– Вон – «камень на ладони», как Таштагол переводится, – показала я Игорю на памятник – гигантскую ладонь, торчащую из земли, сверху на которой лежал соответствующий по размеру камешек, и всё это внутри вытянутой окружности.
– А вон – паровозик! – радостно сообщила Даша, указывая в другую сторону.
– И тут, вероятно, вокзал, – в полголоса произнёс Игорь, я поулыбалась.
Проехав второй перекрёсток со светофором, я удивилась, что Даша не заметила старого грузовика на постаменте, но обращать её внимание не стала.
Когда на кольце мы завернули направо и переехали мост, то увидели синий указатель с белой надписью и стрелочкой направо: «Спасск, Горно-Алтайск». На следующей развилке повернули налево, где была уже только надпись «Горно-Алтайск». Не доезжая до магазина «Рубин», я заранее притормозила – про местные коварные кочки на дороге я помнила. За магазином свернули с дороги и полезли вверх по не асфальтированной улочке. Забавный это был магазин… Вот заходишь в него, так же свернув с дороги, приехав прямиком из Новокузнецка, чтобы купить себе пива на приятный вечер после приятной дороги – если, конечно, не собираешься сейчас делать глинтвейн – и, вроде, перед тобою только один, максимум – два человека в очереди… Но ждёшь ты какую-то невообразимую бездну времени, пока этот один человек – без разницы, мужик или баба – не перетрёт с продавщицей все их местные «новости»: А твой-то где?.. – А тот-то запил… – А у тех-то пацан с дружками чуть баню не сожгли… – А крышу перекрывать надо… А это в какую цену?.. – А покажи… – Нет, не буду брать… И вот это забери обратно… – А давай ещё вон того вон…
Мы подъехали к высокому дому со светлыми стенами – гараж и над ним два этажа – под зелёной кровлей и с большими окнами.
– Помнишь, где развернуться? – спросила Ленка, когда она и я вышли из машины.
– Да, конечно.
– Ну, пока! Спасибо ещё раз, что подвезла.
– Да не за что, – улыбнулась я, уклоняясь от прощальных объятий. – Пока.
– Позвони там, как до Горно-Алтайска доедете. Ну, или раньше – если что – звони.
– Хорошо.
– Всем пока! – сказала Ленка в салон и пошла к крыльцу.
Я села обратно за руль, чуть сдала назад, а потом, проехав немного дольше по улице, развернулась на площадке у колодца.
– Сколько ещё ехать? – жизнерадостно спросила Даша, наконец-то, в одиночестве устраиваясь поудобнее на заднем сиденье среди мешков со спальниками.
– Понятия не имею, – честно ответила я, выезжая на основную дорогу у «Рубина». – Я по этой дороге дальше не ездила. Часа два, что-ли, до Горно-Алтайска…
– «Ну, вот, господин Фродо, – подал голос Игорь, – ещё один шаг, и будет расстояние, на которое я ещё ни разу не отходил от дома».
– Да, как-то так…, – согласилась я, мысленно ему поаплодировав. – Цитата, кажется, не совсем точна, ну да ладно…
Очень скоро мы переехали границу города – асфальт закончился ровно на линии знака с перечёркнутым словом «Таштагол» – и началась гравийка…
И продлилась она девяносто километров ровно… Сначала дорога петляла, иногда взбираясь на небольшие подъёмы и скатываясь вниз по долине какой-то речки, всё время прятавшейся в зарослях кустарника вдоль дороги. Справа сразу от дороги поднималась гряда лесистых холмов. Часто попадались маленькие мостики через ту же речку, которую мы переезжали туда-сюда. На мостах были единственные участки асфальта, так что мелкая тряска на несколько мгновений прекращалась. Но в целом дорога была не такая уж и ужасная, как мне представлялось. Она, действительно, была получше той «дороги, которой нет». Было видно, что её даже как-то специально ровняли. Две совсем неглубокие укатанные колеи – в одну и в другую сторону – очень редко прерывались участками с кочками и ямками, где приходилось притормаживать и «облизывать» их. А так – уже вначале преодолев инстинктивную настороженность перед гравийным покрытием – я держала в среднем не меньше шестидесяти километров в час, а на прямых участках и побольше. Пыль, естественно, стояла за нами стеной, и поэтому было хорошо, что встречных машин нам попалось всего несколько штук. Завидев их, я быстро закрывала окно и переключала вентилятор на внутреннюю циркуляцию. Мне же приходилось закрывать и Дашино окно – благо, дублирующая кнопка была у меня на ручке двери – потому что Даша сразу принималась ныть, что в машине душно.
Минут через сорок после нашего выезда из Таштагола, у меня зазвонил сотовый – вызывала Ленка.
– Привет, – сказала она. – Поди, там меня уже последними словами вспоминаете?
– В смысле?
– Ну, что я сказала, что «небольшой» участок гравийки будет.
– А-а, – рассмеялась я. – Ну, как тебе сказать?.. Нормальная, в принципе, дорога. Ничего страшного.
– Ну, хорошо. Алтамаш ещё не проехали?
– Да, вроде, нет пока…, – осторожно сказала я, бросая взгляды по сторонам дороги. До сих пор нам попались всего два-три посёлка, которые и посёлками-то с трудом можно было назвать – несколько старых – что было видно даже издали – посеревших деревянных домиков на некотором расстоянии от дороги, с какими-то сараями и загонами, ржавыми тракторами рядом, но и со спутниковыми телевизионными тарелками на крышах.
– Ну, значит, уже скоро, – обнадёжила Ленка. – Позвонишь тогда, как в Горном будете.
– Да, конечно.
– «Небольшой участок гравийки», – повторила я вслух, когда положила трубку.
– Да, я тоже как-то… показалось, недопонял, – произнёс Игорь. – Какой «небольшой», если до самого этого Турочака?
– Ну, милые такие шутки, – предположила я. – Чтобы заранее нас не пугать.
– Милая девушка, – согласился Игорь. – Кстати, этой дороги на карте даже нет. От самого Таштагола. И только в Турочаке дорога снова начинается.
Он достал из перчаточного ящика карту, которую сунул туда ещё в городе, и стал разворачивать на нужное место, видимо, чтобы убедиться.
Тем временем солнце давно уже скрылось за горами, но небо было ещё светлое, так что сумерки ещё не наступили. Наконец, мы въехали в относительно большой – по сравнению с предыдущими – посёлок с домами и приусадебными участками по обе стороны дороги, образующей тут улицу. По знаку на въезде, это и был Алтамаш. На обочинах и во дворах даже стояло несколько автомобилей. Потом, действительно, впереди оказалась заправка с перегороженным въездом на неё, а дорога резко сворачивала вправо, и сразу начинался широкий, тоже гравийный, прямой пологий подъём вдоль длиннющей гряды, теряющийся вдалеке.
– Примерно половина дороги до Турочака, – сказал Игорь, рассматривая карту.
По такой дороге я раньше не ездила. Было понятно, что её делали специально для грузовиков – очень широкой и с аварийными съездами по левой стороне на поворотах. И она, действительно, насколько хватало глаз, уходила вперёд и вверх, хоть и с небольшим уклоном. Слева поднималась каменистая осыпь со сплошной стеной елей поверху, справа был обрыв, и до самого горизонта волнами расстилалась тайга, а на горизонте, плохо различимые в дымке, маячили какие-то горы. Кстати, здесь вокруг стало даже немного светлее, а небо впереди было малиновым.
Потом, когда подъём закончился, на ровном участке справа у дороги мы увидели площадку с какой-то беседкой и вывеску: «Счастливого пути!». Чуть дальше слева возвышалась пирамидальная конструкция с надписью: «Вас приветствует Республика Алтай!». Дальше дорога шла вниз. Похоже, это была граница Кемеровской области и высшая точка этого участка дороги, перевал. Когда мы стали спускаться вниз, стало быстро смеркаться, небо серело, и на дороге впереди я стала различать свет наших фар. Сама дорога как-то неуловимо изменилась: то ли рельеф покрытия стал немного другой, то ли ещё что – я не могла понять, но ощущение было отчётливое. Да и лес теперь уже стоял по обеим сторонам, и повороты стали чаще. Мы снова ехали вдоль речки, постоянно переезжая её по теперь уже деревянным мостикам. То есть это на самом деле были деревянные мосты, с деревянными перилами и досками настила проезжей части. Кое-где между досками просвечивали щели.
