— Мы под огнем, — успел сообщить капитан флагмана.

Десяток фрегатов мигом сбили щит тяжелого крейсера, а сблизившиеся «Барышники» поставили точку. Рубка превратилась в оплавленный и обгорелый остов. Хрупкая плоть испарилась в огне плазмы.

Обезглавленная и растерянная эскадра сломала строй. Клоны действовали так, как их учили. Попытались развернуться, не дать ударить по двигателям и получить возможность вести огонь на две стороны. На их беду, Мирр не собирался устраивать артиллерийскую дуэль.

Сорвавшиеся в атаку «Стервятники», походя уничтожили немногие оставшиеся истребители ВАР. Канониры старались, возможно, превзошли сами себя, но все оказалось напрасно. «Аккламаторы», крейсера, станция и корветы, все это мигом превратилось в обсыпанную мукой котлету. Каждый истребитель нес на себе пару В-1. Дроиды были модернизированы и вполне способны действовать самостоятельно. Ранец с взрывчаткой и плазменный резак, у них имелся.

Ревели сирены, искины захлебывались, пытаясь донести до экипажа информацию. Абордажники проникали в самых неожиданных местах. Корпуса превращались в дуршлаг. Отряды обороняющихся сбивались с ног, пытаясь ликвидировать врага. Честно говоря, из пары В-1 и перешедшего в режим шагохода «Стервятника», так себе боевая группа получалась. Впрочем, никто и не ставил перед ними задачу захвата атакованных объектов. Внимание экипажа отвлечь, надежду отбиться дать, подготовить входы для настоящего десанта — вот была их истинная цель, с которой они отлично справились.

Вышедшая из сверхсвета эскадра, тщательно, но тщетно обшаривала систему излучением сенсорных постов. Обломки на орбите — все что осталось от топливной станции. Командор Моз молча выслушал доклад. Лишь вздувшиеся желваки отражали бушующую в нем бурю. Опоздал, не успел и… застрял. Броситься в погоню он не мог. Самому бы кто помог отсюда выбраться.

— Сообщите в штаб, — приказал он ровным голосом, — вышлите истребители, продолжить поиски, кто-то обязан уцелеть.

— Есть, сэр, — козырнул клон-коммандер.

Ответ пришел быстро и оказался ожидаем — ждите. Моз не сомневался, что прилетят за ними не скоро. «Что ж, на какое-то время — война для меня закончилась», — попытался найти он хоть что-то положительное в сложившейся ситуации.

— Отходим ближе к звезде, — обозначил он выбранную точку, — проведем ТО.

— Так точно, сэр, начинаю расчет курса.

Кивнув навигатору, Моз передал командование капитану флагмана и отправился к себе. Несмотря на вполне реальную опасность столкнуться с уничтожившей станцию эскадрой, он решил просто выспаться. Как-то до этого ему иначе война представлялась. Верней, ранее он не испытывал сомнений в том, чья возьмет, а вот теперь — не то чтобы засомневался, нет, просто теперь он иначе видел победу. Не парадные марши ему снились, не блеск и звон орденов, не сияние позументов и бахрома эполетов, а гробы. Бесконечные ряды гробов, укрытых республиканским флагом, летели в черноте космоса и исчезали в далеком звездном пламени.

— Расчеты завершены, господин командующий, эскадра набрала скорость и встала на курс, — доложил семьдесят седьмой, протягивая обруч-шлем.

— Хорошо, — кивнул Мирр, принимая его, — приводы синхронизированы?

— Так точно, синхронизированы.

— Будь готов.

— Есть, сэр.

То, что собирался проделать надевший шлем Мирр, не являлось чем-то новым или особенным. Когда-то, на протяжении десятков тысячелетий, подобное случалось регулярно. Правда со временем — все реже и реже. Галактика изучалась, составлялись карты гиперпутей, кое-где проводилась расчистка пространства — и в Силовой навигации просто отпала необходимость. «Не зря же еще с Немаком тренировались и в гипере медитировал», — подумал Мирр, сливаясь с Силой. Мысленно отделиться и устремиться вперед, прощупать, почувствовать путь, ощутить пространство перед собой, убедиться в его безопасности или внести коррективы в расчеты. Тяжело, непривычно, но возможно.

Заправив корабли, сняв серверную и кое-какое оборудование, Мирр уничтожил станцию. Был соблазн заминировать ее, превратив в ловушку, но он решил не торопиться с применением грязных методов. Просто не захотел, возможно что-то в Силе уловив, он и сам не до конца смог в собственном приказе разобраться. Впрочем, никто и не подумывал спрашивать. Авторитет адмирала в эскадре был непререкаем. Что не могло не расстраивать Мирра.

Тем не менее, все что он мог сделать в текущей ситуации — вспомнить древнеримскую традицию чествования триумфатора. Проще говоря, у адъютанта, в приказном порядке, появилась обязанность напоминать командиру о мимолетности мгновения. Бедного дроида чуть не закоротило в попытке осознать, но семьдесят седьмой справился. Теперь он эпизодически выдавал цитаты, суть которых сводилась к тому, что любое падение начинается с уверенности в собственной непогрешимости и зазнайстве.

Убедившись в том, что прыжок безопасен, если на пару стотысячных сменить вектор, Мирр отдал приказ. Для внешнего наблюдателя, окажись он в системе, изрядно разросшаяся эскадра просто пропала бы, обычное дело при переходе на сверхсветовую скорость. Снимать шлем и разрывать связь с Силой Мирр не стал, хоть и был уверен, что теперь его корабли благополучно перейдут с одного гипермаршрута на другой. Конечно, такие нагрузки в чем-то были сродни попытке разгрузить вручную вагон кирпича, а потом еще и состав с одних рельс на другие переставить. Впрочем, для последнего имелся рычаг и точка опоры. Несомненно, потом придётся потратить время на восстановление, но овчинка стоила выделки.

Удара по тыловому терминалу никто не ждал. Оба перекрестка гипермаршрута, на котором и располагалась база снабжения, надежно контролировались ВАР. Разведка сообщала, что на складах лежат запасы, достаточные для обеспечения боевых действий корпуса, а то и двух. Собственно говоря, как раз на перекрестках штабы корпусов и располагались. В случае успеха местная секторальная армия оказывалась в тяжелом положении и напрочь утрачивала возможность наступать, да и с обороной могли быть серьезные трудности.

По сути, Мирр увлекся и пошел на риск, но тот был обоснован и просчитан. В связи с тем, что внезапная атака считалась невозможной принципиально, охрану объекта поручили резервистам, то есть укомплектованным добровольцами частям. Конкретно, сорок четвертому легиону шестнадцатого корпуса двадцатой армии ядра. На деле численность данного формирования лишь немногим обычный полк превышала, а из космических сил имелась четверка легких крейсеров типа «Транта», раритетный «Молотоглав», который спешно пытались модернизировать, пара медицинских фрегатов «Пельта», как раз доставивших раненых, и полдюжины канонерок DP20, принадлежащих местным силам самообороны.

Опереться эта сборная солянка могла на орбитальный терминал и жиденькую сеть военных спутников. Само собой, у планеты имелась система противокосмической обороны, но данная ПКО, на деле, давно устарела. Единственное, ради чего ее реанимировали — фигурировать в отчетах. Надо же было обосновать перед вышестоящим начальством, почему столь важный объект не охраняется отрядом «Аккламаторов» или хотя бы десятком крейсеров типа «Дредноут». В общем-то, все всё прекрасно понимали, но прикрыть филейную часть бумажкой не забывали. Пусть канцлер и плохо разбирается в военных делах, но вот в бюрократических он дока. Порядок должен быть соблюден и точка. Короче говоря, обычные для высших эшелонов игрища с сопутствующими заморочками. Тем не менее, как раз из-за особенностей контингента, который еще и весьма специфическое обучение прошел, разведка КНС была в курсе всего, что творилось в системе. Только сделать ничего не могла. Классическое — видит око, да зуб неймет.

Нашелся тот, кто решил коготком дотянуться.

Когда из прыжка, совершенно неожиданно, выскочила смешанная эскадра кораблей Республики и Конфедерации, командующий обороной генерал Юмман, познал состояние когнитивного диссонанса. Как человек увлекающийся весьма нетипичными вещами, а именно физикой гиперпространства, он сразу понял, что, либо гости совершили рискованный микропрыжок, либо вообще напрямую с соседнего маршрута добирались. Вот только пока он размышлял о высоком, не спеша объявлять тревогу и сообщать по инстанциям, пришел вызов.