— НО ТЕПЕРЬ, ПОБЫВАВ ТАМ, Я КОЕ-ЧТО ПОНЯЛ — ТО, ЧЕГО НИ ЗА ЧТО НЕ ХОТЕЛ ПРИЗНАВАТЬ. Я БОЛЬШЕ НЕ ДАЛЕК. И В КАКОМ-ТО СМЫСЛЕ… ЭТО МЕНЯ БОЛЬШЕ НЕ ВОЛНУЕТ.

Что-то движется слева, на берегу. Поначалу мне кажется, что это белка, но, приглядевшись, понимаю, что оно гораздо крупнее — а еще от его бока отражаются городские огни.

— Эй! — выкрикиваю я, указывая пальцем.

Это Магнетон. Одно из странных, похожих на аллигаторов существ, которых я видела в Адской кухне. Он обнюхивает землю, словно ищет еду.

Сек с удивлением глядит, как я пробегаю по мосту и мчусь между деревьев. Еще четверо странных созданий ошиваются здесь, на траве. И, кажется, им здесь нравится. Их металлические шкурки перемазаны грязью, а пластины-лезвия, торчащие из спины, ярко блестят, отражая свет. Кажется, находка Разлома пошла им на пользу. До странного очарованная, я делаю еще шаг и вдруг замечаю: магнетоны собрались вокруг другого человека. Он сидит на коленях и кормит их с руки. И чувствует себя рядом с этой мелочью вполне расслабленно. И неожиданно я его узнаю.

— Льюис Коулман? — зову я и смущенно вжимаю голову в плечи, когда он оборачивается. Но ведь он был в тюрьме! А что еще непонятнее — я так рада его видеть, а стоило бы держаться подальше. Он отвечает немного смущенной улыбкой и встает.

— Эй! Ты Элиза, верно?

Мы шагаем друг к другу, а магнетоны, звеня, словно колокольчики на шее у коров, разбегаются в стороны. Льюис неплохо выглядит. Лицо не такое изможденное, и всклокоченные волосы пострижены. Когда я останавливаюсь, не подходя ближе, он тоже замирает на месте, и мы молча стоим, не зная, что сказать.

— Так ты не в тюрьме, — все, что я могу выдавить. Льюис отвечает вопросительным взглядом, так что добавляю: — Мне на работе сказали.

— А, ясно. Ну… нет, обвинение в хранении мне так и не предъявили. Я был в рехабе. Э… а ты неплохо выглядишь.

— Серьезно? — стараюсь говорить непринужденно. — Меня подстрелили из-за твоего далека. Ну, правда, это было пару месяцев назад.

Я тут же жалею о своей привычке откровенничать, потому что на лице Льюиса расцветают ужас и тревога.

— Прости, что? Что случилось?

— О, нет, это не он меня подстрелил! Нет, он вообще… э… никакого отношения к этому не имеет. Это был какой-то недовольный. А ты был прав, Сек — действительно приятный парень. Страшноватый, но ничего так.

Беспокойство на лице Льюиса все то же.

— Так ты в норме? — спрашивает он.

— Типа того.

Льюис кивает, глядя, как магнетон резвится в кустах живой изгороди. Мы молчим. Кажется, со странностями и чудесами мы сможем управиться.

— Так ты, значит, нашла Сека? — с легкой грустью в голосе предполагает он.

— Именно так.

— Ну тогда передавай ему привет.

— Нет смысла. — Слева раздается знакомое урчание брони. Льюис поднимает голову и его лицо озаряется совсем детским изумлением. — Сам ему скажи.

Черный далек выезжает на поляну и, увидев нас, останавливается.

— НАДЕЮСЬ, Я НЕ ПОМЕШАЛ. — Он переводит взгляд на Льюиса. — ДАВНО НЕ ВИДЕЛИСЬ, КОУЛМАН.

Льюис издает звук — нечто между вздохом и недоверчивым смешком, — и пятится назад. Это не маниакальный наркоманский смех, скорее, счастливый. И я немедленно чувствую, как загораются щеки. Льюис переводит взгляд с меня на Сека, с Сека на меня.

— Боже мой! Не думал, что хоть раз снова тебя увижу. И… так вы знакомы?

— Можно и так сказать, — начинаю я, но тут же сдаю назад. — Но не в том смысле! Да елки, что со мной сегодня?

Стою рядом с Льюисом, а черный далек окидывает нас проницательным и хитрым взглядом, тепло светя окуляром. Как будто что-то о нас знает и вот-вот собирается поддразнить по этому поводу.

Лица его не видно, но это и не требуется. Я и так знаю: Сек наверняка улыбается.

конец