Этюд с предлогами Мы построим скоро сказочный дом с расписными потолками внутри. И, возможно, доживем до… Только вряд ли будем жить при… И, конечно же, не вдруг и не к нам в закрома посыплет манна с небес. Только мне ведь наплевать на… я прекрасно обойдусь без… Погашу свои сухие глаза и пойму, как безнадежно я жив. И как пошло умирать за… если даже состоишь в… И пока в руке не дрогнет перо, и пока не дрогнет сердце во мне, буду петь я и писать про… чтоб остаться навсегда вне… Поднимаешься и падаешь вниз, как последний на земле снегопад… Но опять поют восставшие из… И горит моя звезда – над! 1969 Фронтовое письмо Каких только чудес на белом свете нету! Конверт о трех углах, обычный, фронтовой… Полвека, почитай, он провалялся где-то. И вот пришел с войны и лег передо мной. Наткнувшись на него среди макулатуры, я понимал: читать чужие письма – грех. Но аккуратный штамп «Проверено цензурой» как бы уже письмо приоткрывал для всех. Был цензор фронтовой рабом цензурных правил. И он (а вдруг письмо да попадет к врагу!) лишь первую строку нетронутой оставил да пощадить решил последнюю строку. Я цензора сейчас не упрекну в бездушье. Он свято чтил свой долг. Он знал свои права. Не зря же он письмо замазал жирной тушью. Наверно, были там и вредные слова. Писалось то письмо в окопе? на привале? И кто его писал — солдат ли, офицер? Какие сны его ночами донимали? О чем он помышлял во вражеском кольце? Лишь «Здравствуй, жизнь моя!» — оставлено в начале. И «Я люблю тебя!» — оставлено в конце. 1985 Птенец Птенец, обретай оперенье, чтоб музыка – не умерла. Вот небо. И в нем опереться нам не на что, кроме крыла. Мой певчий по духу и плоти, учи себя слову «люблю» и, пробуя крылья в полете, в сраженьях оттачивай клюв! Играется – не оперетка! Над миром теней и темнот пусть в пестром твоем оперенье перо золотое блеснет! Вот гнезда, где мы обитаем. Сегодня здесь сыто, тепло… Но – в небо! Мы в нем обретаем высокую веру — в крыло. Выбор ветра
А я Не верю В попутный ветер, Что над землей разгоняет тучи. Попутный – крутит, Попутный – вертит, Попутный ветер – плохой попутчик. И чтобы черт Меня не попутал, Чтоб на земле мне стоялось крепче — Ты не желай мне ветров попутных. Моя надежда – на ветер встречный! Попутный ветер — Сума и посох. И, значит, нужно ему перечить. Мы сняли парус. Идем на веслах. Нам встречный ветер расправил плечи! «Как над заливом…» Как над заливом поют уключины! И – веселыми веслами в брызги колючие разбито солнце. Лодки! Флотилия лодок! Паводок лодок! Лавина! Имя твое, любимая, дал я своей – легкой! Имя твое, любимая, дал я своей лодке. Имя твое — в брызгах, в пене морской, в солнце! И над моим морем бьет в твою честь полдень. Первым его аккордом — всплеск твоего платья! «Губами из воздуха…» Губами из воздуха слово слеплю. И ты по губам угадаешь: «Люблю». Ты видишь, как в комнате стало светло? Ты слышишь, как слово встает на крыло? Возьми же его, подержи у лица и в жаркое небо швырни, как птенца! В нем все ястребиное – ярость и стать: пшеном – не прельстить и стрелой – не достать! И неистребимо клокочет в крови высокая, хищная жажда любви! И город внизу изумленно гудит: какое красивое слово летит… Осторожное Я еще причиню тебе Столько горя, что невозможно… Столько боли, что не стерпеть… Но – сегодня я – осторожно. Завтра Вступит с миром в союз Соловей в чистоте непреложной. Но чистейшую ноту свою Как он пробует осторожно! Будут Краски гореть на лету — Завтра бес овладеет художником. Но – к нетронутому холсту — Кистью медленной, настороженной… Не тревожу чужих зеркал, Где твое отраженье – ложно. Я так долго тебя искал! Но сегодня я – осторожно… И доносится из-за реки, Из чужого, осеннего сада Осторожный звон листопада. Как литавры его легки! |
