Только этот хлюпик всё равно ничего не сможет сделать. Омега против альфы? Не смешите Бакугоу!

Связать его, поставить раком, всунуть кляп, и всё…

Его член весь влажный от смазки, нет сил терпеть, он просто приспускает брюки и сразу входит на всю длину. Его стон звучит в унисон с надрывным мычанием омеги.

Двигаться трудно. Стенки кишечника сжимают его со всей силой. Деку ревёт, дёргает привязь, мычит что-то неясное. Скорее всего, просит перестать, отпустить.

Он смотрит на то, как дырка омеги плотно обхватила весь ствол, и с удивлением подмечает, что смазки нет вообще.

«Ему же хуже!»

Но даже так он ждёт несколько минут, давая ему шанс привыкнуть к ощущениям. Только это всё равно не помогает, и Бакугоу срывается.

В какой-то момент двигаться становится легче, Кацуки ухмыляется — потёк всё-таки.

Удовольствие вышибает воздух из лёгких, накрывает волной. Такого оргазма у него ни разу не было. Кацуки любит грубый секс, ему нравится доминировать во всём, тем более в постели. Он не может удержаться от ударов, хотя ещё никогда не позволял себе именно «такого». Этот Деку сводил его с ума.

Соображая остатками мозга, он вынимает член и кончает на посиневшую от ударов поясницу. Ему не нужно, чтобы омега залетел от него. Как только в голове немного проясняется, альфа смотрит на растраханный вход, его глаза расширяются. По худым ногам стекают кровавые ручейки. Изуку пытается свести ноги, но падает на койку и скулит.

На мгновение внутри всё скручивается в тугую спираль страха. От осознания, что он только что сделал, леденеют кончики пальцев, холодный пот выступает на висках. Где-то глубоко внутри болезненно скулит его запертый в клетке зверь, умоляя прекратить, помочь, защитить это хрупкое, плачущее от боли создание от всего на свете.

…Как жалко это выглядит…

Это отрезвляет, на лице снова оскал. В груди горит злоба на этого слабака. А этот взгляд, полный непонимания и мольбы…

Бесит до одури.

Следующий раунд получается не менее фееричным.

Где-то в глубине души он надеется, что Деку не придёт завтра в школу, а лучше вообще больше не появится здесь. Исчезнет из его жизни, словно ночной кошмар. Это спасёт его, иначе Кацуки не знает, к чему это может привести. Но этот придурок припёрся: бледный, с опухшей рожей, хромая, морщась от каждого шага, с глазами, полными животного страха.

И внутри снова всё обрывается. Руки хотят почувствовать его ещё раз. Ощутить это прекрасное тело.

Невыносимо. Просто невыносимо.

Но Бакугоу его не трогает. Держит себя в руках. Пожирает, но только взглядом.

Но случай подворачивается случайно. Кацуки просто слышит, как две девушки грустно «охали» и «ахали», что их объект воздыхания выбрал себе в пару какого-то другого омегу.

— И кто?

— Как же… А, вспомнила! Мидория, — и внутри всё обрывается.

Какой-то придурок положил глаз на Деку. Кацуки обязан помочь ему, раскрыть ему глаза, показать, что этот парень самая обычная...

— Я просто помог тебе не стать жертвой этой подстилки.

— А сам-то ты… хочешь сказать… не стал его жертвой?.. — хрипя и оплёвываясь от крови, проговаривает Курусе, смотря на него с вызовом.

В этот момент Кацуки даже испытывает восхищение. Неужели Деку ему настолько нравится? Он с истинным наслаждением наносит последние удары, с безразличием глядя на распластанную перед ним тушу.

Дальше на очереди был Изуку.

О! Это было великолепно!

Трахать его на парте, заламывая руки за спину, оттягивая за волосы, заставляя кричать от боли, умолять отпустить.

Все следующие дни Бакугоу отрывается по полной за всё то время воздержания. Правда, только один момент немного пошатнул его «идеал».

Это было ужасно. Он признаётся сам себе, что это уже перешло порог невозврата. Не нужно было бить Деку головой об парту. «Но этот слабак сам напросился». Кацуки навсегда запомнил его распластанное на парте тело, опавшие руки, что безвольно свисали вниз.

От одной мысли, что Изуку мог просто… Он не хочет об этом думать. Этого бы просто не случилось, и всё!

Больше омегу он не видит.

По слухам Кацуки узнаёт, что у того сотрясение мозга. Ну да ладно. Какое ему до этого должно быть дело? Вот только сердце болезненно сжимается, заставляя раз за разом хвататься за грудную клетку.

Бакугоу снова возвращается к привычному образу жизни: трахать омег.

Теперь он даже приводит их к себе домой.

Мицуки смотрит на всё это с немым ужасом, видя, как из комнаты сына выходит очередная девушка.

— Что же с тобой происходит, Кацуки? — спрашивает она как-то раз, когда они сидят за кухонным столом.

— Тебя не касается.

Женщина качает головой.

— Это всё плохо для тебя закончится.

Он лишь закатывает глаза на это. Только нравоучений родителей ему не хватало. Ведь… всё самое худшее он уже…

Деку перешёл на домашнее обучение, теперь он появляется в школе лишь на тестах, а на следующий год и вовсе забирает документы из школы.

Но Бакугоу на это совершенно плевать.

Он не видит Изуку почти год, пока однажды не замечает в толпе школьников знакомые вихры тёмных волос. Парень медленно идёт в компании каких-то альф. Те всё пытаются как бы случайно приобнять его за плечи, но Деку вздрагивает всем телом и отходит на пару шагов, чтобы его не трогали.

И Кацуки снова клинит. Никто. Никто не смеет прикасаться к нему! Никто, кроме Кацуки!

Переулок узкий, а омега напуган до чёртиков. Бакугоу хочет его до чёрных точек перед глазами, но ограничивается минимумом, искусав до крови, еле сдерживаясь от метки.

Такие встречи происходят у них почти ежедневно. Полтора года. Каждый такой день, словно наркотик, а он уже самый зависимый наркоман. Кацуки не может представить, что всё это закончится. Он вот-вот окончит старшую школу. И Деку тоже. И всё. Тогда и приходит осознание: омега сбежит, не упустит такого прекрасного шанса. Только кто ему позволит?

Отца неожиданно переводят по работе в зарубежный филиал, в другую страну, мать собирается с ним. В голове вырисовывается какой-никакой, но план.

Сначала его не хотели оставлять здесь одного. Приходится немного приврать: сказать, что он нашёл свою пару и не собирается оставлять её одну. Они смотрят на него с недоверием. Особенно Мицуки, что чувствует неладное. Кацуки приходится открыть в себе истинного актёра. Спустя пару дней, когда сроки начинают поджимать, Мицуки всё же даёт своё согласие.

Дом спешно продают, чтобы на вырученные деньги купить квартиру. Не сказать, что она идеальна, но этого достаточно. Правда, райончик можно было и поприличнее поискать. Спать не на чем.

Начинается самое интересное.

Убедить в своей искренности Мидорию-сан проще простого. Всё-таки ей было тяжело воспитывать сына одной, так что она с радостью отдала ему Деку, к тому же давно было заметно, что она и сама хочет наладить личную жизнь. Так что тот момент, когда она закрыла на всё очевидное глаза, надев «розовые очки», пожалуй, был одним из ключевых пунктов начала. И ему ни капельки не было стыдно, он ведь не врал, просто умалчивал подробности.

Он сам выбирает мебель в ИХ будущий дом, Деку пока к этому не принуждает. Деньги от продажи дома, конечно, ещё остались, но всё же не стоит тратить всё сразу. Поэтому Бакугоу откладывает половину на книжку, а другую собирается использовать, пока не устроится на работу, чтобы самому обеспечивать омегу.

Кое-как устроившись в «ЮЭЙ ИНК», альфа сразу приступает к работе. Носить костюм непривычно, а этот ёбаный галстук, что стягивает глотку, похлеще удавки.

Конечно, Кацуки прекрасно знает — характер у него не сахар. Так что проблемы с начальством начинаются в первый же день. А в конце недели его и вовсе выпирают. И спасло Бакугоу только чудо в лице Аизавы Шоты, которому срочно нужны были работники.

Мужчина смотрит на парня с нескрываемой насмешкой. Бесит до одури. Но приходится умерить свой пыл, перешагнуть через себя, через свою гордость. Ему нужна эта работа, иначе всё это бессмысленно. Забрать Изуку, чтобы сдохнуть вместе с ним с голодухи? Идеальный расклад…