‒ Снова она, да?
Не отворачиваясь от коридора, я перевела взгляд на Коннора. Он – единственный, кто знал о моей проблеме. Обоюдное сближение происходило не только на уровне двух тел, но и на ментальном, гораздо более интимном. Бывало, разговоры длились часами. Время, когда мы оба как школьники пытались найти слова, было совсем недавно, но теперь кажется таким далеким, словно бы и никогда не было. Нахмурившись, я отвернулась от коридора и взглядом пошарила по стопке только что сложенных бумаг.
‒ Ты у нас все знаешь, ‒ обреченный голос перебил все желание Коннора продолжать эмоциональную игру. Он нахмурился, следя за тем, как я пытаюсь найти записи. ‒ Как часто по статистике психологи имеют отклонения?
‒ Каждый второй психолог или педагог склонен к психическим расстройствам. Не все люди способны выдержать специфику работы, ‒ андроид говорил спокойно, в то время как я, вслушиваясь в шепот катаны в коридоре, мрачнела с каждой секундой.
‒ Да, ты говоришь о профессиональном выгорании. Но я спрашиваю о тех случаях, когда душевнобольной становиться психиатром.
‒ Мне не нравиться то, к чему ты клонишь, ‒ прозвучал суровый, не дрогнувший голос.
‒ Ты же знаешь, что такое «антропоморфизм»**? ‒ проигнорировав настороженное замечание андроида, я кое-как выудила пару листов и разложила их перед Коннором. Его взгляд был холодным, в какой-то степени даже рассерженным. Но то была лишь иллюзия, навеянная моим собственным мозгом. Коннор медленно кивнул, анализируя предложенные ему синие записи. ‒ Вообще-то, это скорее религиозный термин, но я нашла кое-какие исследования по шизофрении. Парочка ученых в работе с душевнобольными отметили, что те склонны наделять неразумные объекты сознанием. И эти объекты для них очень дороги, они даже…
Застыв с открытым ртом, я снова обернулась к коридору. Шепот стих. Он никогда не бывал долгим, чаще всего замолкал уже через минуту. Но бывали случаи, когда сквозь сны я слышала пронзительный крик, и тут же вскакивала с кровати. Коннор не знал об этом. Он не спал, и потому чаще всего занимал себя делами на первом этаже. Конечно, после такого пробуждения я уже не могла снова закрыть глаза и отдаться постели в полной мере. Такие случаи были редкими, однако именно они стали причиной моего желания втянуться в проект по экспериментальному исследованию симптомов у людей, склонных к шизофрении.
‒ Это не нормально, ‒ наконец, успокоив мышечный «двигатель», я обернулась к Коннору. Ему хватало всего секунды, чтобы изучить записи, и теперь его суровый взгляд въедался в мои зеленые глаза.
‒ Хочешь обратиться к психиатру? ‒ аккуратно осведомился Коннор.
Опешив от такого предложения, я мысленно обругала себя за то, что загнала нас обоих в тупик из негатива и беспокойства. Чувство тревоги витало в воздухе, его едва ли нельзя было прощупать в последних золотистых лучах солнца. Впереди были долгие годы, даже века, но я не хотела тратить ни минуты на отрицательные эмоции рядом с темноволосым навсегда прекрасным андроидом. За спиной был тяжелый путь, сложенный из взаимной неприязни, «Иерихона» и золотыми перекрещивающимися катанами, Камски с его непристойным предложением. Мы оба осваивались в новой вселенной. Нельзя было начинать жизнь с очередной кочки.
‒ Нет, что ты. Хватило мне сеансов у мозгоправа в университете, ‒ я мгновенно стерла с лица всякое беспокойство, тепло улыбнувшись Коннору. ‒ К тому же, ни один психиатр не справиться со мной так, как ты справляешься.
Коннор купился. Он едва вздернул губами в усмешке и убрал бумаги в сторону. В это мгновение в дверь раздался осторожный стук. На часах было всего половина пятого, возможно, Хэнку было сложно усидеть на месте, и потому он сейчас стоит по ту сторону двери, выдыхая белые клубы испаряющейся влаги. Андроид вышел из-за стола и скрылся в коридоре. Я вслушивалась в шуршание его рубашки, смотрела, с какой точностью и уверенностью совершаются движения механического организма. Мне нравилось наблюдать… порой, я смотрела на него по полчаса, всматривалась в каждую клеточку, каждый миллиметр утонченного лица. Он знал, что зеленые глаза мечтательно пялятся в его профиль, но никогда не имел ничего против. Иной раз в голове проскакивала мысль, что раньше я бы сделала все, что угодно, даже отдала бы голову на отрубание за возможность не смотреть или держаться подальше от этого создания. В памяти до сих пор всплывает душная комната показаний, где нам с андроидом приходилось делить небольшой закуток между собой. Первый раз, когда мне представилась возможность поближе рассмотреть его имитацию щетины, мелкие родинки, угловатость мужских скул. Катана за спиной ударом рукоятки по плечу напоминала о том, кто я такая и что здесь делаю, и я слушалась. Отодвигалась как можно дальше, встревоженно ощупывала край саи пальцами левой руки, старалась сосредоточится на рассказе посетителя о пропавшем ребенке-андроиде. Молила всевышнего о скорейшем выходе из этого дурацкого положения, как же я хотела удержать себя на плоту под названием «подразделение». Сейчас же я могла не только смотреть, но и ощущать, прикасаться к нему, и не бояться, что меня неверно поймут. Но я не делала этого. Только смотрела и наслаждалась видом того, кто вытянул меня с того света.
Подразделение было позади. Только сейчас, сидя на кухне и слушая скрип двери, я осознала, что служба была всего лишь очередным этапом жизни. Я видела в нем будущее, подписывая бумаги в двадцать лет искренне считала, что за стенами подразделения больше никогда и ничего не будет. Вот он – конец жизни, центр галактики, пик вершины мира. Но правительство осталась в прошлом. Эмильда больше не показывала носа. В тот же день я отправила наушник в административный центр, оставив себе только оружие. Комбинезон был сожжен. Его пепел поднимался с заднего двора, и в этом пепле я видела остатки разговора с Камски. Он тоже был заперт в прошлом вместе с холодными глазами имитации Коннора. Я больше никогда не увижу этих «людей». Я собиралась провести жизнь рука об руку с андроидом, а большего мне было и не нужно.
‒ Добрый вечер. Мое имя Ричард. Могу ли я увидеть мисс Гойл?
Низкий голос прозвучал, точно похоронный марш на едва зарождающейся жизни. В желудке все похолодело, мышцы обмякли. Я сидела на стуле, точно парализованная и не могла пошевелиться. В голове бегущей строкой мигали слова «Они никогда не оставят нас в покое», и мне пришлось со скорбью распрощаться со светлыми мыслями о будущем. Удивительно… всего несколько слов, всего одно учтивое обращение, и очередной выстраиваемый мир рушится на части. Мне пришлось уже однажды испытывать подобное. Гэвин Рид нарушил покой между двумя сознаниями, что качались в такт музыке, и теперь на его место пришел другой персонаж.
Коннор не подавал голоса. Он так и не услышал историю о приключениях в Сиэтле, я так старательно увиливала от темы, что даже не подумала о возможном вторжении этих существ в наш мир. Казалось, что с возвращением в этот дом тем вечером – Камски и Ричард перестали существовать. Не чувствуя ног, я буквально сползла со стула и вышла в коридор. Коннор смотрел на свою практически идеальную копию, отвернувшись ко мне спиной. Ричард не заходил в дом. Машина блестела своими холодными враждебными глазами, уже обращенными на меня. Он вновь был облачен в синий костюм, из-за ворот которой выглядывала белоснежная рубашка с узким черным галстуком. Что мог чувствовать андроид, встретивший того, кто его должен был заменить? Ощущая предстоящий неприятный разговор на вкус, я сделала несколько шагов вперед и прикрыла дверь, спрятав стоящего Коннора за спиной. Его диод горел красным! Красным! Он не горел красным уже месяц, и вдруг снова этот пугающий кровавый цвет! Точно такой же оттенок покрывал весь мир перед зелеными глазами, когда Коннор-катана неслась навстречу речным волнам. Мои ноги дрожали, сердце разносило по жилам холодную кровь. Одарив андроида ледяным взором, я буквально прошипела ему в лицо:
‒ Какого черта ты здесь делаешь?
‒ Добрый вечер, мисс Гойл, ‒ Ричарду, как и всегда, было насрать на негатив. Он учтиво кивнул головой, заставив тонкую прядь волос вспорхнуть в воздухе. Она действовала на меня, как красная тряпка на быка. Обреченность внутри превращалась в ярость, но я старалась держать себя в руках. ‒ Мистер Камски приглашает вас сегодня вечером на ужин. Ваш спутник так же приглашен.
