– Зелье беспамятства? – ахнула Шона. – Я знаю, что это значит! Ей стерли память!

– Что ты говоришь? Кто?

– Твой мистер Бистон. Он служит Нептуну.

– Служит Нептуну? Но как? В смысле, он же ничего такого не может. Или?..

– Вот только… – Шона потерла подбородок. – Обычно беспамятных отсылают куда подальше.

– Почему?

– Наваждение может рассеяться, если жить поблизости от русалочьих мест. Мы проходили это на естествознании в прошлой четверти.

– То есть ты думаешь, мою маму опоили зельем?

– Вероятно, и до сих пор опаивают. Одной дозы хватает для стирания какой-нибудь случайной встречи, но если встреч было много, зелье приходится давать неоднократно.

Неоднократно? Я подумала о воскресных визитах мистера Бистона. Никакой он не одинокий страдалец! Смотритель маяка травит мою маму!

Мы просмотрели мамину папку от корки до корки. Там страница за страницей описывались все ее перемещения. Мистер Бистон шпионил за ней долгие годы!

– Мне не по себе, – пробормотала я, закрывая папку.

Шона взяла папку Джейка. На обложке была приклеена этикетка «Восточное крыло, В-930». Мы принялись читать.

– «Необитаемый остров»! – вскричала Шона. – Так все это правда! Такое место действительно существует. Место, где люди и морской народ живут в мире.

– И как узнать, где он, этот остров? – спросила я. – Он может быть где угодно.

Мы продолжили читать.

– Все это какой-то бред, – бормотала я, плавая взад-вперед по комнате, пока Шона просматривала остальные документы.

– Тут везде одни инициалы, цифры и даты, – сказала она, захлопывая очередную папку. – Осминожья грамота какая-то, – бурча, она вытащила из сундука новый документ. – «Проект “Маяк”. ЧЛБ занимает должность смотрителя Брайтпортского маяка вплоть до разрешения проблемы Ветрохватов. Первый этаж пригоден для свободного доступа. Изредка допускается вызов сирен с помощью мигающего луча. Предыдущий смотритель нейтрализован при помощи Б-зелья», – Шона подняла на меня взгляд.

– И что же теперь делать? – прошептала я.

– А что мы можем поделать? По крайней мере, мы нашли твоего отца.

Мой отец. Слово до сих пор звучало непривычно. Неправильное оно какое-то.

– Мы его пока не нашли, – поправила я Шону. – В том-то и дело. Все, что мы обнаружили, – это глупые, бессмысленные бумажки.

– Ну извини. – Шона отложила папку.

– Послушай, Шона, мы теперь знаем, что Джейк – мой отец, так?

– Без сомнения.

– И знаем, где он?

– Ну да.

– Он не может выйти. Он заперт. У него не было выбора, бросать меня или нет…

– Я уверена, что он бы никогда не…

– Значит, мы должны плыть за ним!

Шона изумленно уставилась на меня. Я сложила папки обратно в сундук и заперла его.

– Поплыли!

– Куда?

– В тюрьму, – обернулась я к ней. – Я должна его найти.

– Эмили, – Шона легонько пошевелила хвостом, – тюрьма очень далеко.

– Мы же русалки! Доплывем!

– Я – возможно, но для тебя это слишком длинный путь. Не забывай, ты – полурусалка.

– Считаешь, я тебе не ровня? – вздернула я подбородок. – Мне казалось, мы – друзья. Я даже начала думать, что ты можешь стать моей лучшей подругой.

– Правда? – Она возбужденно дернула хвостом. – Я бы тоже хотела, чтобы ты стала моей лучшей подругой.

– Тогда ты выбрала довольно необычный способ показать это, раз не желаешь помочь мне найти отца.

– Я просто не уверена, что мы справимся, – нахмурилась Шона. – Я ведь даже не знаю толком, где она находится, эта тюрьма.

– И не узнаем, если не попытаемся. Ну пожалуйста, Шона. Если ты на самом деле моя лучшая подруга, ты мне поможешь.

– Хорошо, – вздохнула она. – Попробуем. Но предупреждаю: мне тебя не дотащить. Если устанешь, сразу скажи, и мы вернемся.

– Решено. – Я затолкала сундук обратно под стол.

Не представляю, как долго мы плыли. Может быть, целый час. Казалось, что к каждой моей руке привязали по гире, а хвост едва шевелится. Вокруг нас прыгали летучие рыбки. Иногда с неба белой стрелой на них падала охотящаяся чайка.

– Далеко еще? – с трудом проговорила я.

– И половины не проплыли. – Шона оглянулась. – Ты как?

– В порядке, – ответила я, сдерживая стон, – полном, отлично.

Шона сбавила скорость, чтобы плыть рядом. Мы помолчали.

– Ни в каком ты не порядке, – наконец заключила она.

– Все отлично, – упрямо повторила я, но тут же погрузилась с головой, нахлебалась соленой воды и закашлялась.

Шона поддержала меня под локоть.

– Спасибо. – Я выдернула руку. – Теперь точно все хорошо.

– Наверное, нам обеим пора отдохнуть, – сказала она, с сомнением глядя на меня. – В пяти минутах отсюда есть небольшой островок. Он нам не по пути, но мы сможем перевести там дыхание.

– Ладно, – согласилась я. – Если тебе требуется отдых, я согласна.

– Прекрасно, тогда за мной.

Вскоре мы сидели на островке, больше напоминающем плоскую скалу, вроде той, где мы с Шоной встретились в первый раз. Камень был твердым и шершавым, но, едва выбравшись из воды, я с наслаждением растянулась на нем. Мой хвост тут же начал превращаться в ноги.

Мне показалось, что прошло несколько секунд, но Шона уже трясла меня за плечо.

– Эмили, просыпайся, – шептала она, – скоро рассвет.

– Сколько я проспала? – я рывком села.

– Совсем недолго.

– Почему ты меня сразу не разбудила? Теперь мы точно не успеем. Ты нарочно, да?

Шона поджала губы и прищурилась. Я вспомнила о том, как она отвела меня в свою школу, как притворилась уставшей и прочее.

– Извини, – пробормотала я. – Знаю, что ты это не нарочно.

– Тюрьма слишком далеко. Боюсь, далеко даже для меня, а не только для тебя.

– Похоже, я никогда его не увижу. Уверена, он давным-давно забыл, что у него есть дочка! – Я смахнула соленую каплю, поползшую по щеке. – Что же мне делать?

– Прости, Эмили. – Шона обняла меня.

– А ты – меня. Я не должна была говорить тебе гадости. Ты самая лучшая, и ты действительно мне помогла.

Шона повернула ко мне лицо, безуспешно пытаясь сдержать улыбку.

– И ты оказалась совершенно права, – добавила я. – Никуда мы сегодня не добрались бы, раз я сошла с середины дистанции.

– Мы с тобой даже половины не проплыли. Смотри! – Она показала на горизонт. – Видишь большое облако, похожее на кита? А рядом маленькое, в форме морской звезды?

– Вроде вижу, – с сомнением ответила я, вглядываясь вдаль.

– Под ними, там, где небо встречается с морем, светлая полоска.

Полоску я разглядела еле-еле, до того далекой она была.

– Так вот, это и есть Большой Тритоний риф. Он напоминает стену, выше которой ты не встретишь за всю свою жизнь. Стена сложена из камней и кораллов всех цветов и оттенков радуги, а то и на сотню больше. От рифа до тюрьмы еще целая миля.

– Шона, но это же невообразимо далеко, – прошептала я, и мое сердце как будто само превратилось в камень, упав на дно океана.

– Мы что-нибудь придумаем, обещаю. – Она порылась в гальке, подняла два камешка и протянула один мне.

– Что это?

– Камешки дружбы. Отныне мы – лучшие подруги. Если ты не возражаешь.

– Конечно же, нет!

– Смотри, они почти одинаковые. Мы должны всегда носить их с собой. Это означает, что мы в любой момент готовы прийти друг другу на помощь. Следовательно, – добавила она тихонько, – мы обязательно найдем твоего отца.