Гены, микроскопические связки ДНК, которые обитают в ядре каждой клетки, контролируют все клеточные процессы, включая деление клетки. Рак (возможно, самая страшная болезнь) развивается, когда нарушается нормальное деление клетки – процесс, который позволяет детям расти, а здоровым тканям – обновляться.
Мы наследуем свои гены от родителей, и – в соответствии с тем, что я узнал на медицинском факультете, – генетический код каждого человека образуется практически в момент зачатия и затем остается стабильным в течение жизни. Если ДНК, унаследованная от ваших родителей, сделала вас крепким и здоровым, тогда, согласно этой теории, все в порядке. Если ваши гены сделали вас предрасположенными к раку, ожирению или артриту, что ж, это всего лишь судьба. Устаревшая точка зрения состоит в том, что здоровье рассматривается как результат генетической лотереи и вы ничего не сможете предпринять, чтобы изменить судьбу.
Однако к тому времени, как я оказался в Рокфеллеровском университете, успехи молекулярной биологии кардинально изменили этот статичный и предсказуемый взгляд на здоровье. Новые исследования показали, что болезнь или здоровье – не только результат «генетической судьбы», вытекающей из «хороших» или «плохих» генов, полученных от мамы или папы. Сложившаяся картина была на самом деле менее очевидна и более сложна. Она давала каждому из нас возможность сыграть гораздо более активную роль в воздействии на собственное здоровье через выбор питания и стиля жизни.
Молекулярная биология утверждает, что совокупность более двадцати тысяч генов человека – геном – содержит мириады битов информации, инструктирующих клетки, как выполнять важнейшие функции. Но не все эти гены постоянно активны. Многие находятся в дремлющем состоянии. Вопрос – станут ли они активными, начнут ли влиять на нашу природу, сделав нас более сильными или же больными, называется экспрессией гена. Основное влияние на экспрессию гена оказывает окружающая среда, в которой мы живем, и именно в этой среде мы обладаем возможностью положительно воздействовать на свой организм через поступающую в него пищу.
В XXI веке окружающая среда каждый день атакует нас остатками пестицидов, канцерогенными химикатами, большим количеством якобы съедобных веществ, включающих рафинированный сахар и вредные жиры. Эти вещества в пище, в воздухе и воде взаимодействуют с генами в наших клетках, «включая» одни и «отключая» другие. Самые страшные из них способны превратить здоровые клетки в опухоли, и именно это – распространенная причина заболевания раком (из каждых трех американцев заболевает один). В действительности 90–95 % онкологических заболеваний обусловлены токсичными веществами из окружающей среды.
Но химический соус, в котором мы живем, является причиной не только рака. Число заболеваний щитовидной железы (особенно у женщин средних лет) растет, точно эпидемия, и почти всегда это развивается как аутоиммунное состояние, вызванное окружающими токсинами. Почти у 20 % детей наблюдаются пониженная обучаемость, эмоциональные нарушения и умственная отсталость, а количество случаев диабета и астмы зашкаливает. Как правило, в этих заболеваниях тоже проявляется воздействие окружающей среды.
Однако в самой темной ночи можно найти проблеск света. Вряд ли мы можем контролировать уровень токсинов во внешней среде. Но каждый из нас способен строго контролировать то, что вводится во внутреннюю среду, то, что мы едим. Если мы будем более осмотрительны и осторожны в выборе продуктов питания, то сможем не только снижать концентрацию или исключать наличие многих токсичных веществ, взаимодействующих с генами и вызывающих болезнь, но и влиять на свою генетическую экспрессию, чтобы активизировать энзимы, способные нейтрализовать или удалять токсичные вещества, стимулировать процессы в клетках, чтобы запустить иммунную систему и повернуть вспять течение болезни, в том числе рака.
Использование нутриентов на стратегическом пути борьбы с болезнью и забота о хорошем здоровье называется нутригенетикой. Это базовый принцип генной терапии. Нутригенетика – это разновидность более широкого подхода, называемого экогенетикой. Она предполагает более широкий взгляд на то, как мы живем в среде и как среда в целом взаимодействует с геномом человека, чтобы воспроизвести либо здоровье, либо болезнь. Например, уровень вашей физической активности может способствовать тому, чтобы вырабатывалось больше энзимов, подавляющих воспалительный процесс, или, наоборот, может препятствовать этому. Фактор полноты или худобы влияет на вещества, убивающие рак. Если у нас есть избыточный вес, мы посылаем более сильные сигналы, которые подавляют выработку этих ценных веществ. Если мы худощавы, такие сигналы слабее, и нужные вещества производятся беспрепятственно.
Программа генной терапии принимает во внимание все эти взаимодействия. Она создана для того, чтобы помочь вам в борьбе с наиболее распространенными и опасными заболеваниями нашего времени. Это происходит в контексте укрепления здоровья и здорового образа жизни, путем контролирования веса, снятия стресса и физических упражнений.
Мои рекомендации по Программе генной терапии основываются на обширном клиническом опыте длиной почти в тридцать лет. После аспирантуры по гематологии и онкологии я был назначен директором отделения терапевтической онкологии в Онкологическом центре Стрэнга, где продолжил изучение нутригенных взаимодействий, начатых в Рокфеллеровском университете. Еще я продолжал изучать токсикогеномику – учение о том, как природные токсины влияют на экспрессию генов. Я обнаружил, что те же сопутствующие функции клеток, которые играют роль в развитии рака – воспалительный процесс, белковая сигнализация, факторы транскрипции, гормонная регуляция, метаболизм токсинов, иммунная реакция, – являются факторами развития широкого спектра других заболеваний. Более того, на эти функции на клеточном уровне может влиять стратегическое использование питательных веществ, независимо от соответствующего заболевания. Именно так и начала увеличиваться моя практика.
Когда я впервые начал включать нутригенетические факторы в лечение пациентов, для большинства докторов питание мало что значило. А многие медицинские учебные заведения и программы ординатуры предлагали только несколько лекций о дефиците питательных веществ и связанных с ним заболеваниях, – и это все.
Словом, то, что я делал, считалось крайне неординарным. При этом я был специалистом-онкологом с классической подготовкой. У меня была профессорская должность в одном из лучших медицинских учебных заведений страны. И доктора стали посылать ко мне пациентов – часто тех, для кого исчерпались традиционные методы лечения. Результаты, которых мне удалось достичь с помощью нутригенетического метода, нередко бывали поразительны. Количество обращений ко мне увеличилось, а практика выросла.
Рассмотрим следующие случаи.
• Пациент, упомянутый доктором Озом в предисловии к этой книге, обратился к нему по поводу операции на сердце через пять лет после диагностирования рака, который должен был убить его за несколько лет. Мой нутригенетический метод способствовал полной ремиссии заболевания.
• Стоматолог (и – так уж вышло – мой отец) подхватил гепатит C, случайно уколовшись иглой. Еще до внедрения интерферона, когда не существовало методов борьбы с гепатитом C, я лечил его с помощью диеты, основанной на широко распространенных китайских травах, водорослях и соках. В результате не осталось никаких следов вируса, и рецидива не произошло.
• Женщину с меланомой я начал лечить после того, как онколог направил ее в хоспис, чтобы там за ней ухаживали до конца жизни. Заболевание началось на пятке и распространилось вверх, а очаги поражения были инфицированы – ее левая нога стала в четыре раза толще правой. Метастазы распространились на легкие и брюшную полость. Я назначил ей химиотерапию в низких дозах, иммуно-фармакологическую терапию, зеленый чай и магнолию, и через 3 месяца у нее была зафиксирована полная ремиссия[4].
