– А-а-а!

А кто это так орет? Неужели я?

– Вжу-ух!

А это я куда-то приземлилась. Полет оказался стремительным, но коротким. А теперь я на чем-то распласталась и смотрела точно в злющую физиономию воспитанника. Ой, жить-то как хочется! Мамочки!

Мне удалось подняться на четвереньки и задом-задом драпануть от него, что есть мочи. Побег закончился так же быстро и неожиданно, как и начался: я уперлась в препятствие и замерла. Обернулась и чуть не свалилась от страха.

Защити Пресветлая! Я в храм схожу честно-честно! Все это время я рассекала по столу: красивому и полированному, а попой уперлась точно в незнакомого врана. Тот не растерялся: принюхался и иронично заметил:

– Занятый подарочек и подношение оригинальное. А то все из коробок и тортов выпрыгивают. Упакуйте, забираю! – скомандовал он.

Я с бодрым грохотом поползла к привычному воспитаннику. За день он почти родным стал, авось, пожалеет. За спиной грохнул хохот и до меня запоздало дошло, что вран пошутил. Да уж, хорошенькое начало: очередь на отмщение растет с катастрофической скоростью.

– Я соскучилась! – протянула я, округляя глаза, чтобы казаться жалобней.

И тут увидела жуткую картину: волосы всклочены, глаза бешеные, попа оттопырена кверху, иначе в узкой юбке не проползти, вырез расстегнут практически до пупа. Они этим портретом переизбыток веселости устраняют? Ох, да это же я! Кто же догадался повесить над дверью обзорное зеркало. Меня вынесло со стола под гогот вранов, у которых выступили слезы от смеха.

Я метнулась вон из кабинета, и непременно влетела бы еще во что-нибудь, но кто-то меня перехватил и решительно развернул лицом к весельчакам.

– Это…эм…

– Иза Хант, – подсказала я. Артур кивнул и продолжил:

– Моя…знакомая, – и все сразу поняли, как мы знакомились, чем и для чего. И понимающе усмехнулись. Лучше бы молчал! С другой стороны, не няней же меня представлять.

Молоденькая секретарша принесла дополнительный стул и удалилась, одарив меня ревностью. Брр, да сильно так, словно это я ревную. Будь неладна эмпатия. Артур помог сесть и попутно пригвоздил взглядом, обещая все кары небесные, если пошевелюсь. Да я и не собираюсь. Лучше присутствующих изучу. И запомню: одного из них уж наверняка.

Я всмотрелась в лицо главного весельчака, хорошенько запоминая ироничный прищур светло-серых глаз, и слишком светлые для врана волосы. Лики в его родове даже не потоптались, а сплясали и утрамбовали. Все парень, ты попал! Теперь твоя аура мне известна. Осталось узнать имя.

На совещании, наверняка важном, все сидели с такими умными лицами, что стало неудобно. Мужчины, понимаешь ли, делом заняты, а тут я такая несерьезная. Но, как говорит маменька, с дураков спросу меньше. В общем, они сыпали цифрами, терминами и угрозами, а я запоминала.

А заодно прознала, что весельчака зовут Растус Шафл. Он то ли партер по темным делишкам моего подопечного, то ли наоборот конкурент оного же. Они оба так загадочно улыбались, сыпали взаимными гадостями вперемешку с шуточками, что я совсем запуталась. Но основное таки уловила: Растус бывает в доме Артура, и возможностей для встреч хватит. То, что надо! А то отлавливай его по всей Темной империи, дабы отомстить. Другое дело, когда месть подается с доставкой на дом.

Попутно одним глазом косила в документы, лежащие перед Артуром. Прелесть магических контрактов в том, что заключить их можно только на бумаге, хотя, и не всегда для этого нужна кровь. Итак, если верить маленьким буковкам и моему отличному зрению, подопечного зовут Артур Моро. Приставки «тер» и второй фамилии не значится, выходит не аристократ.

О семье Моро не слышал только глухой и то, что они чудовищно богаты, знаю и без врун-ета. Как и то, что глава дома скоропостижно скончался. И это вран каких-то двухсот лет. Завещание то ли не вступило в силу, то ли не просочилось во врун-ет, а, может, и вовсе отсутствовало. Темная история, как и все в этой империи.

– Что ты здесь делаешь? – гневно прошипел Артурчик.

Стоило совещанию закончиться, как он с вежливо-злобной улыбочкой, подхватил меня под локоть и потащил подальше от вездесущих сородичей. И теперь мы стояли за прозрачной перегородкой стеклянного кабинета и изображали влюбленную беседу. Получалось неважно, ибо враны поглядывали на нас не пониманием, а с подозрением и пытались читать по губам.

– Исполняю обязанности. Как твоя…– я посмотрела на красноречивый взгляд и не стала уточнять кто: – Я должна всегда находиться рядом. Так прописано в договоре. Магическом.

– И там же указанно, что должна вести себя как ненормальная и привлекать как можно больше внимания? – я насупилась, уловив намек. Он верно истолковал мой вид и хмыкнул: – Странно. Я не могу представить взрослую разумную ликесу, которая устраивает подобное случайно.

– Не представляй! – я дернулась, стремясь освободиться из захвата, но не тут-то было. Вран сильнее стиснул руку и не заметил потуг.

– Как там тебя зовут? А не важно! Если не угомонишься, свяжу. Формально ты всегда будешь рядом со мной. Договор не нарушен. Ясно?

– Иза! Меня зовут Иза! Ясно, Артурчик?! – я, вновь, попыталась уйти и, вновь, безуспешно. – Да, поняла я. Поняла! – прикрикнула я, и он разжал тиски. – Уй, синяк будет.

– Ничего. Дольше об обещании помнить будешь. И только попробуй признаться кто ты на самом деле, – пригрозил он и наконец-то ушел.

А я опустилась на стул, пытаясь сообразить, как дальше жить. Хозяйка упорно величает меня няней, в крайнем случае, сиделкой. Воспитанник согласен только на любовницу. И все бы ничего: пока они в разных местах, выкручусь. Но как быть, когда они вместе?! Одна оставит без оплаты, другой – без головы. Влипла, так влипла.

Вернулась я с видом победительницы, и шаловливой походной направилась к любовнику-воспитаннику.

– Артурчик, как ты мог меня бросить, – протянула я, как можно громче, чтобы услышал даже самый глухой из вранов. Хотя, среди них таковых не водится. – Я соскучилась. И потом ты совсем позабыл о режиме. Так нельзя.

– О каком режиме? – подозрительно уточнил он.

– Как же?! Как же?! О режиме дня, которые тебе нельзя нарушать, – осчастливила его я, улыбаясь во все зубы. А что? Я же не представляюсь няней. А обязанности выполнять надо. Его лицо перекосило от злости, а я затараторила, пока не заткнули рот кляпом: – Тебе кушать пора!

Со всех сторон послышались смешки, а Артур зловеще улыбнулся и многозначительно ответил:

– Какая же ты у меня заботливая. Я непременно это запомню!

Я сумела улыбнуться, надеюсь не очень коряво, но реакцию оценила. Я бы, пожалуй, психанула, а он держится так надменно, что даже смешки стихли. Не знаю, о чем подумали остальные, но смеющиеся взгляды теперь адресовались мне. Зря стараются, не привыкать!

Пока мы с Артуром пытались испепелить друг друга взглядами, к нашему тесному кружку подобрался неправильный вран:

– Какие у вас занятные отношения, – он хитро улыбнулся, гипнотизируя меня взглядом.

– А у вас аура сногсшибательная, – он нахмурился. И правильно нечего меня злить. Это вранов можно провести его иллюзией. Я же вижу истинную картинку.

– Куда моей ауре до вашей способности удивлять. Ваш полет не забываем. Как и запах.

Моя очередь криво ухмыляться и молчать. Намек на «полет» я уловила, как и на то, что спрятаться не получится. Нужно срочно учиться маскировать запах. А возможно ли это?!

– О да, шок – мое второе имя.

Он непонятно хмыкнул и отошел, оставив меня недоумевать. Зачем приходил-то? Зато выяснилось, что наша пикировка не осталась незамеченной. Артурчик спешно раскланивался с врагами-партнерами, пачками отвешивал извинения и заверения, чтобы через минуту подхватить меня под локоть и вытащить из зала совещаний.

– Эй, куда? Я еще пройдохе не все сказала! – я уперлась каблуками в пол, пытаясь остановиться, но лишь с противным скрипом заскользила по мрамору.