— Кстати, может ты и прав, — поддержала Николь.

— И как ты себе это представляешь? — спросила Яна.

— А давай твоих «бабочек» с нашими историками и культурологами перемешаем? Объединим! Вот прям так, в принудительном порядке. Пусть учатся вместе работать! Выделим им общее помещение. Возложим эту задачу на них. И посмотрим, как справятся.

— Да уж — лёд в кипятке, — протянула Яна.

Гай отмахнулся:

— Не думай о помещениях, это вторично и решаемо. Там группа-то получится, человек… ха-ха пятьдесят-шестьдесят — немало совсем! Тогда на них же навалим оформление «зоны отдыха»! Думаю, нам понравится результат. Пусть по своему усмотрению биологов, производственников и монтажников трясут. Фантазируют, оформляют. Как ни крути, ни одного «модного» дизайнера мы с собой не взяли. Нам свои творческие люди нужны. Они основу и заложат.

Гай вдруг о чём-то вспомнил, развернулся и нырнул глазами и руками в свой монитор.

— Да, кстати! — заявил он не оборачиваясь, — Если «земные» сподобятся боевой корабль сделать, и за нами вдогонку рванут — это было бы очень хорошо. Придётся им реально по иллюминаторам натрескать и в дюзы напинать. На полном серьёзе! Резиновые пули и слезоточивый газ, как вы понимаете, в космическом бою неприменимы. Гонка вооружений! борьба идеологий! — чем не стимул для развития? Ну, или простенькая война на полное уничтожение.

— Какие иллюминаторы на космическом корабле?! — опешила одна из пилотов.

— Ну, ты темы меняешь! — возмутилась Николь, — Я тут размечталась, разомлела… все мы. А ты опять про войну?!

— Словно пыльным мешком из-за угла! — поддакнула Яна, — Злодей. Милитарюга!!! Ты о чём, вообще? Какая «простенькая» война!?

— Межзвёздная. Тонизирует, не правда ли? — Берсенев на секунду обернулся, его, обычно милая улыбка превратилась в жёсткий оскал. Гай на секунду стал похож на Лузгина как близнец.

— Мы же не станем этого делать! — неожиданно пролепетала Джамбина, у неё это в голове не укладывалось, — Это чудовищно…

Перед глазами снова возникла картина «Прайма», атакующего Землю.

— Станем! — неожиданно жёстко обрезала Николь, она крупно вздрогнула, но договорила до конца, — Если они нас к этому вынудят. Или ты думаешь — с глаз долой, из сердца вон? Вот они нам так просто взяли и нашу выходку простили? Даже не надейся! С них станется, и боевые корабли сделать, и в погоню рвануть! Предъявить нам кучу обвинений. И компенсации придумают, которые мы им должны. Причём всегда — потомки тоже. Не помнишь случайно, о возможном возникновении «резонансной мотивации в результате старта Первой Межзвёздной», кто статью писал? Тебе напомнить?

— Я другое имела в виду! — воскликнула Яна, — Возможный всплеск интереса! Сотрудничество… что-нибудь в этом роде… Развитие!

— Чем тебе межзвёздная война не стимул для развития? — огрызнулась Николь.

— Народ, вы чего?! С ума не сходите! Гай! Ну, поддержи же меня!

— Девчата, я тут покопаюсь пока в исторических схемах организации общего образования. — буркнул Берсенев не оборачиваясь, — Вы и без меня неплохо справитесь. Не расслабляйтесь, мечтайте дальше.

Северцев метался по небольшому пятачку в середине Инженерного Расчётно-Проектировочного Центра. Хватаясь руками за голову, периодически вызывая статические разряды в собственной густой шевелюре, чертыхаясь и поминая оптиков. Его парни, посматривали на него с откровенным сочувствием.

Четверо решали новые орудийные комплексы, их связку и взаимодействие с энергетическими и силовыми каскадами новых шлюпов. Двое колдовали над конструкторской голограммой в углу, на стенде, выстраивая модель системы перезарядки капсулами новой десантной платформы. Пять человек просчитывали ходовые и компенсационные системы. Ещё трое отрабатывали новые схемы швартовки шлюпов и, тоже ругались весма затейливо. Но, в отличие от шефа, оптиков не поминали, хотя их выражения слух ласкали ещё меньше.

— Как… как… ну, как же, — неразборчиво бубнил Северцев, не прекращая бессистемно перемещаться, останавливаясь иногда на несколько секунд и вглядываясь в чертежи и расчёты своих парней.

Никому это не мешало. Один из конструкторов оторвался от модели, взглянул на проектантов, позвал:

— Дит? — он выхватил из своей голограммы копию узла трансформации и перекинул её товарищу, — Перепроверь, дружище. Что-то у меня прочностные характеристики сомнение вызывают. Особенно на силовую нагрузку и вибростойкость.

— Как… — два шага, — Как… ну, как же…

Дитрих как заправский баскетболист поймал пролетевшую через Северцева голограмму, масштабировал её к своему «арифмометру» и встроил в матрицу анализатора. Проскочившая насквозь голограмма вызвала новый статический разряд на голове Северцева, тот отдёрнул руку от волос и посмотрел на пальцы.

— Ну, вот талдычишь оптикам, талдычишь, а они плевать на это хотели и продолжают нас с Семёном вальяжно под хвост посылать… — проворчал он, — Не спорю! Удобно… мониторы наши матричные — это хорошо всё. Но как же всё электризуется! Неужели нельзя сделать так, чтоб без этого? Не соображу никак, что-нибудь, чтобы снять статику, в общем?

Парни инженерной группы все давно привыкли к «коже». Ещё на Земле. Тем более в космосе. И удобнее, и безопаснее. Некоторые в очередной раз покосились на полушерстяную куртку и фланелевую рубаху Антона. Но, опять никто ничего не сказал. Он их в любую погоду носил. Или вообще без погоды, как здесь на «Прайме».

— Слав, глянь сюда… — позвал Дитрих, — По расчётам получается — всё нормально. Надо стресстестерам перекинуть. Я отправлю? Пусть «в материале» пробуют… Да, и по-хорошему, надо с десантом проконсультироваться. Они, наверняка это всё по-своему понимают. В любом случае — пользоваться им. Их мнение определяющее… после физики, химии и сопромата.

— Вот! — воскликнул Северцев, — Именно! Их мнение определяющее, — он даже остановился, задрав в потолок палец, — Но как сделать так, чтобы вместе… Как?

— Шеф! — не выдержал Дитрих, — Хватит «какать»! Четверть часа уже носишься по траекториям старика Броуна. Скажи, наконец, в чём дело.

Северцев вскинул отсутствующий взгляд, сфокусировался на Дитрихе.

— Ну, ты же сам сказал, необходимо подобные темы через десантуру катать! — он подошёл к Диту почти в упор и уставился тому в глаза, — Вот скажи мне, как сделать так, чтобы Йенч с Зеленцовой к нам в команду перевелись, а?

— Думаешь, без них не справимся? — переспросил Дитрих.

— Ты же сам только что сказал! А, во-вторых, хотим мы этого или нет, но это, фактически — их проект, — Антон протянул обе ладони в сторону новых чертежей десантного шлюпа, — Несмотря на то, что образование у них, куда как пожиже нашего. Не знаю, как вам, а мне стыдно. И ведь, красивые же девчата!

— Зеленцова — ещё «ничего», — заметил Славик, — Фигуристая такая девица, ладная. Хотя, подойдёшь ближе — медведицу напоминает… ну, ощущение такое. Но Йенч эта! Жесть! Длинная, здоровая, ровная почти, с какой стороны ни взгляни… хорошо хоть задница чуть выступает. Я её поначалу, за киборга-монтажника принял. Помнишь, таких до сих пор на Земле выпускают, для специальных работ.

Северцев обернулся и непонимающе уставился на него. Дитрих цинично перекосил физиономию.

— А тебе всё дюймовочек подавай! — съязвил он, — Смотри, Валеска — какая красавица!

Он вытянул из недр монитора голограмму девицы и вытолкнул на середину помещения. Почти обнаженная, она рассматривала себя, чуть отставив ногу, потом изогнулась, взглянув себе на попу, потом сделала несколько упругих шагов, хлопнула себя по бёдрам, подпрыгнула… Запись прошла по кругу и замерла с начала. Северцев непроизвольно отшатнулся от голограммы, Слава наоборот подошел ближе.

— Смотри, какие черты лица! Заглядеться можно. Гибкая, ножки красивые, бёдра широкие… относительно талии. Грудки — в самый раз! А ходит как?! — двигается просто бесподобно! Чем ты не доволен?

— Ну-у, — скептично скривился Слава, — Может быть… может быть. А кто такая Валеска?