Я как-бы ещё и до отъезда рисовала себе в голове сводящиеся к одному развития событий этого путешествия, но вот только сейчас «вживую» поняла, что определённое развитие точно будет иметь место… Причём, не такое, как я, не заморачиваясь, позволяла себе увидеть. Каковое было бы и самое простое, и самое очевидное, исходя из логики… не то чтобы даже событий, но общего контекста… странноватых наших отношений. Ну, пусть – будем думать – он просто не ожидал сейчас… Но дракона он разбудил. Своим ничегонеделанием…

И мы поднялись, поддерживая друг друга и смеясь, и поставили, таки, палатку, и я перед этим даже впихивала в сырую землю холодные колышки и цепляла за них верёвки…

Потом он повесил в палатке – в «прихожей» между спальными отсеками – тот фонарь со стола и спросил:

– Ты в каком будешь: слева, справа?

Тут мне последовательно захотелось: выпить ещё, выпить с ним, чтобы он выпил, ударить его – я ведь уже выпила бы, – пойти спать в машину, пойти спать в палатку, демонстративно отвернувшись к задней стенке и свернувшись так, чтобы попа торчала наиболее эффектно, то есть без спальника, при этом, не застёгивая вход – или как он называется у палаток, полог?.. Но тут, как в настоящей греческой трагедии, появился «бог из машины». Вернее, из-за машины…

Из-за машины вышла, позёвывая, Даша и сказала, кидая на землю принесённый откуда-то спальник:

– Я с вами, похоже, спать буду… Можно же? В какую залезать? А то там кто-то моё место занял.

Я поняла, что какие-то боги дают мне уроки смирения и всепрощения, и сразу же одаряют возможностями… Я готова была Дашу расцеловать.

– Тогда, наверное… мы в одну ляжем, – восхитительно неуверенно произнёс Игорь, показывая рукой на левое отделение палатки. – А Даша – тут, – показывая на другое.

– Ну, наверное, – пожала плечами я. И подумала: надо, так надо. Хорошо, у него ума хватило не положить Дашу ко мне – слава тебе, Господи!

Мы раскатали в спальных отделениях палатки «пенки», покрыли их какими-то ещё ковриками на всю площадь, помогли Даше вытряхнуть из мешка, развернуть и расстегнуть спальник и, пожелав ей «спокойной ночи», застегнули её отделение. Потом ещё какое-то время прибирались снаружи, убрав остатки нашего позднего ужина, вернув часть вытащенных вещей в багажник, а часть – перенеся в палатку. Я закрыла машину, забрав сумку с необходимыми вещами. Спросила Игоря, где тут можно почистить зубы, и он отвёл меня за домик к стойке с умывальником… Потом мы разложили в «своём» отделении спальники и взятые с собой вещи, перевесили в него фонарь, залезли внутрь…

– Пойду, костёр проверю, – сказал Игорь и вылез наружу, застегнув за собой вход.

– Мы же его…, – проговорила, было, я ему вслед, да так и осталась сидеть с раскрытым ртом. Получалось, что он вот так тактично вышел… чтобы что? Чтобы я переоделась? Залезла в спальник?

Я переоделась, вернее – разделась, сняла джинсы и куртку и, из вредности погасив фонарь, залезла в спальник, расположившись всё-таки у задней стенки, подальше от входа. Кое-как спальник застегнула и с трудом втянула руку обратно внутрь. Правда, её сразу же пришлось вытаскивать обратно, как и вторую, и вообще наполовину вылазить из спальника, чтобы скатать куртку и положить её под голову, а то совсем без подушки спать представлялось неудобно. Глаза привыкли к темноте, и я обнаружила, что в палатке не совсем уж и мрак – почти всё можно было разглядеть. Вот и пусть себе разглядывает…

Проделав манипуляции в обратном порядке, влезла в спальник и застегнулась. Отвернулась к стенке, потом перевернулась на спину и вытянула ноги. Как это, оказывается, приятно… Услышала, что Игорь вернулся в палатку и застёгивает внешний вход. Быстро снова отвернулась. Потом он прошуршал замком в наше отделение и протиснулся внутрь. Замер, видимо, приглядываясь. Потом, повозившись, залез в свой спальник, повозился ещё в нём и затих. Я делала вид, что сплю. Посмотрим… Не настолько я и голодная. Хотя, кого я хочу обмануть? Очень даже настолько… Нет, ну хоть бы что-нибудь сделал… В смысле – мы такие вот спать легли?.. И всё?.. Нет, ну сколько ждать-то? Отлично! Ничего! Вот зачем выходить-то из палатки было? Погасили мы это костёр – я точно помню… Может, надо было дождаться, а не обидульки включать? Так что – теперь, типа, проснуться так внезапно? Будет же понятно, что не спала… А тогда – зачем, спрашивается? Ну, не хочет человек, ну – не может так сразу… Ну, нормально это… Даже хорошо в общем-то… Можно же было как-то… ну, не знаю – спросить… Не словами, конечно… Или просто на самом деле будить меня не хочет? Ведь так, наверное, и есть. Вот же ж дура…

Продолжая дальше накручивать себя примерно такими же мыслями, я уснула.

Когда я открыла глаза, в палатке было совсем светло. И – о, боже мой! – рука Игоря обнимала меня за талию, а сам он лежал, прижавшись ко мне. Но мы были каждый в своём спальнике. Ладно – нормальное начало этого, во всех отношениях обещающего быть занимательным, путешествия…

Я осторожно высвободила руку из спальника и нащупала у головы сотовый. Было почти ровно восемь утра, без четырёх минут. Спали мы, получается, не очень много, если легли уже около трёх, но я чувствовала себя совершенно выспавшейся. Чуть-чуть поваляться ещё бы можно было, но, наверное, пора и вставать. Регистрация, кажется, в десять начинается.

В это время у Игоря зазвонил будильник на его телефоне. Он пошевелился, убрал руку и отодвинулся от меня. Выключил звонок и, расстегнув спальник, кажется, сел. Я не видела, потому что так и лежала лицом к стенке палатки. Поэтому я перевернулась на спину и, щурясь, посмотрела на него.

– Доброе утро, – он улыбнулся. – Как спалось? Не замёрзла?

– Отлично, – честно сказала я, приподнявшись на локте и пропустив мимо ушей это его «не замёрзла?», и потянулась, зевнув. – Вставать пора?

– Может, ещё и нет, – непонятно сказал он, хотя снаружи явно слышались звуки просыпающегося лагеря. Кто-то ходил, позвякивая посудой, чуть подальше слышались распоряжающиеся возгласы. «Кемерово…», – поняла я.

– Тут же время должно быть на час меньше, – пояснил он, быстро одеваясь – натянул камуфляжные брюки, а в футболке он уже и так был. – Пойду, уточню, – и вылез из палатки. Я легла обратно.

Вернулся он минуты через две.

– Да, – сказал он, наполовину просовываясь в палатку, – сейчас тут семь часов ещё. Так что можно особо не торопиться.

– Отлично, – сказала я. – Нам же к десяти туда?

– Ну, да. Регистрация только начнётся. Потом – разминка-пристрелка, потом – построение и в одиннадцать начало дистанции.

– Тогда я ещё поваляюсь, – решила я.

– Хорошо, – отозвался Игорь, копаясь в своей сумке. – Пойду зубы чистить… Кстати, с завтраком мы заморачиваться – варить что-нибудь – будем?

– Варить? – лениво проговорила я. – Там же у нас ветчина с сыром остались? И овощи… Сделаем бутерброды. Как ты смотришь?

– Нормально, давай так. Тогда я чай поставлю.

– Да, вообще отлично, – согласилась я, устраиваясь поудобнее. – Тут ведь ехать недалеко совсем?

– Ну, минуты три, – ответил Игорь таким тоном, будто сомневался, что это и две минуты займёт.

– Хорошо… О, а кстати – палатку-то надо будет собирать? – я представила всё это снова…

– Нет – зачем? – искренне удивился Игорь. – Всё здесь оставим… Тут же как-бы база, все палатки оставляют. Нам же ещё ночь тут ночевать.

– Как хорошо, – сказала я с закрытыми глазами.

– Дашу пока не будить? – спросил он.

– Да пусть пока спит.

– Хорошо… Машину откроешь?

Я нашарила в кармане куртки, что была мне подушкой, ключи и «пикнула» пультом. Игорь вышел наружу, а я, ещё несколько минут поворочавшись с боку на бок, тоже решила, что пора подниматься. Надо же посмотреть, где вообще мы находимся. Я оделась, причесалась и выбралась «на улицу».

Выбравшись, я с минуту стояла перед палаткой, восхищённо озираясь по сторонам. С обеих сторон шли параллельно две гряды поросших сосновым лесом невысоких гор, а мы находились между ними. Видимо, по этой долине и проходила дорога, и текла река. Солнце уже поднялось над одним из гребней и припекало достаточно ощутимо, хотя постоянно налетали несильные порывы приятного прохладного ветерка. От воздуха только что голова не кружилась. Пахло соснами, рекой и немного – дымом. Небо было совершенно безоблачным. Река продолжала шуметь буквально в двадцати метрах от палатки. Основной поток действительно был за тем узким рукавом, до которого я доходила ночью. За ним, перед основным руслом было несколько сосен. Я прошла через них на берег. Это была настоящая горная река: вода бурлила, перекатываясь по камням дна, которые было видно – такая вода была прозрачная! Тут и там возникали «барашки» пены, а особо крупные камни вода как бы обволакивала, и на поверхности стояли такие водяные горбы. Я подошла к самой кромке воды, переступила на крупные камни, которые были уже в реке, и присела на корточки, опустив ладони в поток. Вода была такая холодная, что у меня заломило пальцы. Вытащив руки из воды, я стала растирать одну ладонь о другую. Потом всё-таки набралась смелости и даже умылась – лицо как будто обожгло, но было приятно.