От наших предложений провести переговоры на тему "эквивалентной помощи" англичане напрямую не отказались, но поиздевались вдоволь (Небось, удивились ультимативному тону нашей ответной ноты: или тройственный пакт взаимопомощи, или крах переговоров. А крах им был не нужен, как после краха гарантии лимитрофам реализовывать?).

Сперва больше двух недель тянули с ответом. Потом⁶⁸ все же снизошли, предложили свой вариант пакта взаимопомощи. Мы через неделю – свой. Надо обсуждать. Но на встречу с Молотовым (главой Правительства!), был послан не Галифакс, а некий чинуша из Форин-офис⁶⁹. Отправлять в Москву министра "было бы унизительно для нас", объяснил Чемберлен своим подчиненным. Хорошо хоть, не публично: пришлось бы официально обидеться. Нет, с Гитлером им общаться не унизительно, а вот со Сталиным.…

Хотя бы Идена послали (он предлагал свои услуги), но не свой для них Иден. Тем более что Иден приехал бы с целью заключить пакт, а не с целью затянуть переговоры. Тут нужен свой, опять же, не политик – чиновник.

А пакт они заключать не хотели. В общем, это было и в мае понятно, но в июле Майский нашел и доказательство – фразу Чемберлена "я все еще не потерял надежды, что мне удастся избежать подписания этого несчастного пакта". Сказал он это приватно, по-дружески, какому-то министру⁷⁰, а тот проболтался. Они же все болтливы, демократы непуганые.

Но мы, тем не менее, своей надежды на пакт не потеряли. Да и Майский время не терял, опять же, и Вячеслав с аглицким послом и чинушей этим поработал – к июлю почти все расхождения в проектах были сняты. Правда, им не пакт был нужен, как тот же Гамильтон в июле говорил: "Наша главная цель в переговорах с СССР заключается в том, чтобы предотвратить установление Россией каких-либо связей с Германией". Понимал, чем все может окончиться.... А мы, понимая его понимание, понимали и другое: никуда англичане от нас не денутся. И хотя бы из страха перед возможностью нашего пакта с Гитлером заключат пакт с нами. Пусть, ограниченный", но не беда: начнем с ограниченного, а там дойдем и до полного. Как там по латыни: "капля дробит камень не силой падения, а частым попаданием"⁷¹?

Жаль, капли эти было направлять не на кого Хоть и пошли бритты навстречу в главном нашем предложении – заключить пакт одновременно с подкрепляющей его военной конвенцией (пусть и секретной в некоторых положениях), но кого они нам прислали для ведения переговоров? Не министра, не заместителя министра: их делегацию возглавил человечек, отвечающий за городскую гауптвахту, да за организацию патрулей в этом городе⁷².... Майский о нем ни слова сообщить не мог, поскольку даже имени его не слышал. Все, что сумел нам доложить полпред (не сразу, причем), так это то, что сей старичок "близок ко двору", а также, что "саботаж тройственного пакта продолжается".

Но это мы и без него знали – в том числе потому, что делегация эта (вместе с французской, состоящей тоже не пойми из кого) прибыла к нам лишь через десять дней после ее создания. А мы их – честь по не чести (или по нечисти), официальные приемы по первому разряду (лучше бы по первой категории), состав нашей делегации – выше некуда, там и нарком, и начальник Генштаба… Весь синклит, двумя словами. А у этих нет даже официальных полномочий на заключение конвенции. У французов хоть права на ведение переговоров наличествовали, у англичан же вообще никакой бумажки не было. Но мы с ними все равно общались (аж семь заседаний провели!), и статус своей делегации не понизили – тот же Ворошилов с Шапошниковым на них свое время теряли… До двадцать первого августа – в этот день Клим сделал заявление о "перерыве" в переговорах. По указанию товарища Сталина.... Да и не будь товарища Сталина, решение было бы тем же:

"…делегации Великобритании и Франции представляли довольно плачевную фигуру. "Вы видите этих господ? – говорили хозяевам Кремля агенты Германии: если мы с вами разделим Польшу, они не посмеют шевельнуть пальцем". Подписывая соглашение, Сталин мог, в своей ограниченности, надеяться, что большой войны вообще не будет. Во всяком случае он покупал для себя возможность уклониться от участия в войне на ближайший период. А дальше "ближайшего периода" сейчас не думает никто."

Иудушкины слова. Смесь гадостей в мой адрес с признанием правоты обгаженного. И это не единственное, что Троцкий по этому поводу сказал, в целом верно сказал:

"Было бы, в самом деле, слишком наивно думать, что сотрудничество Сталина с Гитлером основано на взаимном доверии: эти господа слишком хорошо друг друга понимают. Во время переговоров в Москве летом прошлого года германская опасность могла и должна была казаться не только вполне реальной, но и совершенно непосредственной. Не без влияния Риббентропа в Кремле, как сказано, предполагали, что Англия и Франция останутся неподвижны перед совершившимся фактом разгрома Польши, и что у Гитлера руки могут оказаться развязанными для дальнейшего движения на Восток. В этих условиях вопрос о союзе с Германией естественно дополнялся вопросом о материальных гарантиях – против союзника. Весьма вероятно, что инициатива в этой области принадлежала динамическому партнеру, т. е. Гитлеру, который предложил осторожному и медлительному Сталину взять самому "гарантии" вооруженной рукой."

"Осторожный и медлительный Сталин"… Осторожный и несуетливый – так будет правильней. И этот Сталин, настоящий Сталин, внимательно оценив все "за" и "против", принял взвешенное и единственно возможное решение – пойти на мир с Гитлером. Что-то типа "брестского мира", но не столь похабного (или "похабнейшего" – если ленинскими словами). Напротив, совсем не унизительного, очень даже выгодного. Мир лучше не Брестского – Тильзитского: как и в 1807 получаем новые территории (тогда – Финляндию и Бессарабию, теперь – часть Польши и Прибалтику), а за это лишь обязуемся не нападать на нового басурманина. Никакого военного союза, никакой блокады враждебных не нам государств – всего лишь дружественный нейтралитет. И никаких уговоров: сами все предложили, сами все дали – как у Миши.

Сталин вспомнил фразу из неопубликованной и даже не отданной автором в издательство рукописи – весь круг читателей книжки составлял только он да несколько чекистов. «Как ее – "Евангелие от сатаны?" Или просто "Сатана?" Хотя, сколько там было названий: больше, чем вариантов – тех было три и все сфотографированы. В самом деле: если автор интересен товарищу Сталину, то и рукописи не горят.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.