– Перестаньте воспринимать вещи такими, какими они кажутся, миледи Кристина. Это ваша ошибка. В славном мире Герцога всё не так, как вы привыкли. Отрекитесь от всего, что знаете и умеете, и вам откроются новые, доселе невидимые тропы.

Я сдалась. Упала на землю и уткнулась ногами в каменное препятствие.

– Сальваторе, это сложно.

– Понимаю, – вздохнул мой новый знакомый. – Тогда закройте глаза и возьмите меня за руку.

Я безмолвно повиновалась.

– Расслабьтесь. Вообразите: прямо сейчас вы стоите на малой поляне… А перед вами величественная Чёрная Башня. Вы проделали долгий сложный путь, и теперь достигли цели, и в тронном зале роскошного замка скрежещет зубами Герцог, потому что так и не сумел помешать вам. В самой верхней комнате зловещего сооружения дремлет ваша любимая подруга. Вы нужны ей. И, надо же, дверь в Башню открыта! Войдите в неё!

Благодаря богатому воображению рыцаря (больше всего понравилась картинка со скрипящими зубами владыки волшебного мира) я так и не поняла, как сделала первый шаг вперёд. Или вверх? В сознание закрался страх. Я не могу идти вверх, во всяком случае, без страховки!

– Продолжайте шагать, миледи, иначе дверь захлопнется!

Ага. Точно. Дверь! Нужно войти в башню. Лиза, Лизочка, я бегу! Делаю ещё один уверенный шаг.

Сальваторе сказал, что дверь может закрыться, значит нужно поторапливаться. Крепче сжимаю руку рыцаря и несусь к воображаемой двери. Успела!

– Распахните ваши славные очи, миледи, – слышу насмешливый голос. Повинуюсь. Впереди высокий зелёный лес.

– А где же… – я обернулась и побледнела. Стена позади. Но это невозможно!

– Впечатляет, не правда ли?

– Но почему я не почувствовала земного притяжения?

– Потому что его не было, миледи.

– Ну да! Тогда я должна уметь летать!

Я подпрыгнула и замахала руками. Наверное, смотрелось это достаточно потешно. Всё же минуту назад я шагала по стене в горизонтальном положении!

– Ваши способности остаются вашими способностями, – сквозь хохот объяснял Сальваторе. – Но здесь всё не такое, каким кажется. Скажем, как вы можете утверждать, что перед вами вертикальная стена, если только что вы без проблем прошлись по ней?

Я совсем озадачилась и решила не спорить. Подумаю об этом после того, как вытащу подругу.

* * *

– А ещё мне хочется лучше изучить все непроданные картины, – заявила я, неохотно выходя из интересных воспоминаний.

Действительно! Как я могу быть уверена, что Владлен мне тоже не приснился? Его знают все мои знакомые, которые с удовольствием засвидетельствуют реальность их нового кумира. Но и существование Герцога было подтверждено лично бабулей. Мы не могли грезить об одном и том же.

– Давно пора! – усмехнулась подружка. – Там много интересного.

– Почему-то я только сегодня это поняла. Так ты домой сейчас?

– Нет! В салон красоты! Маникюр, педикюр, солярий и массажист – всё по полной программе!

Я рассмеялась.

– Тогда пойду одна. Буду изучать полотна.

5 глава

о поиске, который часто леденит душу предположениями о пугающем отсутствии разыскиваемого

У высоких дверей галереи я заметила небольшую группу студентов. Они переговаривались с преподавателем, – щупленьким мужчиной средних лет, – о том, как могут видеть мир сюрреалисты, если изображают на картинах невиданную чепуху. Одно из предположений, высказанное симпатичной девушкой, звучало вполне закономерно для нашего мира – художник попросту увлекается запрещёнными препаратами.

– О, Кристина Владимировна! – воскликнул преподаватель, завидев озадаченную меня. – Вы не разрешите сомнения публики?

– Какие же?

Убеждать группу людей в том, что сюрреалисты – не наркоманы, могло оказаться довольно неблагодарным делом. И всё же моя бабуля не употребляла ничего подобного.

– Откуда у художников берутся такие замысловатые образы?

– А откуда у писателей появляются в голове хоббиты?

На меня уставились круглыми глазами. По лицам было видно: никто не понял, каким образом я смогла сравнить миролюбивых толкиеновских коротышек с абсурдом сюрреализма.

– У них особое видение мира, – исправилась я. – Для них открыто больше дверей, и они не боятся заглянуть за них.

Группа прошла в галерею вместе со мной. И пока меня не озадачили очередным вопросом, я поспешила удалиться в подвал, в котором и хранились оставшиеся бабушкины картины.

– Постойте, Кристина Владимировна! – раздался юношеский возглас, когда я была готова отворить дверь к ведущей вниз лестнице.

Я мысленно выругалась, натянула приветливую улыбку и обернулась.

* * *

– Вы всегда прячетесь под глупыми масками…

* * *

И снова Герцог прав. Он – прекрасное воспоминание, неизвестно, какому миру принадлежащее, и говорящее так много истины. Но какой толк мне от его истин, если я не пользуюсь ими? Может, если бы я хоть раз приняла хоть одну из них, жизнь бы внезапно изменилась? Интересно, в какую сторону?

Парень семнадцати лет подбежал ко мне и нетерпеливо ткнул пальцем в одно из висящих на бледно-бежевой стене полотен.

– Что хотела сказать Анфиса Романова?

Я взглянула на изображение и побледнела. По спине дружным строем прошагали мурашки. А в голове закрутилась шальная мысль, будто кто-то свыше намеренно атакует моё сознание, желая окончательно свести с ума.

Это были большие, слегка раскосые глаза. Бабуля сумела добиться такого эффекта, чтобы они, как хамелеоны, меняли цвет в зависимости от угла просмотра.

– Видно, что это мужские глаза, – парень решил поделиться мыслями. – Но почему они изменяются? Можно было бы подумать, что он подбирает, как смотреть на каждого человека. То есть для одного он может выбрать зелёный цвет, а для другого – жёлтый. Или это эмоции?

* * *

– У него странные глаза… – задумчиво произнесла я, когда мы с Сальваторе пробирались по густому лесу через высокую траву.

Вокруг было по-прежнему темно, с небольшими проблесками неизвестно откуда берущегося света. Я перестала задаваться вопросами о поведении солнца, потому что даже оно действовало исключительно по своему усмотрению. Из-за чего довольно сложно определить время суток.

– Миледи Кристина до сих пор поглощена мыслями о правителе дивных земель, – рыцарь по-доброму улыбнулся. – Как же вы полагаете, отчего его очи разных оттенков?

– Это эмоции?

– Возможно…

– Или определённое отношение к кому-либо?

– И такое возможно.

– Сальваторе, ты наверняка знаешь! – я притопнула ножкой. Начинало откровенно бесить, что простой путешественник, который также не принадлежит данному миру, в курсе практически всех особенностей и причуд.

– К сожалению, миледи, ваш покорный слуга не знает ответа. Господин Герцог столь высок от меня по положению, что и не помыслил бы растолковывать черты своей внешности. Все миры неповторимы. Посмею и я внести лепту в предположения: быть может, он носит маску?

– Маску?

– Господин Герцог довольно скрытен. К примеру, что вы о нём знаете, кроме его титула?

С моих губ слетел язвительный смешок.

– Ещё я успела испытать его едкий характер.

– Но разве вы не улыбаетесь порой людям, которые вам неприятны? И разве не ругаетесь на тех, кого любите?

В ответ я собиралась высказать всё, что успела подумать о личности Герцога за время, проведённое здесь. Из хороших слов были только предлоги. Но не успела и пикнуть, как получила толстой веткой по лбу. От неожиданной атаки со стороны доселе мирной флоры, я смогла лишь изумлённо моргнуть и молча рухнуть в траву, растянувшись в форме звезды.