Приземление в водном мире с непроизносимым названием стало финальной точкой в нашем многомесячном забеге. Озадачив торгового посредника реализацией доставленных опреснителей, я сделал попытку вытащить наставника на экскурсию. Как обычно, он отказался. Немак вообще тот ещё домосед. Не понимаю я его, столько интересного в разных мирах, а ему плевать. Ну да ладно, каждому свое. Не хочет он смотреть на подводные вулканы и города, так и сам себе злобный Буратино. Вообще, мастер в последнее время какой-то странный. Тренируется до упаду, причём, не столько с мечом, сколько в плане защиты разума. Всё время такой задумчивый-задумчивый ходит, что возникает желание его к стенке прижать и как следует допросить. Чувствую, что ещё немного и сорвусь. Чертовы гормоны на мозги давят! Определённо, стоит расслабиться и отдохнуть. Это хорошо, что мы со всеми своими обязательствами разобрались. Можем хоть на пару дней, хоть на пару месяцев задержаться.

— Точно со мной не поплывете, мастер? — не сдержался, чтобы не понудить напоследок.

— Да точно, точно, — отмахнулся учитель. — Дела у меня.

— Инспекция кантин? — понимающе фыркаю, дергая ухом.

— Всегда мечтал попробовать вина из водорослей и навернуть икры половником, — поднял глаза к потолку Немак. — Иди уже, тур-р-рист, — усмехнулся учитель.

— Как знаете. Только потом не жалуйтесь, что внукам рассказать нечего, — махнул я кисточкой хвоста на прощание.

— Джедаям семьи заводить не положено, — буркнул мастер вслед, на что я лишь ухом шевельнул, мол, неисповедимы пути Силы.

Нельзя сказать, что туристический бизнес на данной планете был основным источником доходов местного населения. Они свой бюджет всё больше за счёт экспорта различных морепродуктов пополняли. Впрочем, для любителей подводной экзотики в любом водном мире найдется развлечение. Брать напрокат акваланг или индивидуальное плавсредство — не стал. Уж больно водичка тут ядреная, замучаюсь потом шерсть в порядок приводить. Решил ограничиться обычный экскурсией на батискафе. Как минимум для начала, а дальше видно будет.

Аэротакси, с живым водителем из аборигенов, вмиг доставило к порту. Пучеглазый пилот, напоминающий помесь камбалы и рака, оказался парнем словоохотливым. Стоило ему только узнать, что я собрался на экскурсию, так он тут же вывалил на меня кучу советов. Заодно ещё и контактами своего родственничка снабдил. Семейный подряд — обычное дело. Впрочем, судя по мыслям и эмоциям, имеет смысл воспользоваться, если мы тут, конечно, задержимся. Ленивая попытка заглянуть в будущее принесла сплошную неопределенность. Что ж, нашим проще, мне же легче. Вот оценю подводные красоты, там и решать буду. У меня вообще что-то вроде приступа лени наблюдается. Дико хочется сибаритствовать. Определённо — это возрастное. Грива во всю растет, стричь не успеваю. Еще и тело… Даже от эрзацброни наемника избавиться пришлось. Проще новую купить или сделать, чем старую подгонять.

Спровадив Мирра, Немак поспешил уединиться в каюте. Вот уже несколько дней, как он получил сообщение от Золы, но всё не решался его просмотреть. Он сильно сомневался, что сумеет скрыть от ученика мысли и эмоции. Пусть падаван и весьма вольно трактовал кодекс, но дети и семья — это вам не коммерция. Не был Немак уверен в том, что Мирр его поддержит. Да он даже в самом себе толком уверен не был. Просто возможность увидеть любимую женщину и дочь манила его словно пламя мотылька. Чуть дрогнувшей рукой он включал датапад и впился жадным взглядом в голограмму.

«Привет», — помахала рукой Зола и радостно улыбнулась. «Иса, скажи папе привет», — обратилась она к сидящей на коленях девочке. Смотревший на двух самых дорогих ему людей, Немак подался вперёд и, с глуповато-счастливой улыбкой на лице, нежно коснулся объемного изображения. Маленькие фигурки подернулись рябью, и он тут же убрал руку. Между тем, Зола продолжала щебетать: «…у нас всё хорошо, вчера ещё один зубик прорезался, Иса, покажи папе зубик», но малышку куда больше интересовала погремушка, а не объектив камеры. «Я договорилась о работе на шахтах, буду заниматься подбором персонала, сейчас пока удалённо работаю, но через пару месяцев придется лететь…», — делились планами и новостями Зола. Немак чуть тряхнул головой и сосредоточился на словах любимой женщины. Ему совершенно не нравилась ее идея. Тащить девочку на какую-нибудь глыбу, которая миллионы и миллиарды лет болталась в пустоте, пока ее не нашли и не превратили в изъеденный ходами кусок сыра? Он слишком много повидал подобных!

«Не волнуйся, я не собираюсь работать на астероидах, слишком опасно, и никаких возможностей для дочки», — будто бы прочитала его мысли Зола. «Слава Силе, а то бы я тебе дал», — пробормотал Немак. «Я устроилась в новую колонию, местечко конечно дикое, но есть перспективы карьерного роста, кое-какая инфраструктура и отличная медицинская страховка. Выбила!» — Зола победно улыбнулась. «Умница», — кивнул Немак, испытав гордость за свою женщину. «…Представляешь, прибегаю я на жалобные писки, и вижу, как эта разбойница, — рассказчица погладила дочь по голове, — загнала в угол бедного дроида, и пытается на него взобраться. Несчастный уборщик, только и мог что пиликать. Жаль заснять не успела», — вздохнула Зола. «Проказница», — расхохотался до слез Немак и, с видом гордого донельзя отца, посмотрел на сосредоточенно грызущую погремушку Ису.

«А еще я ей про тебя сказки рассказываю. Что ты сильный и смелый, летаешь в космосе и помогаешь другим. Она, конечно, еще не понимает, но любит про тебя слушать», — говорила Зола, а сердце Немака предательски сжималось. «Я понимаю, что вам нельзя иметь семей и привязанностей, но ты не мог бы нам фотографий прислать? Просто… у меня только запись твоей тренировки с учеником есть, — опустила голову Зола. — Так хоть будет, что дочке показать», — добавила она. Слова осколками обсидиана полоснули по душе Немака. Безуспешная попытка скрыть грусть и затаенная боль в глазах, тараном ударили по скорлупе самоконтроля. Скрипнув зубами, он остановил видео и был вынужден потратить время на дыхательные упражнения. Только, направлены они были не на эмоции, а на то, чтобы заткнуть мерзкий внутренний голосок, вздумавший читать проклятые строчки кодекса.

Досмотрев видео, Немак потер лицо руками и усмехнулся. «Платьишко. Дорогое конечно, но посмотри какое красивое, а материал? Потрясающе. Только представь, как она в нем будет выглядеть, когда дорастет. Настоящая принцесса!» — слова Золы мотались в пустой голове эхом. Перед глазами вставало нечто розовое, колоколообразное, с фонариками на плечах и какими-то вставками, оборками, рюшечками. «Или это кружева?» — задумался Немак. «Тьма!» — выругался он. Его совсем не это волновало. Подумаешь, в фасонах и разных прибамбасах не разбирается. Ерунда и мелочь. Выучит, дело не хитрое. Его другое раздражало. Несколько тысяч кредитов — это дорого? Для его дочери и женщины — это значительная сумма?! «Надо в кантину», — тряхнул головой Немак. Там можно найти случайного собеседника и поделится с ним наболевшим. Ну не с Мирром же!

Полный эмоций и впечатлений, я вернулся на корабль. Определенно, на этой планете стоит задержаться. Вид подводных вулканов произвел неизгладимое впечатление. Смотря на последствия буйства природных сил как-то враз осознаешь свою незначительность. Кипящие водовороты на огромной глубине. Потрясающие потоки пузырьков, сливающихся в натуральные колонны. Издали они выглядят живыми, а вблизи гипнотизируют. Фосфоресцирующие, бликующие, разноцветные. Слов нет, чтобы передать эту картину и те ощущения, которые возникают, когда ты плывешь в хаосе нагромождений застывшей лавы.

Когда наш батискаф проплывал через многокилометровые арки и спускался в глубины ущелий, на дне которых сквозь трещины светилась магма, дыхание перехватывало даже у обычных туристов, не то что у меня, способного ощутить все это на совершенно ином уровне. До конца дней своих не забуду, как пройдя темным и мрачным тоннелем, освещенным лишь тусклыми рубиновым отблеском, мы оказались на краю долины вулканов и попали в совершенно иной мир. Разноцветный лес кораллов. Буйство красок и жизни. Невероятный контраст и облегчение. Составители маршрута профессионалы экстра-класса — так тонко играть на чувствах и эмоциях. В общем, я был в полнейшем восхищении и желал задержаться подольше.