Свою жену, нашу мать, сразу после венчания отец увез подальше, в Новую Францию. Они там неплохо обосновались, как ты видишь. Отец готовил место и для Моргана Форта.
С дядей Эженом было тяжелее. Во-первых, безумная Морган, как называл свою дочь сам Форт, влюбилась в твоего отца. И это портило все дело. А, кроме того, она не поддерживала ни своего отца, ни Жоффруа, ни Эжена. Она бредила морем и кровью. И команда ее была из таких же отчаянных головорезов.
Вон возьми Харпера – голова – то на месте.
И твой отец почти все свои средства вложил в дело моего отца, большей частью из-за Морган, не зная, что она может затеять. Тем более, что твою мать он выкупил у Морган, а не на рынке в Марокко, как рассказывалось тебе. Эжен Д Мар не дал отдать ее на злую потеху команды флебустьерского линкора. Вся семья Сесиль погибла от рук головорезов Морган на глазах твоей матери. То, что в это время подоспели дядя Эжен и Морган Форт, было проведением. Безумная Морган как акула, привлеченная запахом крови, накинулась на разбитый штормом корабль. Между собой у них был уговор не трогать официальных королевских торговых и военных судов, потому что за Фортом и его командой уже была начата охота и назначена цена за головы. А мадам Сесиль с семьей как раз плыла на королевском военном корабле, у которого была определенная задача у берегов Новой Франции. Морган Форт даже подумывал отбить у дочери этот фрегат, что бы он целым доплыл до Канадского берега, а они продолжали, как прежде, бороздить океан в поисках более подходящей добычи, поэтому и оказались рядом. Но море само уготовало судьбу этому кораблю. Сильный шторм пустил его ко дну. Если бы не старый пират Морган Форт, красотка Морган не отдала бы твою мать дяде Эжену.
Твои родители в скором времени обвенчались. Морган была вне себя, просто сошла с ума. Она и так не любила женщин, а тут просто совсем стала безумной. Форту даже пришлось пару дней подержать ее связанной в трюме, что бы она чего не натворила. Морган Форт хотел обуздать дочь, но она предпринимала все более и более рискованные шаги. Ее отвага граничила с безумием. Они сильно повздорили, и он что-то предчувствуя, хитро спрятал основную часть своей доли, причем никто не знает где. Сделать все «маяки» скорее всего он не успел, а может быть и сделал, но теперь никто не знает точно, кроме твоего отца, которого он полюбил как сына и очень доверял. Половину карты с метками он отдал ему. И просил присмотреть, если что, за «шальной головой». Морган Форт очень болел, и Марго Д Мар, ставила его на ноги. Он сделал хорошие пожертвования местному приходу, и все молчали как рыбы. Старый пират сполна расплатился с командой, и часть ее потом стали жить простой оседлой жизнью.
Несмотря на все усилия твоей бабушки, Форт день ото дня чувствовал себя все хуже. Морган требовала себе его долю, и, если бы не ее безумие, он протянул бы, наверное, дольше.
В погоне за деньгами она утратила чувство реальности и угодила в откровенный капкан. Последним желанием Форта было, что бы его дочь по возможности спасли и выкупили. Он отдал все, что у него оставалось, а это было куда больше, чем доли Эжена и Жоффруа. Наши отцы фактически вынули голову Морган из петли ценой этих денег еще до того, как за ней захлопнулась дверь тюрьмы. Но она рассмеялась им в лицо. Однако кодекс пирата есть кодекс пирата. У них был договор, что на пятнадцать лет она забывает о них, а они о ней. У Морган была своя доля, достаточно большая. Команды она лишилась. Все ее лихие головорезы приняли ту участь, которой она избежала. Она осталась одна, и исчезла из жизни наших семей ровно на пятнадцать лет.
Но безумная Морган снова поднялась на ноги. Я видел эту женщину один раз, в прошлом году. Мы шли с пушниной и всякой всячиной во Францию. Если честно, с пиратством сейчас хорошо поутихло, но «Голубка» оснащена так, что может дать отпор и боевому кораблю. Конечно, она не так быстроходна, особенно когда груженая, но переделка с Морган подпортила нам борт и нервов моему отцу. Морган была раздосадована, что попала не на Эжена. Она никого не тронула, но предупредила, что ее время скоро настанет. У нее два быстроходных корвета, с прекрасной оснасткой, которые взяли нас за «бока». Бой был бы не в нашу пользу. Она безумна. Остановить ее может только свинец или хорошо заточенная сталь.
Какой-то «маяк» был спрятан в вашем доме в Париже. Но она ищет не только сокровища. Она ищет тебя и Сесиль. Ей хочется причинить боль Эжену. Она считает все, что принадлежит нашим семьям, это ее деньги. Отец предложил ей хорошую ренту, чтобы выиграть время. Она обозвала его и сказала, что он просто никчемный деляга, а она заберет все и так. Все, сначала у Эжена, а потом и у него, чтобы никто не думал отсидеться в сторонке. Морган жаждет крови. Но она поклялась, что не тронет твою бабушку, которая выхаживала ее отца. Такая странная логика. Пока мы в прибрежной линии, где есть королевские военные фрегаты, она не нападет. Им было бы за радость поймать такую «рыбину». Достойное повышение по службе и неплохая награда за пиратские головы служат хорошим стимулом для их поимки. Поэтому пока Морган будет действовать как гадюка, из-под тишка. Но что мне не нравится еще, Мирри, – Гийом посмотрел на нее слишком серьезно, – это настрой моего брата… – Он не успел договорить. К ним спускался Филипп. Он пытался двигаться неслышно, но это у него плохо получалось. От него тянуло за милю ромом. Марианна вспомнила слова Харпера. Действительно ли он пьян или притворяется?
– Я всегда подозревал, что тебе нравятся мальчики, Гийом! – Попытался задеть брата и Марианну Филипп.
– Мы обсудим это потом. – Спокойно ответил ему Гийом, взял Марианну за руку, и стал выводить из камбуза. Глаза ее уже совсем высохли, и ничто, кроме смятой, мокрой от слез банданы в руке, не могло выдать того, что она плакала. Ей надо было задать еще несколько вопросов:
– Почему нельзя поймать Морган? – Пока они поднимались, спросила Марианна
– Можно. Твой отец гонялся за ней весь прошлый год. Команда «Быстрого» почти вся выдохлась, догоняя эту гадюку. Похоже, ее это только раззадоривает. Об этом они будут говорить с моим отцом сегодня вечером.
– Значит, в Париже мы убегали от Морган?
– Да. Если хочешь, потом мы еще поговорим обо всем.
– Спасибо! – Марианна с благодарностью посмотрела на него и грустно улыбнулась. Он тоже улыбнулся ей, чтобы хоть как-то подбодрить. Потом, немного смутившись, Гийом нехотя отпустил ее руку, и она медленно побрела в каюту, обдумывая услышанное. Ей хотелось поговорить с отцом. Должен быть выход. Эта мысль не давала ей покоя. У двери каюты Харпер ласково и проницательно посмотрел на нее и спросил:
– Гийом тебя не порадовал, малышка? – И по-отечески похлопал ее по плечу. Он догадался, что Де Пеньяк младший рассказал ей об истории ее семьи и Морган.
– Отец твой уже проснулся, – продолжил он, не дожидаясь ответа, – и уже собирается идти к крестному.
Марианна в ответ кивнула головой.
– Я узнала много нового, Харпер. Мне теперь хочется пойти к крестному вместе с отцом. – Заметила Марианна. Теперь больше всего ее тревожило то, что она увидела на дне кофейной чашки Гийома. Это страшное видение.
Марианна зашла в каюту. Отец одевался. Мама достаточно спокойная, но бледная занималась рукоделием в кресле. Девушке показалось, что между ними, вероятно, состоялся весьма неприятный разговор, который, судя по выражениям лиц родителей, так ничем и не закончился. Каждый остался при своем мнении. Поджатые губы Сесиль выдавали ее бессилие, беспокойство и в то же время протест.
Напряженная тишина повисла в каюте.
Первым прервал молчание Эжен Д Мар:
– Как дела, у моей девочки? – Наигранно бодро спросил он дочь. Но одного взгляда на Марианну было достаточно, чтобы понять, что она озабочена и удручена.
– Лучше, чем обычно. – Спокойно и грустно ответила она.
– Что-то тебя расстроило? – Настороженно спросил отец.
– Я видела, как тонет корабль на дне чашки выпитого кофе Гийома. – Так же спокойно сказала Марианна. Отец немного удивленно приподнял бровь, но ничего не сказал. Маргарита Д Мар, уже говорила, что у внучки начал появляться ее дар. Тонущий корабль! Какое зловещее предсказание! Только этого им не хватало! Дай Бог, что бы это было просто играми разума юной девушки, попавшей в непростую ситуацию. Эжен Д Мар не хотел верить дурным предзнаменованиям, но понимал и без этого, что они все сейчас ходят по лезвию ножа.
