— Знаю, это зашло слишком далеко, — бормочет сквозь зубы Хайнкель.

— Заткнитесь, Хайнкель! Это не ваше место…

Тот отвечает, задыхаясь:

— Он вот-вот взорвется! Вся вселенная может схлопнуться. Нужно было остановиться. Нужно было отключить его, пока возможно!

Раздается чей-то крик. Дениз и Хайнкель озадаченно оборачиваются: к ним медленно подходит Тайер. На его лице — застывшая маска ужаса, в руках — штурмовая винтовка.

Они падают на пол, краем глаза замечая, что остальные делают то же самое.

— Патрик, какого черта ты творишь? — сжавшись в комок, кричит Дениз. Хайнкель в ужасе глядит на Тайера: в его взгляде таится не очень-то здравая, если подумать, решимость. Он крепко сжимает винтовку.

— Собираюсь с этим покончить, — говорит Тайер дрожащим, но не от страха, голосом. — А вам, ублюдкам, никогда не стоило доверяться далеку!

И, прежде чем кто-либо пытается его остановить, Тайер бросается в белизну Разлома.

====== Глава 25. Что делать, чтобы вознестись ======

«Бум».

Открываю глаза. Как же я умудрилась заснуть в подобном месте?

«Бум».

Да. Теперь вспоминаю. Последний час я что есть сил баррикадировала каждый возможный вход в башню. Таскала металлические листы, стараясь не порезать пальцы об обломки, перебрасывала щебень — вот и пришел час расплаты. Я совершенно измотана. Гляжу на Сека: он все еще лежит рядом без сознания, кабель причудливой пуповиной торчит из его головы.

«Бум».

Понимая, что именно меня разбудило, медленно встаю. Что-то бросается на противоположный выход. Кровь застывает в жилах.

Далеки нападают! Наконец-то. Они не торопились.

Оглядываюсь. Что мне делать? Да, те, кто на нас нападает, слабые, поломанные, но рисковать я не могу. Двери заперты и отключены, но раньше далеков это не останавливало.

Я осторожно наклоняюсь и подбираю гнутую пластину, которая, наверное, свалилась с потолка. Безумно тяжелая, но я справлюсь.

«Нужно защитить Сека, — думаю я. — Он вытаскивает нас отсюда и не может защищаться. Зато могу я».

Раздается очередной сотрясающий воздух «бум», и угловатая дверь напротив вздрагивает. Баррикада сдвигается. Куски металла скользят в сторону. Булыжники с грохотом сыплются с вершины.

Выпрямляюсь, хотя, наверное, было бы лучше лечь. Оружия у меня нет. Могу только бросаться мусором, но даже с моей меткостью так нападать совершенно бесполезно.

«Бум!»

На этот раз дверь болезненно трещит. Значит, металл поврежден.

Вот оно.

Начнется в любой момент.

Сижу пригнувшись, сбивчиво думая, как же выйти из ситуации. Мне двадцать три, я полицейский-стажер, а в перспективе — абитуриент, живущая в Нью-Йорке, в крохотной и слишком дорогой квартирке. Я по определению не должна сражаться с инопланетными зомби.

Но вот вам и пожалуйста.

— Ладно, ублюдки, — бормочу я под нос, вспоминая схватку со слайзером. — Вперед, получите!

Снова оглушительный грохот. Затем тишина.

После края двери начинают светиться красным. С хлопком, от которого вздрагивают стены, дверь, расплавившись, опрокидывается, и я ныряю за импровизированный щит.

— УНИЧТОЖИТЬ!

— УНИЧТОЖИТЬ!!!

Крики рвут тишину на части, словно грохот выстрелов.

Выглядываю из-за щита: в комнату, словно танк, вкатывается первый далек. А за ним еще один. И еще. Но продвинуться дальше им мешает баррикада, и они останавливаются. Карабкаться или прыгать далеки не умеют. Во рту ощущается вкус победы.

Оглядываюсь: гибрид все еще в беспамятстве.

«Быстрее», — беззвучно умоляю.

Светящиеся окуляры качаются из стороны в сторону, сосредотачиваясь на мне. Я беспомощно гляжу, как они заряжают оружие. В конце концов, я пыталась.

— У-НИЧ-ТО-ЖИТЬ!

Вскидываю щит, прикрывая лицо. И чувствую, как он вздрагивает, когда в него попадает сгусток энергии. Боли нет. Я осмеливаюсь открыть глаза.

Стрелявший в меня далек отлетел назад, и из него валит дым. Моргаю. Что случилось?

Раздается второй выстрел, и я поднимаю щит как раз в нужный момент: вижу, как луч ударяется об него, рикошетит и попадает в стрелявшего далека.

Металл отражает выстрелы.

Слышу собственный хохот. Так я не беспомощна!

Далеки отупело глядят на меня.

Они поочередно стреляют, вереща от злости. Но теперь я готова. Танцую на платформе, стараясь держаться поближе к Секу, и все атаки проходят мимо. Может, у далеков отвратительный прицел. Или их болезнь не дает ему нормально работать. Но, так или иначе, по сравнению с Великолепной Элизой и ее Сияющим Щитом они нервно курят в сторонке! Лязг, грохот и скрип двигателей эхом отдаются от купола. Чувствую себя прямо Чудо-женщиной, но уверенность вскоре сходит на нет.

Далек с огромной дырой в срединной секции начинает стрелять по баррикаде. Из кучи начинают лететь искры и раскаленные добела обломки, и я в ужасе понимаю, что они попросту испарят ее! Далек продолжает стрелять, пролом все растет и растет.

Достаточно на секунду отвлечься, чтобы выстрел попал в край щита и выбил меня из равновесия. Ударяюсь головой и словно в тумане гляжу, как в моем щите с шипением плавится дыра.

Окончательно зашипев и едко завоняв горелым, баррикада сдается перед далеками. Они катятся вперед, стреляя снова и снова, и как бы моя рука не сломалась под тяжестью щита, который стал заметно меньше. Нужно увести их прочь от Сека. Отвлечь. Нужно идти, и я молюсь, чтобы план сработал.

Далеки все ближе, воздух наполняется тошнотворной вонью. Отчасти это горелая плоть — три почерневших далека, должно быть, попали во взрыв, который мы с Секом устроили. Но ближайший далек, тот самый, с дырой, воняет гнилью. Похоже пахло от Сека, когда мы впервые встретились, но гораздо сильнее, так, что аж глаза слезятся. Этот самый далек уже в пятнадцати футах от меня. Белая, похожая на ржавчину зараза цепляется к краям отверстия, и мне не хотелось бы, но я вижу — внутри болтается что-то вялое и мясистое, как дохлый червяк.

Должно быть, здесь около дюжины далеков, но и одного бы хватило. А в глубине коридора виднеется еще несколько. Я побеждена — омерзительное чувство.

Ближайший далек по пандусу въезжает к панели управления. Он не стреляет. Интересно, почему?

Бежать больше некуда, и я поднимаю щит над головой. Мне осталось недолго. Достаточно одного выстрела, но его нет. Далек очень близко, в нос ударяет вонь болезни, и я собираюсь с силами, затаив дыхание.

Но затем раздается скрежет.

Что-то выдирает лист металла у меня из рук. И он мнется прямо на глазах. Пока лист комкается, словно фольга, сжимается, из-за него появляется далек — он делает это вантузом, сжимает и ломает металл. И я без сил выпускаю щит из рук.

Далек отбрасывает получившийся металлический шарик прочь, целясь окуляром прямо мне в лицо.

— Гребаная хрень, — говорю, кажется, я. Вантуз тянется к моему лицу, и я отступаю. Сек был прав. Внушительная штука, жаль, я ее недооценила.

Продолжаю пятиться, согнувшись, пока не оказываюсь рядом с Секом. Дальше уже некуда. По крайней мере, он погибнет мирно, ничего не почувствует. А я…

И снова взрыв, гораздо громче предыдущих. Обломки и пыль дождем сыплются с потолка. На миг отвлекшись, гляжу в сторону — и, к моему удивлению, туда же поворачиваются и все далеки.

Неожиданно повисает тишина. Далеки прекращают стрелять. И все поворачивают купола в сторону источника звука, мне за спину. Поднимаю голову.

По воздуху летит что-то черное, большое и коническое. Прямо под ним яростно пылают голубоватые круги. Поначалу я принимаю эту штуку за небольшую летающую тарелку странной формы, но потом понимаю, что это другой далек. Не знала, что они умеют летать. А остальные почему не летают? Но тут до меня доходит, и радость захлестывает с головой.

Это броня Сека!

Масштабы облегчения и надежды просто ошеломляют. Сработало. Разлом открыт. У него вышло! На одну блаженную секунду я перестаю замечать обезумевших чудовищ вокруг. Светящийся голубым окуляр черного далека опускается, оглядывая нас и все, что рядом. Сбоку что-то шевелится, и настоящий Сек садится ровно, с трудом моргая. Одним рывком он вытаскивает кабель из головы и отбрасывает на пол.