Мне начинает казаться, что я пошла не туда. Но нет, точно, по правую руку, как и говорила Дениз, лифт. Дверь не двигается, открытая настежь. Странно. Сломалась? Может, стоит попытаться.

Шагаю в металлическую кабину, тут же вспоминая, как ненавижу замкнутое пространство, и ищу нужную кнопку. Их двадцать, мелких и выставленных по шкале: -1 этаж, сектор F, -2 этаж, сектор F… и так далее. Странно. Почему они все едут вниз? В этом здании был подвал, а мне и не сказали. Верхний этаж тогда — это что?

Нажимаю на кнопку «-1 этаж, сектор F», и она удовлетворенно клацает. Скользнув, с мертвенным стуком двери закрываются. Меня словно поместили в вакуум. Или в гроб.

Потом пол под ногами вздрагивает, и я начинаю спускаться в ад.

Жду. Ключ в руке теплеет, но от металла стен веет ледяным холодом. Жаль, что я не взяла куртку, не забрала из гардероба. Дрожу. Черт, ни разу видела настолько чистого лифта! Пахнет здесь резко — легкий намек на какие-то реактивы, смешанные с вонью работающих механизмов.

Если не считать кнопок, здесь больше ничего нет. Ничего не указывает, на каком я этаже, или когда буду на месте. Даже щель между дверями в волосок толщиной.

Минута постепенно превращается в десять. Лифт все едет. Неожиданно начинает закладывать уши. Эта штука что, настолько глубоко? Невидимый, тяжелый груз начинает давить на меня — словно в глубоком погребе или метро, — и я начинаю беспокоиться.

Все. Двери медленно, угрюмо открываются. Господи Иисусе. Это было слишком долго.

Шагаю вперед — гораздо торопливие, чем собиралась, и двери за спиной закрываются. Должно быть, выгляжу полной дурой. По спине пробегают мурашки, и поначалу я не могу сообразить, почему. Затем все-таки понимаю, где нахожусь. Стоп. Должно быть, я ошиблась.

На площадку с лифтом, где я стою, сходятся с всех сторон три коридора. Два по бокам идеально ровные и угловатые, словно прорезанные в камне, и передо мной такой же.

Стены отделаны таким же бетоном, выглядящим так, словно на нем и ракета царапинки не оставит. Они тянутся в бесконечность, становясь все темнее и темнее. По потолку змеятся трубы, они разной толщины — должно быть, в них и газ, и вода для помещений. Пол устлан бесцветными линолеумными плитками, такими, как обычно в больницах.

Большую часть минуты я, должно быть, замерла, осознавая все это. Собирая в голове. Всю эту геометрию, тьму, тишину, обдумываю постмодернистскую идею чистилища, но за все время, пока я тут стою, ничего не шелохнулось. Думаю, все сотрудники наверху, в лекционном зале. Или работают за закрытыми дверями. Но тишина не просто страшноватая. Она чудовищная.

Оглядываюсь, пытаясь найти хоть что-то, что можно запомнить в этом месте.

Единственное, что выделяется, это план этажа, напоминающий критский лабиринт, а рядом — стеклянная табличка, сообщающая остроугольными буквами, что это «-1 этаж, сектор F». Супер, спасибо за информацию. Но где именно он находится?

Пытаюсь стряхнуть с себя удушье. Где, говорила Дениз, ее кабинет? «Прямо и направо». Ага, именно так. Но, глядя в этот ровный проход, я начинаю сомневаться, стоит ли оно того. Это это за место? Почему оно так глубоко? И настолько чистое? Глубоко вдыхаю и улавливаю запашок чего-то едкого, стерильного. Сильнее, чем в лифте. И понимаю, что запах мне знаком. Боже, да я становлюсь настоящим параноиком. С усиленной осторожностью я шагаю вперед по коридору, и единственное, что слышу — стук собственных шагов.

Чего я ожидала? Для начала, побольше света. Стендов, полных бутылок с реактивами, гудящих мониторов, но не этого. Это больше напоминает Пентагон — так, как я его себе представляла.

Свет! Он пробивается сквозь дверную щель, приоткрытую совсем немного. Должно быть, это место. Дениз сказала, там не заперто. «Просто зайди, возьми бумаги и убирайся прочь из этого кошмара», — говорю я себе и захожу внутрь.

И тут же понимаю, что ошиблась.

Комната, в которую я вошла, абсолютно точно кабинет. Лампы дневного света освещают скучный интерьер; стены отделаны тем же неприступным бетоном, как и в других местах здания, но они скрыты рядами и рядами полок. Папки выстроены на них в идеальном порядке. Должно быть, это какой-то архив. На огромном столе стоят два включенных монитора, рядом с клавиатурой — пустая чашка и фотография в рамке, единственный намек на то, что какая-то живая душа здесь обитает. Душу зовут Патриком Тайером — на двери висит табличка с его именем. Не та комната.

Прежде чем уйти, я еще раз оглядываю кабинет. Кажется, тот, кто его занимает, только что вышел. Может, подождать его и спросить, куда идти? Ага. Мой взгляд пробегает по стопкам бумаг на столе.

И замирает, наткнувшись на фотографию, открытую на мониторе.

По телу пробегает ледяная дрожь. Я застываю на месте.

Нет, быть не может!

Но нет, может, раз уж я это вижу. Фотография, одна из слайдшоу. На ней белая комната, и люди в белых халатах окружают фигуру в центре, единственное, что на фото не белое. Края фигур и предметов размыты, и, как сказала бы Мелани, что касается композиции, то она проработана плохо.

В центре фото стоит далек Сек.

Он в той форме, которую я видела ночью в Ред Хук, гибрид. При хорошем свете и без движения я могу разглядеть его лучше. То, что на нем нет рубашки, беспокоит меня меньше всего.

Факт в том, что он настоящий.

И у этих людей есть его фото. О, Боже.

Он здесь!

Не задумываясь, я усаживаюсь в кресло напротив мониторов. Мой мозг ломается, пытаясь связать все воедино. Сека держат здесь, в Колумбийском? Значит, я была права. Люди держат его здесь под замком. Но почему здесь? Да, это же научный отдел. Наверное, они занимаются изучением внеземного.

Но, серьезно, что-то настолько важное было бы под эгидой правительства, или в Зоне 51, если она существует? Не могу отвести взгляд от фото.

И тогда я понимаю кое-что еще.

Здесь были те же люди, которые занимались изучением тела слайзера. Сек кое-что знал. А если далек здесь, значит, есть огромная вероятность, что и они тоже это знают. Погиб человек, а значит, они за это в ответе.

Это улика.

Нужно выяснить, что им известно.

Тянусь к мышке и замечаю на правом мониторе открытый документ. Должно быть, лабораторный отчет. Дерьмо. А что, если эксперимент по гибридизации проводился именно здесь? Пробегаю глазами текст, потом возвращаюсь к началу.

«Резюме

Далек Сек/Лерой Диагорас

На сегодня это самый продвинутый пример человеческой гибридизации. Особенно примечателен этот процесс тем, что оба его участника были живы, в сознании и без повреждений в тот момент, когда он был запущен.

Процесс включал в себя встраивание человеческого образца в плоть далека, после чего были впрыснуты специальные хроматиновые растворы. Гибрид смог развиться внутри брони, сбросив кожу первоначального мутанта.

Окончательный эксперимент прошел 1 ноября 1930 года. До того схожие опыты проводились на человеческих образцах. Их генетический смешивали код с кодом свиньи, который легче было достать. Передовые технологии далеков обеспечили высокий процент успешности, которого трудно было бы достичь без потерь.

Основной целью эксперимента было создание шаблона, чтобы впоследствии выполнить аналогичные встраивания человеческих генов в геном далека для продолжения существования вида. Сохранилось всего четыре чистых образца генотипа далеков. До сих пор неясно, отчего эксперимент провалился…»

Тошнота подкатывает к горлу. Вот как все произошло. Мотаю головой, быстро проматываю вниз, пока не замечаю второй заголовок.

«Темпоральный фиброз

Следом воздействия временной воронки на гибрид стала необычная травма: форма тела фозвращается к той, которая существовала до эксперимента. Благодаря использованию решения, полученного при эксперименте с Разломом (см. документ 21-12-2007), стало возможно вернуть гибриду его полную форму. В настоящее время исследуется возможность путешествий во времени».

Надо нажать принтскрин. Схватить улику, сбежать, но взгляд никак не сфокусируется, не оторвется от экрана. Я пришла сюда, уверенная, что нет лучше места, чтобы все позабыть. Все о пришельцах. О слайзере. О Секе. Как же я ошибалась. Проматываю дальше, и вот оно. Даже первый абзац не осилила.