Я заставляла себя стоять напротив стеклянной стены несколько минут. Держала все желающие двигаться мышцы в одном положении, старалась оживить внутри то, что приносило наслаждение от созерцания окружающего мира! Но как бы не пыталась всмотреться в блики несущейся воды, как бы не цеплялась взглядом за сочную зеленую траву и надвигающиеся тучи — не могла найти в них ничего прекрасного. Первые капли дождя алмазами покрыли стекло через несколько минут издевательств над собственным рассудком, и я, одёрнувшись от этого внезапного явления, развернулась к комнате. Не хочу смотреть. Не могу смотреть. Слишком пресно и безвкусно.
Найти себе занятие в условии отсутствия привычного желания созерцать окружение оказалось тяжелым процессом. Я ходила из угла в угол комнаты, переставляла белый стол от стенки к стенке, даже раскладывала и перекладывала вещи в шкафу. Спрятанный жучок был без каких-либо эмоций уничтожен. Как странно… я ведь даже и не вспоминала о нем все это время. Найдя металлический предмет среди одежды, я вдруг поняла, что не особо и сильно злюсь на Камски из-за попытки следить за мной. Злость на босса, как и утренняя яичница, тоже потеряла свой вкус.
Спустя некоторое время я все же нашла себе занятие. Убранное на место оружие не нуждалось в чистке, и потому, переоблачившись в домашние шорты и футболку, я уселась за стол перед компьютером. Браслет приятно обнимал запястье, теперь-то от него, как от диагностирующего аппарата, не было толку. Однако он по-прежнему был готов ловить любые движения в районе нескольких метров по периметру дома, не говоря уже о камерах наблюдения. Именно последними я и собиралась заняться.
Экран компьютера показывал записи за прошедшую ночь. Я не стремилась что-то найти, скорее тыкала по клавиатуре и мышке неосознанно, стараясь как можно быстрее прокрутить предоставленное боссом свободное время. Его-то мне как раз и не хватало. Ведь буквально через несколько дней нам предстоит навсегда покинуть страну, а значит, что все нити, ведущие к прошлому, оборвутся.
У меня было еще три адреса в телефоне, и всего несколько дней на их проверку. Я без какого-либо энтузиазма пыталась сообразить план по санкционированному побегу из дома, намереваясь раз и навсегда закрыть вопрос своего прошлого. Кто же знал, что возможность поехать в город дарует мне сам босс, мягко обратившись ко мне через информационную панель в комнате.
— Энтони, будь добра, — вдруг отозвался вставленный Хлоей интерком, которому уже никогда не заполниться ранее любимой мною музыкой. От внезапности произнесенного за спиной искаженного голоса босса я быстро заморгала глазами и развернулась на компьютерном стуле. По синей поверхности экрана планшета бежала линия передачи звуковых волн. — Приготовь мне кофе. Хлоя сейчас занята, так что тебе придется немного побыть моим ассистентом.
— Уверен? — настороженно, но громко спросила я, в желании быть услышанной мистером Камски.
— Да, уверен.
Интерком погас, оставив меня в недоумении от услышанного. Мистер Камски находится в лабораторном подвале, ведь так? Мне не то, что запрещалось туда спускаться, я и сама не горела желанием осматривать подземные помещения здания. Однако босс учтиво просил меня проявить заботу, и отказать в помощи было не в моих принципах. Посидев с некоторое время бездвижно на стуле, я устало закрыла глаза и сжала губы. Накатившая с самого пробуждения усталость продолжала давать о себе знать, хоть силы в мышцах и наполненном желудке уже не давали организму испытывать сильнейшее утомление и стресс. Прошедшая ночь отзывалась в голове, я даже помню, как вдруг андроид за полуразрушенной стеной отказался встречать смерть на дороге. Он смотрел на меня сквозь темную красную поверхность, предлагая ощутить тепло от его прижатой к стене ладони. И я ощутила ее. Всего одним движением прикоснулась к преграде, облегченно впитывая потусторонний жар. Наверное, это и есть то единственное, что не дало мне умереть на ледяном кафельном полу.
Компьютерный стул натужно скрипнул, когда я встала на ноги и побрела в кухню в поисках кофе. В этом доме кофе пила только я: андроиды пищу не употребляли (хоть Ричард и имел такие возможности), сам Элайджа прибегал к кофейным напиткам только при наличии крупных синяков под глазами и предстоящими долгими часами отсутствия сна. Зеленый чай был не менее бодрящим организм напитком в условии, что сам организм полностью здоров, однако все же кофеина в нем содержалось меньше, чем в самом кофе. Раз Камски решил прибегнуть к этому напитку, значит, ему предстояло много дел. Ну, или как минимум мужчина не желал ложиться спать, предпочтя забить свое сознание делами, а не мыслями и тревогами из-за скорой продажи башни.
На приготовление кофе у меня лично всегда уходило не меньше тридцати минут, ведь я сама вхожу в категорию тех людей, что любят пить кофе, но не варить его. Мистер Камски обычно в это время уходил в подвал с Ричардом для обновления его систем, и, как ни странно, Хлоя в такие моменты все еще находилась в самом доме. Но босс ясно дал понять, что Хлоя занята, отчего и просит помощи именно у меня. Были и другие сомнения относительно приготовления кофе мной, а не умелой машиной. Надеюсь, что эти сомнения не оправдаются, и у Ричарда хватило мозгов держать язык за зубами. В противном случае Элайджа и впрямь получит от меня предложение заменить придурковатого андроида.
Запах у подвала как всегда был «изумительным». Голубая кровь, насытившая воздух, пропитывала стены, осаждалась в легких. В очередной раз злясь от легкомысленности босса, я выставила бегунки на экране у двери на максимум, и над головой в ту же секунду прозвучал гул усиленно работающих вентиляционных двигателей. Кружка горячего кофе наполняла комнату ароматом, смешивающимся с сочившимся из вентиляции запахом дождя. Запах тириума все равно пробивался сквозь все разнообразие воздуха, но уже не так сильно вызывал тошноту и горечь на губах.
С несколько секунд потоптавшись рядом с возвышающейся вверх металлической бронированной дверью, на которой до сих пор красовался голубой треугольник, я несмело дотронулась до панели. С той стороны послышался писк, знаменующий ответ мистера Камски на входящий вызов.
— Босс, — я нахмурилась, стараясь подобрать слова. Ни разу не была в такой ситуации, и даже не знаю: проситься ли мне в подвал или просто уведомить мужчину о приготовленном кофе? Элайджа по ту сторону линии терпеливо ждал ответа, хоть на деле наверняка даже не слушал меня, полностью погруженный в мониторы и программы. — Что мне делать с кофе? Оставить у двери или…
Не успели слова окончательно сорваться с губ, как панель оборвала линию. Одну секунду царила напряженная тишина, после которой внутренний крупный механизм протяжно щелкнул, отодвигая засовы. Стальная дверь отворилась всего на несколько сантиметров, но мне вдруг почудилось, что сквозь эту темную щель вот-вот протиснутся костлявые пальцы смерти. Какая глупая ассоциация, встревоженно подумалось мне в попытке успокоить взбудораженные рефлексы. Воздух между тем вновь наполнился тириумом, заставляя от непривычки прикрывать рот и нос свободной рукой.
Я стояла у двери не меньше минуты. Не могла заставить себя привыкнуть к острому аромату голубой крови, подвальному холоду. Чего уж говорить про безуспешные попытки усмирить разбушевавшиеся нервы, что струнами натянулись перед необоснованной тревогой от вида открытой в подвал двери. Там наверняка куча ярких экранов, несколько металлических столов для диагностики андроидов, просторные холодные стены, выкрашенные в серый или голубой цвет. Воображение рисовало полумрак, в котором единственными источниками света были компьютеры и несколько люминесцентных ламп непосредственно над рабочим местом. Камски наверняка собрал все волосы в хвост, нацепил очки и теперь задумчиво потирает уже покрытый щетиной подбородок рядом с распростертым на столе Ричардом. Все было так невинно в моих фантазиях, если бы не одно «но»: сочащееся откуда-то из глубины сознания мерцание многочисленных экранов, треск оборванных проводов и шорох стекла по полу от чужих ботинок.
