотел бы стать частью всего этого, если бы Шеридан был его домом.

В его голове вдруг сформировалась идеальная фантазия о такой вот дружбе, о том как Лиам и Гарри с такой же любовью и нежностью рассказывают кому-то о всех причудах Луи. Это выглядело бы как-то так: «И Луи так боялся опоздать на начало фильма, что, пока бежал, зацепился пальцем ноги за одеяло и грохнулся с лестницы… Вот что происходит, когда ты всё-таки выпрашиваешь плед, а потом носишь его как юбку, потому что тебе якобы холодно». «Он постоянно выглядит как священник, которому мама связала рясу». «И это нелепо, потому что он никогда не надевает носки, когда носит это покрывало».

«Я действительно хочу им понравиться. Я хочу понравиться ему. Как такое могло случиться?»

— Ты должен предоставить мне право выбора, Найл! — крикнул Гарри через весь бар. — Это мои деньги.

Даже с такого большого расстояния Луи видел, как конюх закатил глаза.

— Ладно, подожди, — произнёс он, поворачиваясь к Стайлсу, и поднял руку, демонстрируя свою готовность торговаться. — Может, вместо этого, я поставлю две песни в твою честь?

Гарри покачал головой из стороны в сторону, будто обдумывая это предложение.

— Песни подберёшь от чистого сердца? — поинтересовался он.

Найл кивнул.

Гарри улыбнулся.

— Ладно… — Найл торжествующе сжал кулак, а Стайлс ткнул указательным пальцем в его сторону. — Но! Только если ты выберешь ещё одну в честь Луи.

Конюх задумался, а затем тёплая улыбка озарила его лицо.

— Отлично, — согласился он, хитро приподнимая брови. — По рукам.

Из-за просьбы Гарри Луи почувствовал приятный прилив тепла от осознания своей причастности к происходящему. Ему пришлось с головой завернуться в ветровку, чтобы скрыть румянец.

— Пять баксов на то, что одной из песен, которые он выберет для тебя, будет «Man, I Feel Like A Woman»⁴, — смеясь, произнесла только подошедшая Мэгги и наклонилась, чтобы оставить на щеке Гарри быстрый поцелуй. Она всё ещё была раскрасневшейся от холода и радостно улыбалась им обоим, нежно сжимая плечо Луи и медленно вздыхая. — Боже, мне только что пришлось разнимать драку восьмиклассниц на тренировке по волейболу, так что, мне кажется, немного текилы для всех сейчас будет отличным решением.

Когда Луи понял, что время уже давно перевалило за полночь, он уже был порядком пьян. Очень сильно пьян, судя по тому, что танцевал с Гарри Стайлсом под «Like a Prayer» (выбор Мэгги). Или, во всяком случае, рядом с Гарри. Они были достаточно близко, чтобы время от времени сталкиваться плечами.

Гарри, плавно двигавший своими длинными конечностями под музыку, выглядел невероятно раскрепощённым. Он не сдерживался, и Луи нравилось это. Восхищение, которое он испытал, когда Гарри только появился в баре, возрастало с каждой секундой, и Томлинсон уже просто не мог оторвать от ковбоя взгляд. Уже полчаса он в открытую пялился на него, но Стайлс, кажется, не возражал. На самом деле он даже пялился в ответ, так что все сомнения Луи по поводу того, нравились Гарри мужчины или нет, полностью испарились.

Желание прикоснуться к нему начинало причинять боль.

— Ребят, ещё одна песня, и всё, ладно? — крикнула Мэгги на весь бар, когда голос Мадонны начал потихоньку стихать. Гарри отогнал её и Найла от автомата после того, как они начали увлечённо целоваться под «Макарену» (выбор Найла). — Роби хочет ехать, он уже заводит машину.

— Хорошо, — согласился Гарри, смахивая со лба влажные от пота волосы и тяжело дыша. Следующая песня зазвучала из динамиков, а Луи нахмурился, пытаясь её узнать. Это было мелодичное звучание скрипки и сильный женский голос, поющий о желании притронуться к земле. Песня была совсем не похожа на типичную танцевальную музыку.

— О боже, — тихо пробормотал Стайлс, начиная неуверенно переминаться с ноги на ногу, с интересом изучая свои сапоги.

— Ох! Ох! Ох! — заголосил Найл, а его лицо засияло. Он ухмыльнулся и поднял в воздух своё пиво. — Это для тебя, Луи! Dixie Chicks в честь нашего уважаемого нотарибруса!

— Что это за песня? — спросил Томлинсон.

Гарри смущённо рассмеялся, всё ещё не отрывая взгляд от пола.

— Эм, — он вздохнул и покачал головой, а его губы растянулись в слабой улыбке, — она называется «Cowboy Take Me Away»⁵.

— Оу, — прошептал Луи, осознавая подтекст и чувствуя бегущие по спине мурашки. Их взгляды встретились, и Томлинсон, казалось, забыл, как дышать. Время между ними застыло.

— Да, — слетело с губ Гарри, а его грудь под совершенно промокшей рубашкой задвигалась в ускоренном темпе.