– Здесь живешь? – Тони распахнула дверь и выпрыгнула в сугроб, тут же взвизгнув от холода – слой снега оказался выше голенищ ее сапожек. Джей аккуратно утрамбовал площадку прежде, чем выйти.
Он увидел несколько низких и темных деревянных строений и едва не спросил Эрни о том, где же его дом, но вовремя сообразил, что стоит перед ним. Даже два с половиной года жизни без собственной комнаты не отучили его считать домом только нечто каменное и основательное.
– Мы как раз к обеду, – сказал Эрни.
Он сначала вытащил из сугроба Тони – взял и осторожно переставил ее на другое место, словно она весила не больше пластикового манекена – а потом пакеты из багажника.
Направляясь за Эрни к дверям, Джей думал, принято ли привозить с собой на выходные друзей из колледжа, но Тони вроде не возражала.
Первый момент семейного воссоединения он пропустил, потому что боялся споткнуться обо что-то в темной и тесной прихожей, поэтому сначала услышал, как Эрни говорит:
– Привет, ма, я дома.
Когда он вошел в светлую комнату, то увидел, как несколько женщин и подростков смотрят на Эрни так, словно не могут понять, что он здесь делает.
«Что, если директор применила нечто нетипичное в этот раз?» – задался вопросом Джей. – «Что делать, если они сейчас не вспомнят, кто такой Эрни?».
Но они вспомнили. Через секунду морок заклятья спал, и они признали существование Эрни в их доме. И его «друзей из колледжа» тоже.
Им освободили места за столом, и Эрни познакомил их с матерью, бабушкой, тетей, младшей кузиной и двумя кузенами. Джей почему-то пытался заполнить все их имена, пока Тони набивала живот рагу с каким-то жилистым мясом.
– Жаль, что отец на лесопилке, – сказал Эрни, и Джей возблагодарил все Древние Сущности за то, что ему не пришлось представляться еще и главе семейства.
Джей смотрел на то, как Эрни улыбается, рассказывая своим родным о несуществующем колледже, реальных однокурсниках и специальности, которую он никогда не получит, и не мог представить себе, как тот отказывается от них. Но маг не может позволить себе связи среди немагического народа – для их безопасности прежде всего.
На это, подумал он, будет упирать Лиран – и рано или поздно Эрни сдастся, если не найдет в себе сил отказаться от способностей, но кто от них откажется добровольно?
– Хотите еще? – спросила его мать Эрни.
– Нет, спасибо, очень вкусно, – ответил Джей и вернул ей тарелку. При этом он задел ее руку и только чудом удержал лицо, почувствовав, как отзывается печать антимагии.
На матери Эрни – и как он выяснил, невзначай, поправив шерстяную шаль – на его бабушке.
Лиран, возможно, искала наследника много лет – но Эрни не был ее первым и единственным вариантом.
***
Комната давила на Джея, как не давил даже салон машины, несмотря на размер, позволяющий всей семье разместиться за столом, не сталкиваясь локтями. Может, как раз количество народа повлияло или количество милых домашних безделушек на квадратный фут: цветных и черно-белых фотографий, вазочек, поделок из шишек, пластиковых кубков и вышитых салфеток.
Тони оторвалась от тарелки, почуяв его состояние.
– Если сейчас не свалим, придется втыкать в семейные фотки, – прошептала она. – Хотя они бывают прикольные, на горшке, например.
– Выйдем, – ответил он одними губами.
Тони еле заметно кивнула и поднялась из-за стола, двигаясь грузнее обычного.
– Мы пройдемся, – кинула она небрежно, цепко ухватив Джея за рукав и буксируя за собой. – Никогда не видели фермы.
Их план исчезнуть, как с любой вечеринки, провалился.
– Но что вы сейчас увидите? – удивился Эрни. – Темнеет.
– Мы ненадолго, – бросила Тони. – Не отвлекайся!
Она сунула Джею куртку и распахнула дверь в бескрайнее снежное пространство.
– И куда мы тут пойдем? – спросил он, окинув взглядом местность без признаков цивилизации.
– Без понятия, – ответила Тони. – Это ты хотел наружу.
Джей предпочел бы дождаться конца семейного обеда в каком-нибудь кафе или магазинчике. Однако, судя по окрестному пейзажу до ближайшей скобяной лавки, где соль, муку и патроны меняют на золотой песок и звериные шкуры, требовалось порядочно пройти. Поэтому он зашагал к единственному, что выделялось на фоне снега – деревянной ограде.
Тони следовала за ним, ступая в следы от его ботинок. Их одежда приобреталась для мягкого климата академии, поэтому первое, что сделал Джей – произнес заклинание, чтобы согреть вокруг них воздух. Теперь они могли смотреть на лес и медленно тонущее в нем солнце не меньше часа.
– У Эрнеста милая семья, – сказал он, глядя на светящиеся окна, словно им было больше не о чем говорить. Например, о том, как они выкрутятся с доставкой.
– Ага, пока не начнут клевать мозг. Типа, а где твоя девушка, – ответила Тони, залезая на изгородь с ногами, словно птица на жердочку.
– Может, они знают.
– Что он парня притащит однажды? Если притащит, они забудут его быстрее, чем под заклятьем. Но ты не слишком расстроишься, а?
Тони иногда читала его так легко, словно к нему полагались субтитры.
– Им лучше не знать, что среди них родился маг, – повторил Джей то, что слышал много раз. Тони стала первым в его жизни человеком, который не принял эту фразу за аксиому.
– Для их же безопасности, да? – поморщилась она с отвращением. – Все из-за гребаного закона дерьмового Совета. Почему бы не усложнить жизнь тем, кто родился не в древнем магическом роду, а?
Джей осознавал ее правоту, но полагал, что она не учитывает исторического контекста.
– До появления магической академии таким, как вы с Эрни, просто ставили печать антимагии, – напомнил он. – Если находили вовремя.
«А если не находили до срыва, то уничтожали на месте», – мог бы добавить он, но не хотел обострять диалог.
– Я ценю усилия директора, – произнесла Тони не слишком искренне. – Но почему этим все и кончилось?
– Думаю, директор не видит необходимости идти дальше.
Никогда не видела, полагал Джей. Путь в будущее видел профессор Морис, но он не успел продвинуться далеко, а Генриетте Лиран нравилось злить Магический Совет и зарабатывать на собственный остров, но не больше.
– Поэтому я хочу видеть другого директора, – сказала Тони. – Уверена, Эрни справится на десять из десяти.
Джей почувствовал себя уязвленным.
– Лучше, чем смог бы я? Да ты его едва знаешь!
– Ну, сложно стать хуже Лиран, – попыталась «сдипломатничать» Тони. – Но ты… чересчур похож на нее. Без обид, но достигаешь целей ты круто, а вот с их выставлением проблемка.
– Намекаешь на то, что мы с Эрни были бы отличной парой?
Повторить историю основателей академии притягательно и романтично, но и пугающе, если вспомнить, чем Генриетте пришлось пожертвовать – и как недолго ее счастье продлилось.
– Может быть, – ответила Тони загадочно.
Когда он первый раз рассказал историю о создании академии, она спросила: «Была ли семья Лиран счастливой?» и, кажется, не слишком поверила в его «конечно».
– Скажи, – начала она, и Джей почувствовал, что вопрос крайне важен, хоть она и пыталась изобразить небрежность тона, – а если бы ты не заметил родинку и ни о чем бы не догадался?
Джей пожал плечами.
– Понятия не имею. Этого же не произошло.
Неслучившиеся реальности не имели значения, так учили его, но Тони не соглашалась. Она объясняла ему теорию вероятности, учила играть в шахматы и постоянно обсуждала события, которые они не могли изменить. Люди из ее мира обожали реальности, которые никогда не случались, гораздо больше той, что имели.
– И все-таки? – спросила она. – Ведь ты влюбился в него в тот самый момент.
Джей понял, что она хочет знать – полюбил он Эрни, как его самого или как будущего наследника академии? Но Джей не мог этого сказать, хоть и научился неплохо играть в «что было бы». Ему мешало как взращенное неприятие к рассуждениям о неслучившемся, так и проблемы с восприятием человека отдельно от его титула и имущества.
