— И его имя Джулиан.

— Я узнала, что это счастливый случай, который может подвернуться только раз в жизни. Я сказала ей, что я еще не задумываюсь о таких вещах. Она объяснила мне, что у времени есть свойство проскакивать мимо, и не успеешь сообразить, а ты уже старая, высохшая и у тебе постоянно болит спина, и где тогда счастливые случаи? Меня это расстроило и утомило. Сегодня я к такому не готова, поэтому думаю, тебе лучше не приезжать.

— Это значит, что завтра тоже не стоит, да и в другие вечера тоже?

— Похоже на это, правда? — Вейнесс опять рассмеялась, но ее голос звучал отнюдь не весело. — Я подумаю об этом. Я не слишком-то покорна, но пока я не хочу очередных ужасных дискуссий с матерью, тем более, что она может оказаться права.

— Ну, как хочешь.

— Глауен! Ты на меня обиделся!

— Даже не знаю, что и подумать. Ко всему прочему, я нынче должен превратиться в Дерзкого Льва, и очень бы хотел, чтобы Бодвин Вук выучил бы вместо меня все эти Рычалки и Ворчалки.

Вейнесс постаралась, чтобы в ее голосе прозвучали нотки сочувствия, но особого успеха в этом не достигла.

— Тебя, может быть, готовят к важной миссии; когда ты узнаешь все детали, то сам поймешь, что дело не только в одних Оралках и Кричалках.

— Точнее в Рычалках и Оралках.

— Во всяком случае это тайное искусство совершенно незнакомо Джулиану Бохосту, который, к стати говоря, вскоре должен навестить Речной домик. Может быть ты встретишься с ним.

— С превеликим удовольствием.

— Спокойной ночи, Глауен.

— Спокойной ночи.

В назначенный час, Глауен пришел в «Старое дерево». Он прошел в тот угол, который Дерзкие Львы облюбовали под свое Логово и занял место в тени несколько в стороне.

Трое членов, Кеди Вук, Клойд Диффин и Джардайн Лаверти, были уже на месте, в следующий момент появились и Шугарт Ведер и двое Оффоу, Утер и Кайпер.

Повелитель когтей Утер Оффоу обратился к собравшимся:

— Сегодняшнее собрание вызвано тревожным развитием событий, требующих нашего незамедлительного внимания. Как мы все знаем, у нас постоянно возникают трудности с йипи и эти трудности усугубляются день ото дня, на самом деле дела так плохи, что власти даже запретили всякие экскурсии. Однако, я счастлив вам доложить, что сегодня Кеди добился определенного успеха в переговорах с начальством. Он обратил их внимание, что мы уже провели подготовку и собрали все свои львиные силы. В результате он добился того, что приказ подписали. За это мы обязаны издать в честь Кеди три восхищенных рыка: постараемся, чтобы они прозвучали громко и отчетливо! Ура, Кеди!

Львы покорно издали три одобрительных рыка.

— Очень хорошо! Я очень счастлив, что трудности остались позади! Кеди, у тебя есть еще что-нибудь для нас?

— Да. Отставка Тарди Диффина создала брешь в наших рядах, я предлагаю, чтобы его место заняло прекрасное создание с длинным хвостом и благородным именем: Глауен Клаттук! Он внесет живую и разумную струю в нашу тактику и еще выше поднимет нашу славу!

— Великолепный выбор! — воскликнул Утер Оффоу, — Я и сам поддерживаю эту кандидатуру! Кто-нибудь хочет высказать свои соображения? Есть возражения? В таком случае объявляю Глауена Клаттука единогласно избранным полноправным Дерзким Львом. Три одобрительных рыка в честь Глауена Клаттука: постараемся, чтобы они прозвучали громко и отчетливо!

Собрание со смаком прорычало три раза и таким образом Глауен стал Дерзким Львом.

На следующий день Арлес разыскал Утера Оффоу.

— Утер, задержись на минуточку, пожалуйста.

— Только быстренько, как и положено отличному парню, — остановился Утер, — Могу уделить тебе не больше минуты.

— Я хочу сказать тебе нечто важное, — заявил Арлес, — и это может занять больше минуты.

— Ну ладно, так или иначе, давай выкладывай, только не тяни. Что тебе надо, лист распределения? Вот он; но разбирайся с ним сам; у меня еще на это не было времени.

Арлес оттолкнул лист бумаги.

— Я только что слышал о том собрании, которое прошло вчера вечером. К моему вящему ужасу я узнал, что Глауен Клаттук принят в ряды Дерзких Львов.

— Верно, большинством голосов. Великолепный выбор, разве ты так не считаешь?

— Ни с какой стороны, ни по форме, ни по содержанию, ни по вкусу, ни по запаху! И скажу тебе почему: Глауен просто сделан из другого теста! Это застенчивый тип, который вечно подглядывает из-за угла. Насколько я понимаю, Дерзкие Львы — это отчаянная команда, которая всегда и во всем первая и которой сам черт не брат! А Глауен? Если уж честно говорить, то он просто жалкая тряпка.

— Я крайне удивлен, услышав такое! — поджал губы Утер, — Все остальные члены нашего сообщества считают, что мы сделали великолепный выбор.

— У вас что, ни у кого не осталось здравого смысла? Зачем отказываться от обычной жизни и принимать в свои ряды шпиона из бюро В, который будет доносить о всех наших грешках властям?

— Брось, — криво усмехнулся Утер, — Кеди тоже в Бюро В, но ты же по этому поводу не поднимаешь крик.

Арлес замигал и задумался.

— Ну, Кеди актер, он знает когда можно заступить за черту.

— На самом деле, это не играет никакой роли, — рассудительно заметил Утер, — Я, например, не собираюсь переступать закон.

— Я тоже! Но теперь нам придется взвешивать каждый неосторожный шаг, и все это только для того, чтобы не рассердить Глауена.

К ним подошел Кеди Вук и прислушался к разговору.

— Арлес, ты как истеричка, — заметил он с отвращением.

— Называй это как хочешь, но я не хочу, чтобы Глауен подсчитывал, сколько раз я чихну.

— Тяжелая ситуация, — похоже задумался и Утер, — И что же нам делать?

— Все ясно, — ударил Арлес кулаком в свою пухлую ладонь, — надо отменить решения этого скоропалительного собрания.

— Арлес, как я вижу, решил ввести свои правила, — хихикнул Кеди, — Утер, какова в этом случае процедура, предписанная уставом?

— К черту ваши уставы! — заявил Арлес, — Нам требуется только объявить этому подонку, что произошла ошибка, и он не имеет никакого отношения к Дерзким Львам.

— Это невозможно, — возразил Кеди, — Его кандидатура прошла единогласно.

— Ну что же, все это можно уладить, — предложил Утер, — Мы сегодня вечером соберем специальное собрание и Арлес, если рискнет, может поставить вопрос об исключении.

— Я ничего не говорил об исключении, — заикаясь возразил Арлес, — Я говорил об ошибке.

— Мы должны действовать согласно уставу, — напомнил Утер, — Для исключения ты должен набрать шесть голосов из восьми, в противном случае исключенным окажешься ты. Как проголосует Глауен понятно слов, а как ты, Кеди?

— Я выдвинул кандидатуру Глауена и если буду голосовать против, то окажусь в дураках.

— Я поддержал его кандидатуру, поэтому тоже не смогу голосовать против него. Так что, Арлес, похоже, голосование обернется против тебя. Так ты все еще настаиваешь на созыве собрания?

— Нет, — покачал головой Арлес, — Оставим собрание. Я разберусь с этим как-нибудь и сам.

Примечательная цепь событий, в которой каждое явление отражалось на последующих, началась на уроке социальной антропологии в Лицее.

Занятия в выпускном классе вел профессор Ивон Дейс, один из самых непредсказуемых преподавателей. Внешность у Дейса была соответствующей: высокий лоб, несколько жалких клочков волос пепельного цвета, темные грустные глаза, нос пуговкой, длинная верхняя губа и маленький подбородок.

В самом начале занятий он объявил:

— Чтобы там вы про меня не наслушались, забудьте об этом. Я не собираюсь рассматривать класс, как конфронтацию между моим светлым разумом и двадцатью двумя образцами ленивой упрямой глупости. Последняя цифра, если вам повезет может сократиться вдвое, но она все равно будет меняться от семестра к семестру. Но не смотря на все это, я человек очень добрый, терпеливый и отзывчивый, но если мне приходится более двух раз объяснять очевидные истины, я становлюсь раздражительным.