Кацуки знал это. Хоть и пытался отрицать, но это было бесполезно.
— Вероятность того, что такие «наклонности» всё ещё остались, конечно, высоки. Ведь обычно люди сразу обращаются к специалисту. Антидепрессанты и всё такое, если Вы понимаете. Им нужна долгая психотерапия. Поэтому я и удивлена, что сейчас он так себя ведёт. Отстранённо. Для него это будто что-то обыденное. Вам не кажется это странным?
Кажется, ещё как кажется. Но в ответ он только кивает ей.
— Он просто плывёт по течению. Бакугоу-сан, я бы очень настаивала на лечении у специалиста. Не сейчас, но после родов точно. Вы пытаетесь как-то его «растормошить», но в данном случае — это не будет приносить стопроцентных результатов. Я не говорю, что это совсем бесполезно, но будет очень трудно. Деку-кун будет отрицать всё до самого конца, а настойчивость может привести к чему похуже.
— Я знаю это. Однако Деку ни за что не убил бы своего ребёнка.
— Бакугоу-сан, не Вы первый, не Вы последний. Такие случаи были и раньше. И, поверьте на слово, ничем хорошим они не заканчивались. Сейчас всё идёт гладко, но нет никакой гарантии, что нервный срыв не произойдёт завтра или через больший период. Просто подумайте, Вы ведь не можете предсказать, что Вас будет ждать через сколько-то лет. Деку-кун…
— Если… обращаться к специалисту, то что тогда?
— Скорее всего, сначала с ним просто побеседуют, попросят рассказать о своей жизни. Потом проведут некоторые психологические тесты. Возможно, возьмут кое-какие анализы. На основе всего этого будет строиться дальнейшее лечение. Но, разумеется, всё это должно быть на добровольной основе, а не по Вашему принуждению. И Вам тоже придётся присутствовать и активно участвовать в этом.
Бакугоу сгорбился, устало запуская пальцы в волосы, сжимая их. Да, это самое безобидное, что могло бы быть. Он бы соврал, если бы сказал, что не верил во что-то более светлое. Ещё как верил. Думал, что Очако скажет, что у них всё будет хорошо, что Деку идёт на контакт, что с ним всё в порядке. Но отрицать проблему глупо, это правда. Так что выбора нет. Пускай даже не сейчас, но, рано или поздно, им придётся идти дальше. И если без помощи мозгоправов это не получится, то выбора нет.
— У тебя есть кто-то, кто сможет помочь, если он согласится?
— Один мой знакомый уже имеет опыт с такими случаями. Однако должна предупредить, что результат может быть как положительным, так и отрицательным. Для Вас, Бакугоу-сан, не для Деку-куна. Потому что то, чего хотите Вы, может быть совершенно не тем, что хочет он.
— Я это осознаю, — выдохнул он еле слышно.
— Тогда я дам Вам номер приёмной. И лучше начинать всё это не одному, а именно вдвоём. Когда всё обговорите и придёте к единому решению, позвоните вместе и уже с полной уверенностью запишитесь на консультацию.
Из своей карманной телефонной книги Иида выписала в блокнот номер телефона и вырвала листок, передавая ему.
— Врач бета. Заранее предупрежу Вас, чтобы не было никаких недоразумений.
Кацуки вперился взглядом в разлинованный листок, не видя перед собой ни одного символа, все его мысли улетучились в совершенно другое русло. Очако права: сейчас нет смысла «взбалтывать» Изуку ещё сильнее. Просто внимательнее за ним присматривать, чтобы не произошло диверсий, — этого пока что хватит. Пока что… Но дальше потребуется максимум усилий, чтобы вернуть его к жизни.
— Далее: коммуникабельность. Деку-куну нужно как можно больше общения с людьми. У Вас есть хотя бы какие-нибудь мысли на этот счёт?
У Кацуки нет друзей, по крайней мере, таких близких. Но, возможно, эти, с его работы, могут пригодиться.
— Есть кое-кто на примете. Но я пока не уверен на этот счёт.
— Вам стоит хорошенько это обдумать. А вот насчёт выражения своих чувств будет ещё труднее. Нужно начинать с самого малого, а потом всё больше и больше. Ну, скажем, просто спросите у него совета: какой галстук лучше надеть или не хочет ли он сходить в кино или кафе. Конечно, сразу он Вам не ответит, могу предположить, что у него начнётся ступор. Но рано или поздно, Деку-кун даст Вам ответ.
Монома уже в который раз тяжело вздыхает, так и говоря: «Ну спроси же, что со мной!» Но Кацуки не ведётся на это, продолжая чиркать правки в документах. Полностью сосредоточиться ему мешает тот же Нейто.
— Бакугоу-са-а-ан, — зовёт он его, и Кацуки, закатывая глаза, всё-таки обращает на него внимание.
— У меня проблемы, Бакугоу-сан…
Зная его проблемы, то у этих придурков просто-напросто жрать дома нечего.
— Я хочу на свидание.
— Со мной? — он весело хмыкает, пальцем постукивая по большой тёмной папке, которая уже давно просится оказаться на столе Нейто.
— Упаси боже! С Кендо, с кем же ещё! — Монома укладывает подбородок на скрещённые руки, продолжая грустно вздыхать.
— И в чём твоя проблема?
— Она со мной ни за что не пойдёт.
Кацуки это прекрасно знает, но он всё никак не поймёт, чего это Монома решил излить свою душу именно ему. Неспроста это всё, неспроста.
— Я тебя не понимаю. Если тебе нужен совет по любовным делам, то обратись к кому-нибудь другому.
— Кендо боится оставаться со мной наедине…
— Её можно понять. Мне тоже страшно оставаться с тобой наедине.
— Не смешно, Бакугоу-сан.
— А я разве смеюсь?
Но, видя такого Моному, даже Бакугоу становится не по себе. Всё-таки он привык, что этот парень как батарейка «Энерджайзер». А сейчас Нейто выглядит как выжатый лимон, если так пойдёт дальше, то его депрессия захватит и всех остальных. И кто тогда работать будет?
— Выкладывай уже как есть. Я же вижу, что ты к чему-то клонишь.
— Мне нужен Изуку-сан, — от этих слов Кацуки чуть не давится воздухом.
Нейто тут же старается исправиться.
— Мне нужно, чтобы он присутствовал. Изуку-сан — омега. Если он тоже придёт, то Кендо будет чувствовать себя в безопасности.
— То есть ты предлагаешь мне отпустить своего мужа с тобой на свидание только для того, чтобы Кендо «чувствовала себя в безопасности»?
— Разумеется, ты тоже приходи.
Атмосфера в комнате накаляется всё сильнее.
— Бакугоу-сан, ну пожалуйста! Чего тебе стоит?! Просто придите! Сходите в кино, развеетесь. Я уверен, что рутина уже приелась Изуку-сану и он точно не отказался бы прогуляться.
Изуку бы ничего не «приелось». Он об этой рутине мечтал всегда. Ведь это лучше, нежели постоянное насилие. Но прогуляться — это может способствовать их дальнейшему взаимодействию.
— Когда? — только и спрашивает Кацуки, хватаясь за папку сильнее.
— В воскресенье вечером. Ещё пойдёт Шинсо, возможно, Киришима-сан и Денки-сан, но это не точно.
— Ладно, — выдыхает раздражённо Кацуки. — Я спрошу об этом Деку. Но на многое не рассчитывай, он с лёгкостью может отказаться.
— Спасибо тебе, Бакугоу-сан. Я у тебя в долгу.
Спросить Деку нереально. Гораздо проще поставить его перед фактом. Так альфа и поступил. Единственное, чего он точно не ожидал, — приход Миюки.
Бакугоу не понимал, зачем Монома позвал его. Ведь он прекрасно понимал, что они не могут переварить друг друга, и всё равно.
На самом деле больше всего волновался Кацуки именно за Изуку. Миюки та ещё мразь, к тому же мразь, которая совершенно не умеет следить за языком. Если он, не дай бог, ляпнет что-нибудь сомнительное в адрес Деку — ему хана. И в этот раз его уже никто не спасёт.
Но Миюки ведёт себя на удивление тихо. Ни с кем не спорит, да и вообще не говорит. Скорее всего, сказывается та же паранойя, но Бакугоу всё равно продолжает следить за ним и старается не выпускать ладонь омеги, согревая его холодные пальцы.
Как Монома выбирал этот фильм, Бакугоу не знает и знать не хочет. Его вырубило довольно быстро. А когда он проснулся, как раз шла финальная сцена. Нейто всё так же сидел как статуя, Изуку, прищурившись, смотрел на экран.
Прогуливаясь по вечерней площади, Кацуки думал только о том, что Деку в свете ярких огоньков гирлянд прекрасен. Его нос и щёки покраснели от холода, а сам он пытается как можно сильнее укутаться в шарф. Из-под ткани вырываются только маленькие облачка его дыхания.
