Датчик немедленно отправился в сторону на гладкую постель. Телефон в руке, что был предусмотрительно вытянут из спортивной сумки, в голове кричал гораздо громче, чем все еще выплевывающая упреки Коннор-катана. Достаточно было набрать всего несколько цифр, и в гостиной дома на Зендер-стрит раздастся звонок. Интуиция старательно соображала, чем именно будет заниматься андроид один в четырех стенах. Сидеть на диване, не отрывая от точки на стене взгляда? Нет. Коннор и будучи обычным служебным андроидом никогда не впадал в «спячку». Взламывает очередные правительственные сервера? Возможно. Сидит в доме Хэнка? Более правдоподобно, ведь в Детройте было только семь часов вечера. Что-то подсказывало, что Коннор, как и я, не любит находиться в одиночестве. Одна из немногих вещей, что нас роднила. Нам удалось побыть вместе всего два дня, а мы уже успели найти на свои мягкие точки новую проблему… похоже, притяжение «приключений» у нас тоже одно на двоих.

Телефон отправился на лоснящееся покрывало кровати. Я резко стащила резинку и ощутила, как благодарно покрывается мурашками голова. Кисти тут же запустили в волосы цепкие пальцы, и, установив локти на колени, я спрятала голову от внешнего мира. В голове шумела кровь. Я слышала, как она бьется о стенки сосудов, чувствовала внутреннее давление. Организм не испытывал стресса, но все же был недоволен этой моей вечной игрой в мученики. Мне стоило набраться уроков стойкости у андроида. Возможно, Коннор и вправду мог меня многому научить.

Телефон рядом завибрировал. Этот звук отдался легким смятением внутри, и потому зеленые глаза с недоумением взглянули на мерцающий экран телефона.

Номер не определен.

Буравя взглядом устройство, я мысленно возвращалась к лежащему на постели наушнику. Эмильда могла узнать о том, что контакт прерван, и теперь решительно бомбила телефон с целью заставить меня нацепить гарнитуру обратно. В ход могли пойти уговоры, просьбы, новые угрозы. Теперь я не стану прятать голову в песок. И если этой женщине так не унималось в поиске себе новых врагов, она запросто могла это сделать в лице меня.

Выпрямившись, я нерешительно взяла телефон в руки и прижала к уху.

‒ Слушаю, ‒ грубо произнес слегка осевший голос.

Некоторое время на том конце царила тишина. Она была всего несколько секунд, но мне показалась вечностью. И когда я уже хотела открыть рот в желании оскорбить шутника, из трубки донесся умиротворенный мужской голос.

‒ Здравствуй.

Кровь в голове притихла, и не только она позволила внутри ощутить восторженную тишину. Коннор-катана, что только что обиженно шипела, вдруг замолчала от произнесенного вслух слова тем же голосом. Я больше не думала об Эмильде, не думала о Камски за стеной. Даже Ричард с его оскорбляющей схожестью больше не цеплял мой разум. Только этот голос. Только «живой» на том проводе.

‒ Здравствуй, ‒ едва ли не шепотом произнесла я.

Должна была признать, на душе стало легче и даже забавно. Коннор не нуждался в телефоне, чтобы набрать мой номер. Удобная функция – звонить прямо из головы.

Улыбнувшись этой мысли, я медленно опустилась на постель. Тело самопроизвольно вспоминало теплый взгляд оптических линз, легкие касания пальцев на коже. Внутри взрывались бомбы, я сдерживала их как могла, и получалось довольно неплохо. Со мной по этому номеру, по этому телефону разговаривал центр вселенной. Предстоящие мучительные сутки в кругу неприятных личностей больше не вызывали тревогу. Это были лишь часы… за которыми следовала целая жизнь плечом к плечу с самым прекрасным и близким созданием с темными глазами и шершавыми губами.

Промелькнувший в голове совершенный до замирания сердца облик Коннора повлек за собой блеск стальных глаз на таком же идеальном лице. И впрямь, прекрасная имитация жизни… имитация, о которой стоит умолчать.

========== Эпизод V. Открытая вакансия смерти ==========

Комментарий к Эпизод V. Открытая вакансия смерти

*базальные ядра - несколько скоплений серого вещества, расположенных в белом веществе латеральнее таламуса на уровне основания полушарий конечного мозга… короче говоря, скопления тел нервных клеток в мозге, которые отвечают за регулирование работы внутренних органов и кровеносных систем. чтоб проще было))))

вчера на пробежке ощутила все прелести тахикардии. обычно моя главная проблема - аритмия, но, видимо, не в этот раз. чуть в обморок не свалилась, благо лавочек в парке много.

печатаю очень много, так хочется скорее развить весь сюжет и показать этот мир. мы все еще изучаем город после войны, раскрываем каждого персонажа, как личность. здесь нет главных героев. здесь все главные герои.

спасибо вам за отлики! они очень важны!)))

P.S.: песенка в начале если кому-то интересна - Joji - Yeah Right (slow). раньше часами ее крутила. похоже, начинаю это делать опять.

Бар пустовал. Белые столы и диваны имели по-особенному яркий, режущий глаз, оттенок. Бармена не было, на стеклянных стеллажах громоздились бутылки с разноцветными напитками. Я стояла на деревянном танцполе «Сентропе», плавно покачиваясь и переступая с ноги на ногу в такт витающей мелодии. Ее звуки были смутно знакомы, они доносились откуда-то из далекого прошлого. Слов песни не звучало, но они и не нужны были. Я знала их по какой-то причине наизусть. Медленно растягивала каждое, не пела, а едва ли не шептала.

«Да, бьюсь об заклад, ты не будешь плакать…»

В воздухе не звучало моего голоса. Вместо него голосовые связки использовали тысячи тонов и тембров, я шептала слова сотнями голосов, когда-либо мною услышанных. Было так свободно и легко, ноги не ощущали пола – я словно парила посреди танцевальной площадки, медленно покачиваясь из стороны в сторону. Постепенно зал начал заполняться людьми. Такие же невольные посетители возникали из воздуха, стоило отвернуться от пустого места, как кто-то тут же оказывался на нем. Убитый политик, сливающий информацию Китаю. Андроид-домохозяйка с серыми глазами, чье тело осталось лежать в каюте «Иерихона». Трент, Дэвид, Крейг, Эмильда, и десятки других, чьи жизненные пути так или иначе пересекались с моим. Все они заполняли бар, двигались вместе со мной в трансе под не навязывающуюся мелодию. Где-то в дальнем углу даже мелькнула седая грива Хэнка Андерсона.

«Буду прожигать свою жизнь…»

Здесь и сейчас. Буду прожигать свою жизнь. Пусть даже во сне, пусть даже недолго, но я буду прожигать свою жизнь. Попав в ставший моим номер, я со стиснутыми зубами гадала, как долго придется ворочаться в постели от бессонницы и напряжения. Но один звонок избавил меня от этого. И потому я была здесь – свободная и ни о чем не думающая. Медленно ворошила свои волосы, двигалась с закрытыми глазами, наслаждалась музыкой и теми, кто точно так же медленно передвигался ей в такт. Со стороны наши движения были похожи на замедленное черно-белое кино. Здесь были абсолютно все, удивительно, как много лиц могло вместить в себя заведение. Только через некоторое время я поняла, что стены расширялись всякий раз, как в толпе происходило прибавление. Самые разные глаза изредка встречались со мной взором: серые, черные, даже красные, что принадлежали одному знакомому-альбиносу из детства. Были и карие самых разных оттенков, однако ни одни из них не принадлежали единственному, кого здесь так не хватало.

«Да, готов поспорить, я приду к тебе,

Когда на душе будет пусто и глухо, как в барабане…»

Мне не нужен был его взгляд, не нужно было его присутствие. Он был внутри, бился о грудную клетку, словно разъяренная пестрая птица. Он всегда был рядом. И всегда будет, если не физически, то морально.

Песня холодным ветром проносилась по бару, ее звуки отражались от стен. Голоса многочисленных гостей сна соединялись в один, сливались с моим. Я могла так двигаться всю жизнь, настолько было беззаботно, словно бы не было ни Камски, ни RK900, не было ничего, что могло бы хоть как-то нарушить спокойствие. Разум отдыхал, вместе с ним на постели отдыхало и тело.