— Даже так? — удивленно приподнимаю брови, не ожидая подобного ответа на свою реплику.

— Угу.

— Это когда же произошли такие перемены?

— А тогда же, когда ты начала катать как заправский гонщик.

— Так это было обязательным условием, чтобы стать женщиной твоей мечты? Черт, я должна была догадаться, — отшучиваюсь, хоть подсознательно и понимаю, что избежать объяснений не удастся.

— Ничего не хочешь мне рассказать?

— Что именно? — пытаюсь изобразить самое невинное выражение лица, чувствуя, что надвигается буря.

— Михаль!

— Ладно, ладно, расскажу! Во время поездки в Майами Макс действительно сделал мне подарок ко дню рождения. Но это был не тату-мастер, как ты подумал, а учитель.

— Ты училась ездить на мотоцикле?! Без меня?! — по ошарашенному выражению лица я понимаю, что эта мысль просто не укладывается в голове Раша. Мне кажется, он вообще сомневается, что кто-то кроме него умеет по-настоящему ездить на мотоциклах.

— Да, училась.

— Но зачем?

— Хотела ощутить то, о чем ты рассказывал, научиться чувствовать байк и дорогу, испытать полную свободу скорости. Хотела лучше понять тебя…

— Почему меня не попросила? Я бы научил, — обиженно вменяет мне Раш, но я вижу, что он больше не злится. Видимо, моих объяснений хватило, чтобы он понял для чего мне понадобились уроки езды на мотоцикле.

— Издеваешься? Когда ты рядом я едва думать могу, о каких уроках идет речь? И половины бы не запомнила, — говорю преувеличенно восторженно, пытаясь перевести все в шутку.

— Ну ладно, убедила, — смеется Раш. — Да и это все же лучше, чем татуировка.

— Начинается, — демонстративно закатываю глаза, едва заслышав знакомую песню про запрет на татуировки.

— А теперь расскажи, с чего это Кейт посадила тебя ко мне на байк? Почему-то теперь мне кажется, что это была не ее идея.

— Да, это было мое условие. Когда она в последний момент сообщила о слепой гонке, все, что я смогла придумать, это стать твоим штурманом. Ну и Катенька неплохо сыграла. Ведь если бы эту идею предложила я, кто-нибудь мог заподозрить неладное, а так все выглядело, будто она пытается отомстить бывшему и убрать с дороги конкурентку.

— А еще говорят, что это я без тормозов! Оказывается, у тебя тоже с этим проблемы.

— Спасибо, что согласился. До последнего не верила, что все получится, но это был наш единственный шанс!

— И ты справилась.

— Нет, МЫ справились, — говорю уверенно, теснее прижимаясь к Рашу, чтобы он знал, чувствовал, что это не просто слова, что мы действительно с ним теперь одна команда.

— И что теперь будет дальше? — вновь перехожу на шепот, словно опасаясь, что нас могут подслушать.

— Дальше? Займемся мастерской, у меня же там тоже небольшая доля есть. Как только вернем прежний доход, свалим из этого ужасного района. Да, первое время будет трудно, но я думаю, прорвемся. Неплохо для начала?

— Неплохо.

— Придется, правда, еще потратиться на свадьбу…

— Какую свадьбу?! — подскакиваю на кровати, глядя на Раша так, будто он свихнулся.

— Помнишь одно из главных правил байкера? Уронил — женился. Поэтому я как честный чело…

— Вот только не надо этих одолжений, тоже мне долг чести рыцаря на железном коне, — не могу сдержать усмешки, отчитывая Раша, как маленького ребенка.

— Вообще-то я обещал Людоеду, что завтра же на тебе женюсь.

— Раш, ты в курсе, что провалялся без сознания четыре дня?

— То есть я проспал собственную свадьбу? — хохочет этот наглец, хватаясь за больные ребра. — А это в моем стиле!

— Я тебе дам «в моем стиле», — пытаюсь придать лицу как можно более грозное выражение, но губы помимо воли расплываются в счастливой улыбке.

— То есть возможности соскочить нет? — вопрошает с надеждой, притягивая меня обратно к себе.

— Абсолютно. Даже не дергайся.

— И прям вот все так серьезно у нас будет, как в книжках? Со свадьбой и детишками?

— Это ты меня замуж сейчас зовёшь?

— Ну не сейчас…

— Естественно.

— Через пару лет?

— Я думала о пяти.

— Ты в курсе, что мне к тому времени будет уже тридцать два?

— Ужас, ты такой старый?! — восклицаю удивленно, стараясь не расхохотаться в голос.

— Пытаюсь тебе втолковать это с самого начала, но ты все пропускаешь мимо ушей.

— Я же говорю, рядом с тобой и половины не запоминаю — одни розовые пони в голове.

— Жуть какая.

— Да, и теперь тебе придется нас всех катать.

— Ладно катать, как этот зоопарк прокормить? Хотя, знаешь, мне нравится, пусть остаются, веселая компашка получается. Потом еще дочку родим.

— Дочку?

— Естественно, как нам без дочки? — произносит скучающим тоном, будто объясняя элементарные вещи и я тут же включаюсь в игру, спеша согласиться:

— Ну конечно! Куда нам без нее. Ты наверно уже и имя придумал?

— Разумеется. Очень-очень хорошее имя: «Кенди»1, в честь тебя, — отвечает Раш, не моргнув и глазом, а мне остается только удивляться, как у него получается шутить, сохраняя при этом такое серьезное выражение лица.

— Гениально. А что, мне нравится, Кенди Рашиковна, звучит! А если родится мальчик?

— Мальчик? Ну, что ж, тяжело придется пацану с таким именем, — пожимает плечами, как ни в чем не бывало, и я не выдерживаю, начинаю хохотать в голос. Никогда прежде не видела Раша таким расслабленным и веселым. Казалось, он впервые за долгое время выдохнул, перестав себя контролировать и позволил просто повеселиться. Позволил нам, наконец, быть счастливыми.

— А ты у нас, значит, будешь директором конфетной фабрики, угадала?

— Обижаешь, мечу на должность главного кондитера! А там, глядишь, поставим производство на поток. Не жизнь будет, а сказка, — выдает Раш уверенно, собственнически сжимая меня в объятиях.

— Ты думаешь?

— Думаю? Конфетка, я абсолютно уверен!

________

1 Кенди — в переводе с английского — конфета.

Полтора года спустя.

Майское солнце припекает с самого утра, заливая теплым весенним светом всю улицу. Солнечные блики искрятся в витринах магазинов и открытых окнах домов, переливаясь всеми цветами радуги.

Словами не передать, как бы мне хотелось сейчас расслабиться, подставив лицо легкому весеннему ветерку, и насладиться первым, по-настоящему теплым днем в этом году. Но вместо этого я стою на вершине огромной лестницы, изо всех сил пытаясь сохранить равновесие.

— Так нормально?

— Левее. Еще немного красного в левый угол! — командует Лера снизу, и я послушно спешу добавить еще больше красного. — Так отлично, слезай.

Меня не приходится упрашивать спуститься с этой шатающейся от любого движения и грозившей вот-вот упасть громадины.

— А ничего так получилось, — улыбаюсь, рассматривая свою работу уже с Леркиного ракурса.

— Я бы основание гитары сделала чуть контрастнее.

— Вот сама и полезай, я больше наверх ни ногой!

— Ну Миха, ты же знаешь, что я боюсь высоты.

— Я теперь ее тоже боюсь, — показываю Лере язык, не желая уступать. Хватит, я и так, поддавшись уговорам, несколько дней буквально жила на этой стремянке. Глаза б мои ее не видели!

Тут, наверное, нужно объяснить, что мы с Лерой уже больше недели занимаемся оформлением нового тату-салона. А до этого были долгие часы создания эскиза из наших с ней рисунков. Знали бы вы, как тяжело работать двум творческим людям над одним проектом.

Мы чуть не поубивали друг друга!

Но это стоило того, ведь в итоге, все получилось как нельзя лучше, и сейчас я не могу оторвать глаз от результатов наших стараний.

А тут, уж поверьте, есть на что посмотреть.

Мы оживили фасад серого, ничем не примечательного домишки на окраине Бруклина, сделав из него огромный арт-объект.

Мифические существа и полыхающие в огне черепа, мотоциклы, мчащиеся быстрее ветра, и экзотические растения, оплетающие тела полуобнаженных девушек. Все смешалось в этом причудливом узоре, превращая стену дома в настоящее произведение искусства.