Тишина. Я бил вслепую, но, кажется, попал. Ибо это была не просто тишина, а перехваченное дыхание.

- Да, любите! - Я стал говорить громче, чтоб Адриано слышал каждое слово. - Вы только потому признали сына, несмотря на репутационные потери! Она стоила этого в ваших глазах! И сейчас приблизили его по той же причине, отдавая дань уважения своей единственной любимой женщине!..

Незаметно подал знак, и Бенито вновь со всей дури двинул Адриано ногой. Тот захрипел, закашлялся, согнулся, насколько это было возможно.

- А ну-ка прекрати, ублюдок! - рявкнули на том конце. Я улыбнулся - обратная связь есть, и сеньор не такой уж непрошибаемый.

- Любите! - констатировал я и продолжил, как ни в чем не бывало. - А знаете что самое печальное, сеньор Умберто?

Пауза.

- Что вы - скот. Двуличный скот! Я не испытываю неприязни Адриано, мне больно его избивать. Он хороший парень, просто не до конца понявший законы этой жизни. Вы же скот, и я ненавижу вас, хоть мне вы ничего не сделали!

Я ненавижу вас за Адриано, потому, что он пока не понял, не дозрел до свершенного вами поступка. Ненавижу за всех бастардов, как признанных, так и не очень, родные отцы которых приближают их к себе, чтобы 'кинуть', 'прокатить' на глазах законнорожденных родственничков. Ненавижу за...

Да, и у меня бывают паузы в красноречии - я сбился. Однако перескочил на следующую мысль, стараясь не потерять темп:

- Он ведь поэтому и подставил вас, не послушался, выйдя во двор! Что верил, что вы не просто признали его сыном, а сделаете НАСЛЕДНИКОМ! Ради этого, равенства с вами, он готов был пойти на многое, если не на всё. Да что там, этот дурень до сих пор в вас верит!..

...И ему невдомек, что вы всего лишь играетесь им, собираясь использовать его таланты и способности на службе компании. И что когда придет время, просто вышвырните его, оставив наследницей законную дочь. Просто потому, что она законная, а он - ублюдок и выродок. Я не прав?

- Нет, не прав, - выдавил сеньор Умберто. Но слишком уж натужно выдавливал.

- Не врите, сеньор Умберто, - усмехнулся я. - Мне - ладно, я человек посторонний, но не врите Адриано. Вы 'прокатите' своего сына. И более того, сделаете это гораздо раньше, просто отказавшись от него, когда встанет вопрос: капитуляция перед королевой или он!

...Потому, что он никто, всего лишь бастард, пыль и пустое место!

По щекам Адриано поползли слезы. Он не плакал, когда его били. Не просил пощады и никогда не попросит прощения. Его можно убить, не сломив... Но сейчас, слыша мои слова, он впервые заплакал.

- Я буду бить Адриано, - зло выдавил я. - Бить без удовольствия, мне будет противно это делать. Просто потому, что я тоже винтик в чужой машине, и не могу поступить иначе. А вы будете сидеть там, зная, что 'слили' сына, но жалеть будете всего лишь о том, что сделали это раньше времени, не выжав ту пользу, которую его острый ум мог приносить вам многие годы.

Вы привыкните, сеньор. Свыкнитесь с мыслью, что так было нужно, что это издержки. Ведь любовь - это тоже товар, статья в бухгалтерской колонке, которая легко становится издержками. Когда любимая женщина простолюдинка, ее акции слишком низки, чтобы учитывать в таких глобальных раскладах!..

- Заткнись, щенок! - выкрикнули на том конце, окончательно потеряв равновесие, но это был и весь аргумент. - Заткни свою грязную пасть! Ты не знаешь, ничего не знаешь!..

- Не знаю того, что вы берете деньги у имперской или восточной разведки на расшатывание ситуации на Венере в преддверие большой войны? - рассмеялся я. - Полноте, сеньор, это секрет Полишинеля. Не знаю, что уже пытаетесь раскачивать лодку, требуя от Веласкесов за лояльность больше, чем они могут дать? Ну, так это тоже не секрет, это напрашивается. Вы же деловой человек, и когда выгодно, с удовольствием продадите тех, кто вас покупает. В происходящем нет ничего криминального, это всего лишь вопрос цены!..

...А цена велика. Крайне велика! Что рядом с миллиардами империалов и властью над планетой жизнь какого-то бастарда, которого вы и без того собирались 'кинуть' через несколько лет, выдоив из него всю пользу, на какую будет способен?

- Не обманывайте себя, - сеньор Умберто, - закончил я. - Меня вы не обманете, я не Адриано. Я повторяю условия: звонок королеве, которая прекратит этот балаган, или Адриано в виде растения. Даже если МНЕ придется смотреть в глаза его матери.

Я отключился - руки дрожали, сил продолжать беседу не было. Всё, сеньор Манзони, ваш ход.

- Друг мой, ты сам все понимаешь, - улыбнулся я Адриано, который в ответ лишь опустил голову. - Есть вещи выше моего хотения и желания, хотя лично я бы тебя в свою команду взял. Без идиотских условий и без 'кидалова' - честь по чести. Поднимите его.

Парни дернули Адриано вверх, Бенито, по моему знаку, начал экзекуцию. Но теперь делал это не в кайф, как раньше, а будто через силу. Тоже всё понял. Да и что за радость избивать морально сломленного человека, абсолютно не реагирующего на твои удары? Человека, раздавленного изнутри больше любого внешнего воздействия?

Я вновь активировал четвертую линию.

- Слушаю? - ответили там.

- Я - всё. Теперь ждем, - отчитался я. И почувствовал, как из груди вырвался вздох облегчения - этот разговор выпил из меня все силы. Катарина молчала.

- Катюш, как считаешь, королева разрешит взять этого мальчика к себе, если сеньор Манзони не отреагирует? - продолжил я.

- А ты думаешь, он не отреагирует?

- Может. Если он на самом деле такой скот.

- Хуан, он на самом деле такой скот! - усмехнулась Лока Идальга. - Стоило брать это в расчет, когда выставлял ему ультиматум.

- Да, но он любит! - не согласился я. - Или любил. И все его действия сейчас зависят исключительно от того, насколько сильно он любил.

На том конце раздался обреченный вздох.

- Ну ты и намудрил, Чико! Королева, наверное, в бешенстве. Все экстренные линии заняты.

- Мне кажется, главное результат, - парировал я. - А он в любом случае будет. И именно о другой ипостаси результата я хотел бы тебя попросить.

- Вся во внимании? - напряглась она.

- Ты поговоришь с королевой, если что? Заступишься за идею принятия под крыло Адриано? Он неплохой парень, очень умный и перспективный. Если отец от него откажется... Мне в корпусе не так скучно будет, а ее величество получит еще одного верного человека!..

- Хуан, об этом давай не сейчас? - улыбнулась Катарина. - Давай все же дождемся итогов? Как понимаю, Бенито здесь для мебели, бить по-настоящему ты будешь сам?

- Правильно понимаешь, - согласился я.

- Тогда до связи! Жду красивую картинку.

- До связи, - повторил я и рассоединился.

Нет, Катарина ничего не решает, и ее слова заступничества никто слушать не станет. Но те, кто надо, услышали мой нехитрый вброс и примут к сведению. А там...

А там все зависит от того, как сработает ловушка для дьявола, как тот себя в ней поведет. Ибо капитулировать он не может от слова 'никогда', а пошлет ли на территорию школы людей... Зависит только от его безумия, то бишь от силы былой всепоглощающей любви.

'Какая же ты сволочь, Шимановский! - вздохнул внутренний голос. - Обращаешь против людей самое святое, что есть в их душах! Чем ты лучше них?'

'Да ничем, в общем', - произнес про себя я и понял, что при любом раскладе, при любом развитии событий, сегодня вечером мне захочется надраться до поросячьего визга. Лестница в небо на самом деле не совсем то, чем кажется. Это ступени, да, но ведут они совсем не вверх. А вниз, вниз, и чтоб подняться, тебе нужно спускаться все дальше и дальше, глубже и глубже... И тебя-прежнего на ней больше не будет никогда.

Все революции начинаются, все заканчиваются. И как сказал кто-то мудрый, планируют их гении, осуществляют романтики, а плоды пожинают авантюристы.