– Вообще-то, ты должна мне поход в бар. Так что придется потерпеть.
– В общем-то, я и не против, – уложив плащ на руку, я решительно кивнула своей мысли. Мне и впрямь стоило отвлечься от мыслей под старую кантри-музыку. – У босса сегодня не намечается гостей, так что можно вечером увидеться.
– Маленькая загвоздка, – Гэвин скрестил руки на груди, слегка почесав щетинистый подбородок пальцами. – Я больше не хочу в бар. Теперь я хочу в ресторан.
– Это что, такая попытка пригласить на свидание? – усмехнулась я, ощутив внутри острый укол разочарования.
– А почему бы и нет? – хмыкнув, Гэвин посмотрел куда-то в сторону. Мне даже не стоило оборачиваться в ту сторону, чтобы знать, на кого тот смотрит. Следующие слова прозвучали по странному громко и вызывающе. – Давно пора было это сделать.
И все же я незаметно обернулась. Видела, как увлеченный в разговор с полицейским Коннор на мгновение застыл. Да, он смотрел на своего собеседника, но всем своим восприятием был здесь, с нами, точно третий участник беседы. Его облик смотрелся удрученно, даже обреченно. В кой-то веки впервые за весь месяц я испытала жалость. Причина его тоски для меня была покрыта туманом, хоть я и догадывалась отчего Рид старательно выпендривается перед андроидом. Все же эта мысль мне казалась абсурдной, и я даже была рада, когда Гэвин нарушил поток мыслей.
– Идем из этого дурдома.
Я согласно кивнула, следуя за мужчиной на выход. Уже в коридоре я все же кинула взор в сторону оставшегося в холле андроида. Кажется, мысленно я осталась там, в серых стенах департамента полиции, рядом со смотрящим в ответ Коннором с нахмуренными, погрязшими в тоске глазами.
Соседний парк стал любимым местом местных детей и пожилых людей. Гэвин не предлагал куда-то поехать, вряд ли у него были такие планы. Я лишь шла рядом с детективом, сжимала плащ и черную сумку в руках, и кивала в ответ на его рассказы, какие-то вопросы. Пение птиц и шум проезжающих мимо машин поглощался царившей в голове тишиной. У меня и у самой было предостаточно вопросов. Я старалась найти компромисс с собственным принятым с утра решением не гнаться за поездом, однако как ни пыталась – все же заставляла себя думать о странностях, витающих вокруг андроида и его напарника.
Почему всякий раз, оказываясь рядом, андроид серии RK800 источает осязаемые потоки скорби и тоски? Почему некий Андерсон говорил о новых друзьях, если у меня и старых-то нет? Почему Гэвин Рид вдруг стал таким довольным и добрым в участке, при том, что этот самый участок и всех там находящихся ненавидит? Кто был тот человек со светодиодами, заставляющий сердце биться?.. я ощущаю его рядом, мысленно, на автомате шагаю по парковой дороге, что-то отвечаю иногда замолкающему Риду, от которого веет мужским парфюмом и самоуверенностью. Мне кажется, что я слышу его шаги за спиной, несколько раз даже обернулась, но никого не увидела. И все же он где-то рядом. Смотрит на меня холодными удрученными глазами, отсвечивая невидимым блеском светодиодной повязки и голубым треугольником на груди. Я старательно пытаюсь разглядеть знаки на его пиджаке, пропускаю слова Рида через себя, точно как резиновая перчатка пропускает ток. Состояние подвешенности мне не нравилось, не говоря уже о том, что продолжаться так долго не могло. В какой-то момент я нашла себя, идущую вперед в одиночестве. Рид, недовольно отметив мое состояние транса, остался позади на несколько шагов.
– Надо же, проснулась, – раздраженно произнес Гэвин, приподняв брови в ироничном жесте.
– Извини, – я постаралась одной рукой привести голову в порядок, запустив пальцы в волосы. Пение птиц и внезапно осязаемое дуновение ветра помогло мне поспешно найти хоть какое-то оправдание своему состоянию. Все же делится с Ридом реальными мыслями было опасно. Я ведь его по-прежнему не знала. – Просто все эти теракты по городу… с утра не могу перестать об этом думать.
Раздражение и подозрительность на лице Гэвина сменилось выражению «дурная, нашла о чем думать». Спустя несколько шагов детектив стоял рядом, держа руки в карманах.
– А ты у нас политически активная личность, чтобы так сильно переживать из-за всего этого?
– Причем тут политика, дурень? – саркастичные слова Гэвина и впрямь подействовали, как тоник. Мысли о поведении офицеров сменились возмущением. – Как минимум несколько десятков андроидов пострадало, даже людей зацепило. Не хотелось бы становится свидетелем новых бунтов.
Проезжающие мимо автомобили неторопливо везли своих хозяев по рабочим местам. Пока Рид усмехался и осматривался по сторонам в поисках того, кто бы смог разделить его удивление моему тщедушному отношению к девиантам, я вспоминала покрытый чернотой жилой дом. Впрочем, Гэвин узнал о них еще при посещении второго бара в ту ночь. Судя по его реакции, тогда его это разочаровало.
– Я сегодня проезжала мимо одного из подорванных домов. Вид был жуткий, – разжевывая воспоминания о запахе гари в салоне такси, я медленно села на рядом стоящую скамейку. Серые костлявые ветки нависшего дерева постепенно начинали покрываться почками, но до полноценных зеленых листьев было далеко. Все же февраль не сможет побороться с мартом за первенство в весне. – Так много было народу… у вас же есть кто-то, кто занимается подобными делами?
– Если ты о терактах, то да. Достаточно крупный отдел, – Гэвин, потеряв интерес к поиску третьего собеседника, уселся рядом. Его руки облокотились о расставленные ноги, пальцы сцепились вместе. – Но вряд ли они будут заниматься этим одни.
– Ты так намекаешь на ФБР?
– Если бы. У нас же теперь есть этот невероятный звездный отряд по делам девиантов.
Слова были сказаны с особым сарказмом, даже раздражением. Мужчина театрально всплеснул руками, больше не держа пальцы вместе. Светлые глаза блуждали по парковой зоне, изредка нижняя челюсть ходила ходуном, точно Гэвин старался что-то откопать в памяти. Ему бы определенно не мешало взять бритву в руки, настолько сильно выросла щетина.
– А что не так с отрядом? – как можно учтивее осведомилась я.
– Ничего особенного. Самый обычный щенячий патруль во главе старого обрюзгшего мопса с алкоголем вместо мозгов.
Я определенно догадывалась, о ком идет речь. Имя и фамилия вырывались из меня с особым рвением, но я старалась держать себя, не выдавать реальных мыслей в голове. Неосознанно потирая экран черного браслета, я старалась не думать о лейтенанте, об андроиде и, главное, о Камски, что наверняка устроит допрос по возвращению домой. Тем не менее, странно, что браслет показывал физиологические бегунки босса, и не вещал о приказе немедленно вернуться. Сеанс должен был идти уже как минимум сорок минут, но Элайджа молчал. Значит, вместе с ним молчал и Дориан.
– Ты приехала быстрее, чем я ожидал, – где-то вдалеке послышался собачий лай. Гэвин смотрел в сторону источника шума, откидываясь на спинку скамейки и давая вырывающимся из-за туч лучам солнца греть его темную серую футболку с V-образным вырезом. – Ты же вроде должна быть у психиатра.
Возможность обсудить с кем-то свои мысли, кроме Камски и Дориана, соблазняла. Я знаю, босс и психиатр наверняка будут в унисон вещать о важности сеансов, о том, как тяжело жить с порушенной памятью и о том, что нельзя бросать курс лечения, когда конец так близко! Но в то же время, несмотря на желание им верить, я не могла проигнорировать собственные чувства и потребности. А мне определенно требовалось прекратить эти бесполезные насилия над мозгом. И точка зрения человека, что находится в стороне, могла помочь мне расставить приоритеты верно.
Нет. Не расставить приоритеты. Определить, что именно мне нужно. Это как выбирать одно из двух зол, подкидывая монетку в воздух. Звонкий цент еще не коснется ладони, а ты уже будешь молить в голове космические силы о том, чтобы выпала та или иная сторона.
– Я больше не пойду к психиатру. Надоело.
С некоторое время я ощущала на себе пристальный взор требующих разъяснения серых глаз. Легкий ветер подхватил мои волосы, и я спешно убрала их на одно плечо.
