По всему, похоже, что генсек принял близко к сердцу сообщение Ванги про нашу с ней беседу и решил, познакомиться со мной лично. Я решил, что буду придерживаться версии самопроизвольного возникновения информации в моём мозгу. Например, информация приходит во время сна, но только о тех событиях, которые будут упомянуты в прессе. С одной стороны, объяснение крайне примитивное, но чего-то более складного придумать не получается. Всё равно, это лучше рассказов о межвременных перемещениях. Если будут бить, то скажу, что от физического воздействия информация может перестать приходить совсем. Поставлю перед выбором, будут иметь сведения, что я им дам, или не будут иметь вообще.
Створки ворот гостеприимно распахиваются. Ещё пара минут пути по лесной дороге, и мы подъезжаем к трёхэтажному белому зданию, стоящему практически на пляже, но в тени высоких кипарисов. Новая резиденция главы БКП, не поражает архитектурой. Для главы государства даже скромно. «Перлу» сдали только в апреле этого года, поэтому она выглядит как на картинке: чисто белая, модернистская постройка в лучших традициях минимализма.
Отдуваясь и утирая пот с лица, мокрые как мыши, мы с облегчением вываливаемся из машины. Коктейль из йодистого запаха моря и можжевелового хвойника, после духоты салона, слегка пьянит. Мокрая от пота одежда моментально высыхает на морском ветерке.
— Извините, Борис, что заставил вас ждать, — раздаётся с высокого крыльца уверенный баритон. — Поднимайтесь, проходите в тень, сейчас сварится кофе, и мы поговорим. Вы голодны?
Пожилой мужчина среднего роста в светло-коричневых брюках и белой рубашке с коротким рукавом жестом приглашает меня к главному входу. Это Тодор Живков собственной персоной, я узнаю его по характерному длинному носу-клюву.
Миновав прихожую с хрустальными люстрами и помпезную гостиную, мы выходим с противоположной стороны здания. В густой тени азалий примостился небольшой деревянный столик.
— Милости прошу, — Живков жестом предлагаем мне сесть. — Значит, это вы спасли наших граждан? — обращается он ко мне.
— Да, было такое. Сам я их спасти не мог, я в Новосибирске живу. Но с моей подачи ветераны-лётчики сделали, что смогли. Жаль, что не получилось спасти всех сгоревших в «России».
— Да, я сам Леониду Ильичу звонил. Он мне знаете, как ответил? — Не надо лезть со всякой ерундой. — Дал, что называется, «дружеский совет» товарища по партии.
— Товарищ Живков, его тоже можно понять. Информация слишком невероятна, а её источник не заслуживает ни грамма доверия. Если предпринять какие-то действия, а ничего не произойдёт? Появятся дополнительные расходы, жалобы клиентов, разговоры в мировой прессе.
Мою речь прерывает появление симпатичной девочки в белом передничке со всем необходимым для кофе. Аккуратно, не торопясь, она наполняет чашечки густым и ароматным напитком. На столе появляются вазочки с пахлавой, лукумом, ещё какими-то неизвестными мне сладостями. Пока вся эта благодать расставляется на столике, мы обсуждаем погоду на ближайшие дни. Живков уверяет, что сушь и жара продержатся еще пару недель.
— Вот мы и подошли к главному вопросу. — Голос товарища Живкова приобретает характерную начальственную твёрдость. — Борис, что ты можешь сказать о природе своих способностей. Ладно, наша Ванга, старая полуграмотная крестьянка… Ты же человек эпохи НТР, окончил советскую школу, учишься в ВУЗе. У тебя есть какие-нибудь соображения о природе этого феномена?
— Товарищ Живков, я не могу ничего сказать по этому поводу, слишком бессистемно приходят ко мне эти «особенные» сны. Содержание их тоже хаотично. Разный объём, разная точность и наполненность. Единственное что связывает эти сведения, это то, что они проходят через СМИ, то есть все они будут напечатаны, или как-то отображены в средствах массовой информации. Такие сны отличаются от обычных чёткостью и конкретностью. Я в них читаю или книгу, или газету, или архивный документ. Как это происходит, я не знаю.
— Подожди, дорогой! Есть у нас такая современная наука! Есть в нашей Болгарской Академии наук такой Георгий Лозанов. Мы в Софии для него создали НИИ суггестологии. Там этот самый Лозанов, как раз исследует такие феномены. Он и с бабой Вангой работает. Он и с тобой с удовольствием…
— Нет, ничего такого я не слышал. Может быть, у нас такие исследования проходят как ненаучные, а может наоборот, засекречены по причине их важности для военных целей. У нас же всё засекречено, и наверное, это правильно, — я стараюсь говорить нигде не нарушая принятых в СССР норм.
— Надо тебя с ним познакомить. Давай, тебя сегодня вечером отправим в Софию. Там Лозанов тебя препарирует, мозг твой достанет и под микроскопом исследует. Чем чёрт не шутит, может, сделает сенсационное открытие.
— Вы знаете, товарищ Живков, мне такое предложение не очень нравится. Ходить без мозга, — перспектива не из весёлых. К тому же у меня с первого октября занятия в институте начинаются. А без мозга учиться будет трудно. Мне бы не хотелось бросать обучение, ради работы подопытным кроликом. Каникулы тоже прерывать не хочется. Я здесь с девушкой, которую люблю, и которая меня любит, у нас так классно проходит время в вашей гостеприимной стране.
— Давай сделаем так. Ты поедешь вечером к Лозанову. Завтра он с тобой проведёт пару-тройку экспериментов. Пока результаты будут обрабатываться, ты можешь дальше любовь крутить.
Если Лозанову удастся что-то нащупать, то я лично буду добиваться твоего переезда в Болгарию. Вместе с твоей девушкой. Только надо официально брак заключить. Учиться тут будешь. Я думаю, что… — неожиданно Живков прервал свой спич и, привстав из-за стола произнёс:
— Мила, иди сюда, сегодня у нас в гостях тот самый уникум, про которого нам баба Ванга рассказывала. — С этими словами он перевёл взгляд на меня, — Борис, познакомьтесь, это Мила, моя единственная и любимая дочь. Мила — это Борис Рогов, из Новосибирска. Это благодаря его «пророчеству», удалось избежать гибели нашему Иванову.
— Татусь, я помню эту историю, — слышу я у себя за спиной женский низкий голос. К нам подходит высокая стройная брюнетка в тёмных очках, в голубом парео и темно-синем бикини.
— Так значит это вы молодой человек попросили бабу Вангу передать то страшное сообщение? — обращается она уже ко мне.
— Да, я знаю, что вы дружите с целительницей. Помогаете ей, прислушиваетесь к её пророчествам. Я не знаю статистики о удачных случаях излечения с её помощью, но что они имели место — это факт. Вот с политикой и разными мировыми событиями у неё не очень получается.
— Как вы можете так говорить! — возмущается Людмила. — Её узкое, с тонкими чертами лицо можно было бы назвать привлекательным, если бы не длинный нос, практически один в один повторяющий папин. — А как же поражения Германии? Смерть Сталина?
— Здесь всё очень просто, технология известна ещё со времён Дельфийского оракула. Прорицатель говорит так расплывчато, что слова его можно при необходимости трактовать как заблагорассудится. Легко внушаемые люди охотно верят, остальным — без разницы.
В отличие от Ванги, я предсказываю конкретные события, в конкретные время и место, с конкретными персонами. Например, следующий год вы, дорогая товарищ министр объявите годом Леонардо да Винчи. А ровно через год 15 августа начнётся в Софии «Международная детская ассамблея «Знамя Мира». Я не знаю, что там будет, но дату открытия я видел совершенно точно.
— Вот тут вы, Борис, попались! — вдруг усмехается Людмила, — я, как организатор этих мероприятий могу перенести на неделю эти события, могу дать им другое название, и полетят ваши прогнозы в тартарары, так, кажется, в России говорят.
— Это, точно! — смеюсь я вместе с ней, — воля ваша, хозяин — барин, захотел и перенёс, или переименовал. Ладно. Я тут уже что-то рассказывал на тему этого года, поэтому сейчас вам пару событий назову, которые вы никак изменить не сможете.
Я делаю вид, что глубоко задумываюсь, как бы погружаюсь в воспоминания. — Вот! Сегодня у нас какое число? 16 августа? Правильно. Завтра в Кабуле по приказу Тараки будет арестован министр обороны Абдул Кадыр. Был у меня в прошлом декабре такой странный сон. Давайте подождём до завтра и вы сами убедитесь.
