Я невольно усмехнулся, когда мне пришло на ум, что Павел и Поль – одно и то же имя, только в разном написании. «Может Анжелика Павлов коллекционирует, ну так я не из их числа, – продолжал я себя переубеждать, пока мы не уехали слишком далеко. – Заплатить за девушку и воспользоваться ею – ничего особенного, главное, накладно, а заплатить и не овладеть – вроде правильно, но как-то не по-людски», – конечно, в мыслях я мог с Анжеликой сделать всё, что угодно, но наяву вбитое общественной моралью понятие «вести себя, как мужчина» принуждало надувать щёки и изображать Джеймса Бонда, хотя нет, он иногда красоток подставлял и даже убивал, лучше пусть будут на его месте герои Сильвестра Сталлоне – тупо, но зато надёжно.
«Э, нет, – вторил моему «плохому я» его «хороший» брат-близнец. – Шутишь ты, паря, не здравый смысл в тебе сейчас говорит, он был здравым, пока ты не сказал того, что сказал. В тебе сейчас вопиет ревность. И жадность. Дал девушке слово, держи уж. И моли бога, чтобы она сама от всего отказалась».
Я глубоко и бесшумно вдохнул-выдохнул и снова зыркнул в сторону Анжелики. Она по-прежнему смотрела в окно, но на губах её уже играла улыбка Джоконды. Мысли высадить девушку по дороге мигом улетучились. Чтобы нарушить тишину неопределённости, я обратился к своему гиду:
– Чандана, что у нас там по программе идёт первым?
Вопрос был чисто риторическим, я свою программу знал на зубок.
– Сейчас мы едем в слоновий питомник, мистер Игорь, – ответил Чандана. – Надеюсь, мы успеем посмотреть, как кормят маленьких слонят. Минут через сорок мы минуем Коломбо и свернём на обычную дорогу. По ней ещё часа полтора, и мы будем на месте. Я умышленно не стал вас беспокоить своим рассказом, чтобы дать отдохнуть в столь ранний час, но если вы желаете…
– Нет-нет, Чандана, не стоит, мы не литовские туристы, – ответил я и жестом дал понять, что всё нормально.
– Литовские туристы? – переспросил Чандана, а Анжелика оторвала взгляд от окна и посмотрела на меня с живым интересом. Судя по всему, высаживаться по доброй воле она пока не помышляла.
– Ну, есть такая байка про литовских туристов, слышал я её где-то…
– Байка? – снова переспросил Чандана. – Что такое байка?
– А, ну это что-то вроде шуточного рассказа, как правило, выдуманного. Анекдот, короче, – ответил я, затем продолжил, видя, что мои слушатели ждут завершения истории, – Знаете почему литовские туристы требуют от гида безостановочного рассказа во время переездов на экскурсиях?.. – я выдержал паузу, чтобы Чандана и Анжелика подтвердили, что они не в курсе. – …Потому что, если гид замолкает, литовские туристы просыпаются, – закончил я и хохотнул.
Анжелика улыбнулась краешками губ, типично по-джокондовски, даже в ещё не оттаявших от настороженности глазах её мелькнул задорный огонёк, а вот Чандана изобразил на своём лице недоумение.
– Мне не раз доводилось работать с туристами из Литвы, – на полном серьёзе ответил он, – они действительно любят, когда им много рассказывают, но я не помню, чтобы они спали.
– Но это же шутка, Чандана, анекдот, – я испытал неловкость за сказанное и поспешил объясниться, но Чандана и тут меня не понял. Он похоже обиделся и за литовских туристов, и за гидов, чей профессионализм ставился под сомнение, раз туристы способны дрыхнуть во время их речей.
Мы помолчали какое-то время. Я досадовал по поводу неудавшейся шутки, Анжелика ждала продолжения беседы, а Чандана сосредоточенно обдумывал услышанное. Мне не хотелось превращаться сейчас в литовского туриста и понуждать Чандану говорить по теме экскурсии, хватит и того, что он расскажет на месте. В тоже время, мне не терпелось загладить свою нечаянную вину перед ним, поэтому я сморозил очередную глупость:
– Посмотри, Чандана, какая красавица сидит рядом. Настоящая апсара. Многие сейчас отдали бы всё на свете, чтобы поменяться с тобой местами.
Про божественных танцовщиц в индийской мифологии я заранее прочитал в интернете и рассчитывал на то, что комплимент, замешанный на экзотике, произведёт на Анжелику должное впечатление. Вместо этого девушка смерила меня неприязненно-надменным взглядом, фыркнула и отвернулась к окну. Чандана опять остался в неведении, что я хотел сказать. Атмосфера неловкости в салоне автомобиля ещё более сгустилась. Даже коробка с завтраком, которую я предусмотрительно разместил у себя в ногах, не спасла положения: Анжелика и бровью не повела на предложение разделить со мною трапезу, а Чандана, как и положено гиду, вежливо отказался. Пришлось жевать и запивать еду соком через трубочку из небольшого пакета в гордом одиночестве. Весь вид мой служил сейчас хорошей иллюстрацией к известному рекламному слогану «Иногда лучше жевать, чем говорить».
Худо ли, бедно ли, но мы добрались до нужной нам развилки, едва я закончил завтракать. Скоростная трасса здесь обрывалась, дальше шли строительные работы, целью которых было довести хайвэй до международного аэропорта к северу от Коломбо. Мы свернули на восток, на хорошую, но узкую двухполосную дорогу с гордым названием А1. Она вела в центр острова, в древний город Канди. Он тоже значился в моей программе, но посетить его нам предстояло только через пару дней. Сейчас путь лежал в слоновий питомник в Пиннавале, а затем в так называемый Культурный Треугольник на северо-востоке. В красочном, с картинками, описании на русском языке, что мне выдал Чандана, он был обозначен совсем уж загадочными названиями «пещерный храм в Дамбулле», «Львиная скала Сигирия» и «затерянный в джунглях храмовый комплекс Ритигала».
На трассе А1 характер поездки резко поменялся. Плавная скоростная езда сошла на нет. Несмотря на раннее утро, дорога в обе стороны была уже плотно забита. У меня ещё не было опыта поездок по местным дорогам внутри острова, из аэропорта до отеля на берегу океана я проделал путь большей частью по той же скоростной автомагистрали, по которой ехали только что. Буквально через десять минут я убедился в истинности слов Чанданы о необходимости иметь крепкие нервы, когда путешествуешь на переднем сиденье рядом с водителем. Наш шофёр показывал настоящие чудеса вождения, которым позавидовал бы не один опытный участник ралли. Он умело находил любую брешь между потоками моторикш, легковых машин, между гружёными через край и еле плетущимися в выхлопном дыму грузовиками, он ловко уворачивался от лобового столкновения с бешено мчащимися навстречу автобусами, которые, казалось, стремились растолкать всех и вся своими округлыми бортами и при этом нещадно и противно сигналили, словно матерились, как разгневанный прораб на стройке. Их короткие и протяжные гудки больше походили на запикивание бранных слов, нежели на предупреждение об опасности. Но мало кто обращал внимание на их громкоголосье, а если им и уступали дорогу, чуть отойдя в сторону, то это были в массе своей идущие по обочине женщины с грузом на голове, какие-нибудь местные кумушки, решившие посудачить о чём-то на проезжей части, собаки, которым приспичило почесаться посередине перебегаемого ими пути, да стайки школьников, спешащих на уроки. Единственно, кто ни в какую не подчинялся сигналам автобусов и злобному урчанию грузовиков – это повозки, запряжённые флегматичными буйволами и рабочие слоны в сопровождении погонщиков. Их увещеваниями и грозными окриками в намеченного пути было не свернуть. Оставалось терпеливо ждать, когда они, наконец, достигнут цели и съедут на какой-нибудь двор или рисовое поле. Или, если повезёт, самим воспользоваться прогалиной во встречном потоке и обогнать злостного тихохода. Наш водитель проделывал это мастерски, благодаря чему мы продвигались вперёд достаточно бойко и в то же время – душещипательно. Я поймал себя на том, что постоянно давлю ногой на воображаемую педаль газа. Но сама езда захватывала и превращалась в настоящий аттракцион.
Я показал водителю большой палец и постарался вложить в свою улыбку максимум восхищения. Ему польстило моё внимание, он довольный осклабился в ответ, и я ещё раз позавидовал зубам местных жителей.
