Цивилизация. Восхождение и слом 2003 – Цивилизация. Восхождение и слом: Структурообразующие факторы и субъекты цивилизационного процесса / Под ред. Э. В. Сайко. М.: Наука, 2003.

Человек в ситуации неопределенности 2007 – Человек в ситуации неопределенности. Под ред. А. К. Болотовой, В. П. Зинченко, А. Н. Поддъякова. М.: Высшая школа экономики, 2007.

Чиксентмихайи 2011 – Чиксентмихайи М. [Csikszentmihalyi M.] Поток. Психология оптимального переживания. М.: Смысл, 2011.

Штомпка 1996 – Штомпка П. [Sztompka P.] Социология социальных изменений. М.: Аспект-Пресс, 1996.

Эволюционная эпистемология 2012 – Эволюционная эпистемология: проблемы, перспективы. М.: Российская политическая энциклопедия, 2012.

Эко 2004 – Эко У. [Eco U.] Открытое произведение: Форма и неопределенность в современной поэтике. СПб.: Академический проект, 2004.

Эпштейн 2004 – Эпштейн М. Н. Знак пробела О будущем гуманитар. наук. М.: Новое лит. обозрение, 2004.

Bruner, Postman 1949 – Bruner J. S., Postman L. On the perception of incongruity: a paradigm // Journal of Personality. 1949. Vol. 18. P. 206–223.

Harre 2009 – Harre R. Pavlov’s Dogs and Schrödinger’s Cat. Oxford: OUP, 2009.

Harré Rom, Moghaddam 2012 – Harré H. Rom, Moghaddam F. M. Psychology for the Third Millennium. London; Los Angeles: Sage, 2012.

Harré, Marsh, Rosser 1978 – Harré R., Marsh P., Rosser E. The rules of disorder. London, UK: Routledge and Kegan Paul, 1978.

Sternberg et al. 2010 – Sternberg R. J., Jarvin L., Grigorenko E. Explorations in Giftedness. Cambridge: Cambridge University Press, 2010.

Жизнь на волнах хаоса: уроки Пригожина и Талеба3

Большинство людей боятся хаоса, видя в этом слове синоним всего ужасного, что только может быть. Когда мы сталкиваемся с чем-то страшным, ужасным, мы говорим: «Боже, какой хаос», подразумевая, что это явный негатив. Как правило, однако, люди обычно боятся не того, чего следовало бы. Людям часто бывает плохо из-за того, что они привыкли считать, что то, что с ними происходит, плохо. Они считают, что должно быть иначе и хотят, чтобы было иначе, поэтому то, что есть, оказывается заведомо плохо. Часто решение заключается в коррекции ожиданий: если то, что есть, будет понято как естественное, нормальное, объяснимое и закономерное, люди перестают чувствовать себя очень плохо. Вопрос в том, какую реальность и почему считать нормой. Поэтому важный вопрос – где мы устанавливаем планку нормы, откуда она у нас берется, насколько она жесткая, насколько мы сами ее осознаем, и насколько она поддается коррекции.

Идея предопределенности (и вытекающая из нее боязнь хаоса, эквивалентного ее отсутствию) – это любимая отговорка 86% человечества, которая позволяет им снять с себя ответственность за все, что с ними происходит: все предопределенно, а я тут ни при чем. Это на самом деле самоосуществляющееся пророчество: если считать, что все предопределено, то тогда оно и будет для человека предопределено, потому что он закрывает для себя возможности увидеть что-то за пределами этой предопределенности, и только человек, не верящий в предопределенность, может делать что-то непредопределенное.

Основной тезис данной статьи заключается в важности конструктивного отношения к хаосу как важной составляющей развития и в необходимости различать два положения: в волнах и на волнах. Можно по-разному относиться к одним и тем же волнам, в данном случае к волнам хаоса, и в зависимости от этого очень поразному себя ощущать.

Принципиальные для психологии уроки отношения к хаосу дают два мыслителя. Илья Романович Пригожин родился в Москве в 1917 г. В 10-летнем возрасте уехал с родителями в Европу и дальше жил, творил и получил Нобелевскую премию по химии под флагом Бельгии. Он стал одним из людей, которые в конце ХХ в. заложили основы нового понимания природы и естественных наук, которое сильно отличается от того классического понимания естественных наук, которое служило эталоном для К. Левина (см.: [Левин 2001]) и было связано со всеобщей законосообразностью, предсказуемостью, детерминизмом и т. д. Илья Пригожин внес решающий вклад в новое видение природы, Вселенной, создав науку о сложных системах, необратимости времени и разрывах детерминации в таких системах. Он создал новую методологию естественных наук, которая гораздо меньше отличается от методологии гуманитарных наук, чем классическая (подробнее см.: [Леонтьев 2018]).

Нассим Талеб – американский бизнес-консультант ливанского происхождения, наш современник, книги которого переведены на десятки языков. Имя и широкую популярность сделала ему книга «Черный лебедь», которая посвящена тому, насколько мы глупы, когда пытаемся предвидеть будущее на основании экстраполяции настоящего и прошлого. «Миром движет аномальное, неизвестное и маловероятное (маловероятное с нашей нынешней, непросвещенной точки зрения); а мы при этом проводим время в светских беседах, сосредоточившись на известном и повторяющемся» [Талеб 2012: 26]. Существует два рода событий: события, связанные с законом больших чисел, с нормальным распределением, с линейными закономерностями и с предсказуемостью будущего на основании текущих трендов; и события, которые не выводимы из предшествовавших состояний и процессов и которые поэтому в принципе невозможно предвидеть. Талеб показал, что люди, включая политиков, политологов и бизнес-аналитиков, склонны опираться в прогнозе будущего исключительно на первые процессы, а определяющее влияние на то, что будет, оказывают, напротив, процессы второго рода, которые в принципе невозможно предвидеть. «Наш разум – превосходная объяснительная машина, которая способна найти смысл почти в чем угодно, истолковать любой феномен, но совершенно не в состоянии принять мысль о непредсказуемости» [Там же: 41].

Пригожин и Талеб сообщают нам, что мир сложен. В сложном мире все время случается что-то, что никак нельзя было предвидеть. Другой любимый пример, которым Талеб иллюстрирует ограниченность нашего знания – это пример с рождественской индюшкой, которую откармливают на протяжении всего года. Индюшка абсолютна уверена, экстраполируя ход событий, что так будет и дальше, так будет всегда. И когда индюшку режут к рождественскому столу, это оказывается неприятным сюрпризом, который никак нельзя было вывести из того, как шли дела до сих пор [Талеб 2012: 84; 2014: 150–151]. Талеб призывает нас не быть такими индюшками и не полагаться исключительно на экстраполяцию того, что было до сих пор, учитывая возможность того, что случается помимо всех закономерностей, находится за горизонтом нашего познания и оказывает наибольшее влияние на то, что с нами происходит.

Сложность и непредсказуемость ключевых событий, влияющих на наши действия в мире, коренятся в объективных закономерностях мироустройства. «Чем реже событие, тем сложнее им управлять, и тем меньше мы знаем о том, как часто оно случается» [Там же: 26].

Хаос, которому в физике соответствует более строгое понятие энтропии, выражает неупорядоченную динамику. По сути дела, энтропия – это увеличение степени неопределенности, степени распада, степени непредсказуемости. Второе начало термодинамики говорит об увеличении энтропии в мире как необратимом процессе. Этой тенденции противостоит живое. Все живые существа снабжены специфическими механизмами, которые повышают упорядоченность в противовес всему неодушевленному. Если в мире в целом энтропия нарастает, то живое, наоборот, творит из набора рассеянных веществ сложные структуры. Жизнь начинается именно тогда, когда возникает автономный обмен веществ с окружающей средой, включающий питание, выделение и дыхание, который и позволяет строить такие упорядоченные негэнтропийные структуры. Смерть – это та точка, в которой прекращаются процессы обмена веществ. Гниение, распад – это уже процессы энтропии, абсолютно однонаправленные, никакого дополнительного усложнения не происходит, просто постепенное растворение в окружающей среде того, что было прежде организмом.