– А по-моему, идея с инициалами на дереве очень милая, – немного подумав и испытав на себе удивленный взор стоящего у входа босса, я отмахнулась рукой. – Да не, и впрямь туфта какая-то. Раз не хочешь брать оружие, то хотя бы не забывай про напульсник. Знаю, ты все равно его ближе к ночи снимешь, но помни – один сигнал и я несусь на всех порах.
Кивнув друг другу в безмолвном жесте согласия, мы наконец расстались. Камски покинул дом вместе со своим водителем, предупредив, что оставляет в моем распоряжении Ричарда и одну модель Хлои. К сожалению, это был не тот прототип, что вызывал приятные эмоции и мысли о возможных отклонениях. Эту Хлою Камски зачем-то забрал с собой. Только позже я порадуюсь столь удачному стечению обстоятельств.
Черное маленькое платье, на деле не такое уж и маленькое, было бережно уложено на белую заправленную кровать. Наспех запихнув в себя пропаренную красную рыбу и несколько стручков спаржи, я так же поспешно приняла душ. Слабости в желудке больше не было, мышцы уверено выполняли все движения. Даже сердце успокоилось. Видимо, чашка чая и вправду обладала каким-то релаксирующим эффектом – настолько умиротворенно чувствовал себя организм, разве что мысли начинали выедать изнутри.
До обещанного приезда Рида оставались не меньше четырех часов, когда я, приведя себя в порядок, решила заняться более важными делами, чем самобичевание относительно предстоящего вечером неприятного дела. Желания идти на встречу с Гэвином все еще не наблюдалось, и воображение, что рисовало варианты окончания этого вечера, добавляло масло в огонь. Что обычно мужчины ожидают получить в конце встречи, тем более которая была назначена на позднее время? Что обычно чувствуют женщины, приглашенные на свидание в ресторан мужчиной, который просто гипер-уверен в своей неотразимости? Не знаю, как другие, а вот мне нехорошо. Дискомфортно, тревожно и отвратительно. Я словно бы продала себя за какие-то дурацкие убеждения, предала собственное тело ради попыток стать нормальной, полной желания женщиной. Да, по милой двадцатилетней мордахе и не скажешь, что меня так можно назвать. Спасибо генам безызвестных родителей за сохранение молодости. Но все же мне было двадцать семь, и на пороге стояло двадцать восемь. Пора было решать, кто я: солдат, приуроченный исключительно к страху смерти босса, или же человек, женщина, способная ощущать окружающий мир всем нутром. Пока что чувства страха и тревоги перед встречей говорили о первом. Надеюсь, что все изменится после более тесных контактов с Ридом.
Юбка и футболка сменились привычными домашними майкой и шортами. Установив белый письменный стол в своей комнате прямо у стеклянной стены, я выставила на него ноутбук, десять датчиков движения, несколько кабелей и инструментов для починки, ну и, конечно же, саму себя. Мне даже стул не нужен, я прямиком водрузилась на стол, сложив ноги крест-накрест. Каждый датчик поочередно подключался к компьютеру, настраивался программой, вскрывался отверткой в случае надобности. Больше всего меня волновала не перспектива пользы датчиков, сколько их прямое подключение к браслету. Установленные камеры, что транслировались прямиком в голову Ричарда (который, кстати, пропал в недрах дома), как видно, не имели никакого смысла. Я не могла прослеживать видеозаписи круглосуточно; лишь изредка отдаляясь от дома, осматривала происходящее на территории резиденции через экран браслета. Но подключать датчики движения к Ричарду вообще не имело смысла. Этот парень висит почем зря, и уж точно не будет проявлять заинтересованности в происходящем за стенами здания. Ему скорее мое состояние будет интереснее, это ж открывается столько возможностей для взаимных перепалок и язвительных комментариев!
Закончив работу, я выставила на браслете диапазон в пять сантиметров. Правая рука медленно поползла над уложенными на столе датчиками, что освещались блеклым дневным светом спрятавшегося за тучами солнца. Едва пальцы появлялись в районе пяти сантиметров, как датчик срабатывал, и правое запястье обдавало вибрацией. Работает. Интересно, а что будет, если я прямо сейчас выставлю радиус в пятьсот метров?
Проскочившая идея показалась забавной, и я, быстро выставив нужный метраж, тут же пожалела об этом. Браслет вибрировал, не переставая! Датчики реагировали на вздымающуюся грудь, на колыхающуюся прядь волос у лица, даже на вздрагивающую травинку за стеклом! Все воспринималось так яростно, что мне пришлось в срочном порядке уменьшить диапазон, а потом и вовсе отключить датчики. Лучше не включать их вплоть до установки.
Немного помешкав, я туманно осмотрела замерший черный браслет. Возможность отследить меня каждым обитателем этого дома нагнетала. Камски знал, куда я хожу, Ричард знал, куда я хожу. Удивлена только, почему Ричарда не смутило мое местонахождение не в кабинете диагностики, а именно в полицейском участке. Вряд ли андроид решил, что Дориан поменял место встречи, однако машина не сказала ни слова относительно пропущенного сеанса. Была возможность, что машина просто в очередной раз зависла, что привело к расстройству анализирующих функций. Может, потому он так поспешно отправился на самодиагностику и вот уже несколько часов не вылезает из чертогов своих программ.
Сняв с запястья браслет, я, оглядываясь точно школьный хулиган перед учинением очередной пакости, подсоединила гарнитуру к компьютеру и запустила диагностику скрытых файлов. Прошли не меньше десяти минут прежде, чем компьютер издал писк. Ничего. Никаких скрытых функций, ничего о спутниковом отслеживании. Ровным счетом пустота. Это обозначало только одно: кем-то когда-то была нарушена целостность браслета, и теперь в нем могла находиться скрытая неродная деталь.
Я медленно отсоединила браслет от компьютерного кабеля и аккуратно поддела внутреннюю крышку мелкой отверткой. В эту же секунду на небосклоне мелькнула гроза, и первые капли дождя по стеклу превратились в удручающий ливень. Готова была поспорить, что я услышала этот громовой раскат в собственном мозгу. Возможно, вместе с ним прокатился и голос второй личности, что укоризненно вторил о предательстве босса.
Это был мелкий, совсем незаметный жучок, отдающий металлическим блеском. Выудив вживленную в гарнитуру не заводскую часть, я опасливо отложила жучок на стол подальше от себя и датчиков движения, точно они могли заразиться от него чем-то малоприятным. Вот так, значит, босс. Настолько хотели за мной понаблюдать, что решили встроить в неродную систему лишний элемент? Я смогла бы принять факт того, что браслет сам по себе имел функцию отслеживания, ведь это были бы заводские настройки и грех был бы ими не воспользоваться. Но нет. Мистер Камски осознанно внедрил в конструкцию браслета жучок, целенаправленно намереваясь следить за своим работником.
– С каждым днем все интереснее и интереснее, – собирая браслет и надевая его обратно на руку, я задумчиво цокнула языком. Блики грозы за стеклом мелькали вдалеке, но раскатный гром отражался в моем воображении. Отложив проделанную работу, я обернулась к реке и устало погрузилась обратно в мысли.
Прошел почти месяц, а именно двадцать восемь дней. Все это время мир вокруг строился исключительно на желании защитить руководителя, по сути ставшим близким человеком. Наше общение никогда не строилось на работе или выполнении своих обязанностей. В воздухе не звучало слов «приказ», «должность», «обязательство», нет. С самого первого дня, когда перед глазами стояла только неизвестность и белые больничные стены, я воспринимала Камски, как друга. Его открытость в отношении своего поведения при мне, отсутствие масок в общении, что обычно одевались этим человеком на сборищах и мероприятиях, даже терпеливое отношение к моему излишне властному поведению в его доме! Все это формировало во мне родственную связь с боссом, которую нельзя сравнить с типичными любовными ветками отношений между женщиной и мужчиной. Аналогия с отношениями брата и сестры подходили бы гораздо больше, но и ее использовать все равно что неуважительно отозваться об образовавшейся связи между охранником и его начальником. Иногда эти отношения сопровождались милыми моментами. И их я могла с легкостью вспомнить.
