Кацуки лежит, уткнувшись лицом в подушку, прислушиваясь к лёгким шагам в коридоре. Вот Деку тихо прошмыгнул в ванную, а вот снова на кухню, откуда пахнет вкусным завтраком. А ведь Бакугоу даже не помнит, как вчера добрался до дома. В голове звенит колокол, что вот-вот расколет его черепушку пополам.

Дверь бесшумно открывается, и в комнату проскальзывает омега. Он наклоняется над кроватью, рассматривая Кацуки.

— Голова сильно болит? — он в ответ отрицательно качает головой.

— Я на всякий случай схожу за таблетками.

— Не надо. Просто побудь здесь, — Бакугоу хлопает по краю кровати.

И он послушно опускается на матрас, а потом и вовсе укладывается рядом.

— Я вчера что-нибудь говорил? — наконец спрашивает Кацуки то, что его волнует больше всего.

Омега делает вид, будто бы задумался.

— Только что-то про хруст и про баланс. Что кто-то ждёт, когда ты оступишься.

Бакугоу отводит взгляд в сторону — вот надо было ему нести всякий бред вместо нужного.

— Это всё?

— Остальное я не понял. Всё было так скомканно. И ты наполовину спал к тому времени.

— Я удивлён, что оказался в кровати, потому что помню только то, что перевалился через порог.

— Каччан почти заснул в коридоре, но я тебя перенёс сюда. Правда, ты всё никак не хотел ложиться, пытался встать и что-то говорил.

— Бубнил, а не говорил. Блять, сколько раз я себе твердил, что больше никогда пить не буду, и вот опять.

— А. Что-то похожее и вчера было, — Изуку забавно фыркает. — Может, всё-таки сходить за таблетками? Ты не очень выглядишь.

— Нет, сейчас схожу в душ и буду как новенький.

Но новеньким он так и не стал — встать с кровати не получилось.

Изуку стал замечать, что ему всё труднее наклоняться. Живот стал ещё больше, быстро ходить тоже не получалось. Пора было завязывать с работой по выходным. Но если он уволится сейчас, то денег опять будет не хватать. Какой же замкнутый круг.

Он тяжело вздыхает, и одновременно с этим раздаётся звонок в дверь. Мидория моргает, осматривается по сторонам и неуклюже идёт в коридор. В последнее время Кацуки стал каким-то параноиком, так что вполне мог устроить проверку — как бы кто-то пришёл — и Изуку должен был обязательно посмотреть в глазок и спросить: «Кто там?» И не дай бог он этого не сделает…

На самом деле, тот пьяный бубнёж альфы так и не шёл из его головы, несмотря на то, что прошло уже много времени. Просто тон, с которым это было сказано… Хотя при чём здесь какой-то хруст? Может, ему послышалось или в ушах шумело, вот и почудилось.

Парень привстаёт на цыпочки и вглядывается в глазок, одновременно спрашивая: «Кто там?» Он чувствует себя маленьким ребёнком от этого, ну да ладно, главное, чтобы Кацуки успокоился, а то ему постоянно кажется, будто бы с Мидорией что-то может случиться. За запертой дверью квартиры-то.

— Доставка! — громко крикнули по ту сторону мужским голосом.

«Доставка?»

— Но мы ничего не заказывали… — омега неуверенно тянется рукой к замку, намереваясь открыть и посмотреть, но вдруг осекается.

Ведь, если бы Бакугоу решил что-нибудь заказать, он бы обязательно назначил время, когда точно будет дома, а если нет, то хотя бы предупредил бы об этом его.

— Извините, но Вы ошиблись, мы ничего не заказывали.

— Квартира №46?

Изуку вздрагивает, курьер что, не видит, что ли, номер квартиры, он же прямо над глазком висит!

— Нет.

Снаружи слышится какой-то грохот, а ручка двери дёргается несколько раз. У омеги сердце подскакивает, а сам он отпрыгивает от двери, прижимая дрожащие руки к груди.

— Откройте, пожалуйста, дверь! Доставка!

Он сглотнул и рванул в комнату за телефоном, чтобы вызвать полицию. Но, когда приехала машина, никого уже не было. Изуку дрожащим голосом пытался рассказать, что произошло, но что можно сделать, если парень даже внешности преступника описать не может?

Полицейский только сочувственно посмотрел на него и на немного поцарапанную дверь. Мидория большими от страха глазами уже в который раз обводил взглядом комнату. Он везде включил свет и старался не выходить из зала, тихо устроившись в кресле. И снова звонок в дверь, но омега не двигается с места, гулко сглатывая и сильнее вжимаясь в спинку, закрывая глаза.

Но тут же слышится копошение и звяканье связки ключей.

— Деку! Ты какого хрена не открываешь, и что с дверью случилось?

Изуку подрывается и вываливается из кресла, набрасываясь на альфу прямо с порога с объятиями. Кацуки молчит, только удивлённо смотрит на него сверху вниз, отбрасывает портфель в сторону и уводит его к дивану, где они сидят ещё примерно полчаса, никак не в силах отлипнуть друг от друга. Он дрожащим, срывающимся голосом рассказывает всё Бакугоу, смотря при этом куда-то на пол.

— У меня складывается ощущение, что даже если здесь кого-нибудь расчленят на запчасти, то полиция только покачает головой и пойдёт гонять чаи дальше, — только и говорит он, прежде чем поцеловать омегу в висок.

Мидория медленно идёт по улице. Вечерние огни города яркой вспышкой слепят глаза, заставляя щуриться. Хорошо, что дождя нет, а то он бы вымок до нитки.

На улице, возле их жилого комплекса, как всегда темно из-за этого вечно мигающего фонаря. Мусорные баки с какого-то фига валяются чуть ли не на дороге. И Изуку бы их поднял и поставил на место, но наклониться вообще не может, разве что враскоряку, придерживаясь за стенку или ещё за что-нибудь.

Где-то неподалёку надрывно верещит кошка, будто бы её режут. Свет снова мигает и пропадает. Омега вздыхает:

— Ну вот… опять…

В абсолютной тишине раздаются эхом шаги, будто бы кто-то идёт. Всё это выглядит как сцена из какого-то фильма ужасов. От такого сравнения парень тихонько фырчит от смеха. А шаги всё ближе. Мидория уже хочет предупредить, что где-то там валяется мусорный бак, но не успевает. Слышится грохот, и что-то падает на землю.

Изуку уже готов подойти и помочь подняться, но вдруг осекается: все его инстинкты просто вопят: «Вали отсюда!» Но он всё равно спрашивает:

— С Вами всё в порядке? — сначала никто не отвечает, и только потом тихо, едва сдерживая рычание, человек цедит сквозь зубы:

— Помоги мне.

Омега делает шаг вперёд и снова, словно ледяная волна, его окатывает ужасом. Это страх почти такой же, как перед Бакугоу.

— Извините… м-мне домой-й над-до.

И быстро драпает, хотя обычно всегда помогал в таких ситуациях.

Он запирается на все замки и снова включает свет везде, где можно. Но нервные мурашки всё равно время от времени пробегают вдоль позвоночника. Руки немного подрагивают, но Изуку слишком страшно, чтобы давать себе отчёт, поэтому он звонит Кацуки, чтобы просто узнать, когда тот придёт.

— «Сегодня в 18:21 по местному времени был схвачен и доставлен в ближайшее отделение полиции подозреваемый в изнасиловании четырнадцати омег — Акагуро Чизоме. Напомним, подозреваемый выслеживал беременных омег и нападал на них с намерением совершить насильственный половой акт, но ни один из пострадавших убит не был. На данный момент следствие продолжается».

Кацуки выключает телевизор. Маньяка поймали в городе Р*****, это слишком далеко от них. Мидория сосредоточенно моет чашки от коричневого чайного налёта, даже не обращая внимания на то, что стало как-то слишком тихо.

Альфа пристраивается у него за спиной, опуская подбородок ему на голову, вдыхая сладкий запах волос, смешанный с его шампунем.

— Каччан? — он вопросительно дёргается, но ответа не следует.

Молчание затягивается.

— Я буду присутствовать на родах.

Изуку вздрагивает всем телом. Им рассказывали, что альфы не очень-то рвутся поддерживать своих избранников во время самого процесса. Им становилось плохо. Сильные, смелые, могучие самцы просто-напросто падали в обморок. И в то, что Бакугоу этого не знает, поверить трудно.