Все же я не могла заставить себя отмалчиваться слишком долго. Состоявшийся утром разговор и представший перед взором объятый пламенем «Киберлайф» не давали мне покоя, как сотруднику мистера Камски. Разоружив пистолет, чем наполнила тишину в комнате скрежетом металла, я вкрадчивым голосом попыталась вывести босса на разговор. Тот, судя по всему, не был рад поднятой теме.
– Ты ведь в курсе, что произошло на предприятии?
Элайджа смотрел в свой стакан, наблюдая, как кубики льда таят под воздействием алкогольной жидкости. От него исходило чувство отчуждения, настолько сильно ему была неприятна эта тема. Я понимала, что ступаю по тонкому льду, ведь сегодня мужчина должен будет навсегда распрощаться с собственным детищем. А тут еще я со своими терактами.
Молчание нарастало, покрывая нас обоих коркой льда. Я снова вернула взор на водную гладь, нагревая холодный затвор черной «малышки» пальцами.
– Ты же можешь сделать хоть что-то. Как-то помочь андроидам.
– Моя позиция – нейтралитет в плане отношений людей и девиантов, – беззлобно, но задумчиво протянул Камски. Короткие рукава его халата шуршали по телу, пока мужская рука удрученно покачивала бокал из стороны в сторону. Вскоре от кубиков льда ничего не осталось.
– Но ты же сам с утра говорил, что андроиды тебя ненавидят. Ну, так помоги им! Покажи, какой ты есть на самом деле.
– И какой же я на самом деле, Энтони?
Серые, по-своему холодные глаза Элайджи пронзали меня насквозь. Я могла бы с легкостью сказать боссу о том, что он заботливый и чуткий начальник. Могла бы назвать его скрытным и мечтательным гением, способным на создание просто невероятных существ. Он мог быть в моих глазах клишированным богатеем, помешанным на минимализме и чересчур интровертном поведении. А мог стать заговорщиком, что прятал в том самом сундуке Пандоры слишком опасные тайны и секреты.
Я сидела по ту сторону черного стола, смотрела на мужчину ответным безучастным взором и не находила слов. Меньше недели назад я бы с энтузиазмом воскликнула: «ты добрый, спокойный и прагматичный человек, которому смело можно доверить свою жизнь!» – сейчас же я не могла найти слов. Слишком много в последнее время открывается тайн, еще больше их окутывает мистера Камски каждый день.
Мое молчание было своеобразным ответом для Элайджи. Босс многозначительно вздернул уголки рта и вернулся к своему виски. Я отвернулась обратно к бассейну.
– Правительство и андроиды избрали свой путь сами, им же предстоит самостоятельно находить пути решения проблем. Отныне я не имею к этому никакого отношения, Тони. Надеюсь, мы услышали друг друга.
Больше, чем услышали. Поднимать тему девиантов при мистере Камски всегда было опасно, но кто ж знал, что это вызовет такую негативную волну? Согласно кивнув услышанному, я убрала обойму назад в пистолет и спрятала его в складках плаща на коленках. Время отчитывало начало четвертого, а значит, мне следовало поторопиться в сборах.
– Когда вылет? – всего двумя словами я разбила между нами скопившийся комок отчуждения, и мистеру Камски это понравилось. Он вновь улыбнулся, словно бы убедившись в моей верности.
– Через полтора часа, – не отрывая взора от бокала виски, произнес мужчина. Он не смотрел на то, как я встаю с кресла, как направляюсь в сторону выхода. Полтора часа было вполне достаточно для того, чтобы привести себя в порядок в ванной комнате, да еще и успеть перекусить. Однако стоило мне оказаться рядом с дверью, как Камски вновь дал о себе знать более теплым, нежели совсем недавно голосом. – Ты ведь помнишь мои указания насчет приема?
Я резко развернулась обратно, оставив без внимания втянувшуюся в стену синюю дверь. Руки с зажатым плащом по инерции сцепились за поясницей, все рефлексы среагировали на обращение босса, что пару минут назад был обычным человеком. Конечно, я помнила об указаниях. Последний час блужданий по городу выбил из меня силы, а не остатки памяти. Она-то напротив – начинала возвращаться.
– Не брать с собой много оружия, захватить туфли, – я не могла долго держать осанку послушного охранника. Отчасти это было связано с усталостью и еще теплящейся внутри мышц слабости, отчасти с неординарностью просьбы мистера Камски. Боюсь представить, при какой ситуации частному телохранителю не понадобиться оружие, но пригодятся туфли. – Тебе не кажется, что твои просьбы слишком странны? Без оружия падает шанс вытащить твою задницу из другой задницы в случае опасности.
– Это будет частное мероприятие, без лишних людей, – мистер Камски слегка качнул бокалом виски, точно не поясняя свои мысли, а предлагая тост. Не стоило долго гадать, чтобы понимать про кого именно говорит босс. Однако что-то подсказывает, что некоторым личностям ничего не будет стоить ворваться на эту «вечеринку» жизни. – Только свои.
– Да, человек этак двести…
– К тому же, ведь тебе все еще не нужно оружие, чтобы причинить вред человеку, – подтрунил мужчина, возвращая в нашу атмосферу толику дружелюбия. От былого отчуждения не осталось и следа. – Или что-то изменилось?
Мистер Камски надел маску. Впервые за весь месяц. Этот чертов человек надел передо мной маску! Я знала, что за неуловимой улыбкой и слегка прикрытыми глазами босса скрывается недоверие и подозрительность, ощущала это собственной кожей. Я все время гордилась тем, что вхожу в число доверенных лиц. Я, как и немногие иные люди, могла видеть перед собой настоящего Элайджу со всеми его недостатками и проблемами: сонный и уставший, умиротворенный и медлительный, работающий и спящий. Бывало даже веселый и злой! Но это надменное выражение лица говорит только об одном: отныне я потеряла доверие Камски, и вряд ли когда-либо смогу видеть босса таким, какой он есть.
– Скажи хоть, зачем такие правила? – в который раз за весь день пожала я плечами. – Что ты задумал?
– Ничего столь катастрофичного, чтобы заставить тебя нервничать. Но и раскрыть все карты я не могу, ради нашего общего блага.
– Знаешь, иногда у тебя больше секретов, чем у Альбуса Дамболдора, – я угрожающе показала на мужчину пальцем. Пусть я больше и не входила в число доверенных лиц, все же месяц тесных дружественных связей позволял мне вести себя не как подобает подчиненному. Элайджа вроде не был против. Мужчина усмехнулся и вернулся к бокалу, закончив этот разговор.
Пройдя в собственную комнату и не встретив по пути никого из андроидов (слава тебе, Люцифер), я откинула плащ на кровать. Стеклянная стена была усеяна мелкими каплями дождя, и каждая из них переливалась алмазным блеском в редких лучах солнечного света. Там был спокойный, тихий мир. Природа совершенствовала окружение, наполняя гармонией вселенную и всех, кто хоть раз останавливался посреди дороги ради наслаждения от ветра или щебета птиц. Не торопясь уйти в ванную комнату или стащить с себя рубашку, я медленно подошла к окну и уселась на ковер. Ворс приятно обнимал ладони, согревая меня не снаружи, а словно бы изнутри. Мне было так хорошо… как же давно мне не было так хорошо.
Увы, я себя лишь обманываю.
Мне было плохо. Очень плохо. С каждым днем я все сильнее путалась в своем прошлом, сильнее терялась в настоящем и меньше видела своего будущего. Попытки вернуться к своей настоящей жизни заканчиваются возникновением еще большей тонны вопросов, а эксперименты по вызову у себя человеческих теплых чувств приводят только к разочарованию. Я так запуталась! До сих пор не знаю, кем была, кто есть и кем я стану! До сих пор теряюсь в отношении своей судьбы, особенно после сегодняшнего дня. Он еще даже не закончился, а уже принес так много разочарований.
Я никто. Не могу чувствовать, любить и желать. Только мечтать по ночам о лежащем рядом человеке, что будет смотреть на меня верными и искрящимися глазами. Могу только рыскать в темноте своего прошлого протянутой рукой, и ничего не встречать на пути, кроме пустоты и боли. Тот некто за стеной сейчас молчал, но уверена, ему так же тоскливо, как и мне. Впрочем, он давно мертв, а значит, на один вопрос все же стало меньше.
